Дорога длиною в жизнь (СИ)

***

Прогулка не принесла ожидаемого их сближения — они просто шли рядом, а когда Зандер пытался взять его за руку или привлечь к себе, Лемми шипел на него, как будто ему было больно или неприятно. Зандеру очень хотелось, как раньше, вызвать восторг у своего мальчика, но никакие подарки его не радовали. Только у ювелира он слегка улыбнулся, когда Зандер предложил ему купить золотую цепочку с маленькими бриллиантами, чтобы как-то украсить полоску металла — гвард на его шее. Было видно, что украшение ему понравилась, но не более того. Даже к зефиру Лемми отнесся очень холодно, не было той безбрежной радости, как раньше.

Лекарь Вильгельм Риттерс, которого они навестили во время прогулки, внимательно выслушал Зандера, когда тот, усадив Лемми на кухне пить чай с купленным зефиром, все подробно ему рассказал, что увидел, и вынес неутешительный вердикт:

— Твой маленький очаровательный мальчик превращается в существо, которое он есть по своей природе — бездушного и бессердечного вампира. Тебе придется с этим смириться.

— Как же так, Лемми, который меня всегда любил… — Зандер не договорил, слезы безысходности душили его, он не понимал, что делать. Он, сильный, смелый дракон, готов был сейчас расплакаться от того только, что его перестали любить, как прежде. Он не отдаст своего Лемми, он будет бороться за его сердце. Хотя, впрочем, лекарь сказал, что у его мальчика и сердца-то нет вовсе. Но он будет бороться за то, что есть. Неправда все это. Больше внимания, подарков, любви — и все будет по-прежнему. Он что-то говорил лекарю, а тот только отрицательно качал головой.

— Зандер, тебе придется с этим смириться и продолжать жить, — произнес он слишком четко и внятно, возвращая Зандера в суровую реальность. — Твой вампир становится взрослым. Он будет пока с тобой рядом, но не жди от него той сердечности ваших отношений, что была раньше. Кроме того, в этом мире у твоего вампира совсем другая миссия.

— И что же? Ничего нельзя сделать? — Зандер все-таки уронил несколько слезинок и, занятый своими мыслями, совершенно не услышал последних слов лекаря.

— Возможно, в тот миг, когда он будет готов отдать жизнь за другого, в его груди забьется человеческое сердце.

— Это жестоко, — покачал головой Зандер.

— Жестоко, но так гласят все легенды. И, видимо, твой вампир, прочитал об этом, когда почувствовал, что с ним что-то происходит. И решил, что это не для него.

И тут Зандер со всей ясностью ощутил, что чувствует граф Ориан, находясь рядом со своим королем. Ты отдаешь ему себя целиком, а назад не получаешь ничего. Но он будет бороться, и даже боги иногда бывают бессильны перед любовью — в такие моменты и происходят настоящие чудеса. Разве не чудом было рождение самого Лемми. И пусть сейчас в сердце Зандера грусть и печаль, но оно дождется счастья и восторга. Он дождется, когда и в груди Лемми расцветет цветок нежности, и он посмотрит на него любящим взглядом. Ему некуда спешить, у него целая вечность рядом со своим вампиром.

— У меня еще один вопрос, — Зандер наконец справился со своими чувствами и смог снова продолжать беседу. — Лайза рассказала мне, что Лемми упал в обморок при виде крови от небольшой царапины. Что с ним?

— С ним все в порядке, Зандер. Девушка спрашивала меня об этом. Я поговорил и с Лемми. И мне кажется, что при виде крови, точнее, я в этом просто уверен, Лемми, как и положено, обращается вампиром, это нормальная реакция — у него начинают появляться клыки и вырастают когти, как во время кормления. Но когда он ест — этого никто не видит и это его не пугает, а когда клыки и когти появляются прилюдно только от вида крови, он пугается, не зная, что с этим делать, и падение в обморок становится его защитной реакцией. Он просто позволяет своему мозгу отключиться от вида и запаха крови, а это в свою очередь не дает ему обращаться вампиром. Ничего страшного, друг мой. Повзрослев, он научится с этим справляться. А сейчас ничем ему помочь нельзя, да и не стоит. Единственный недостаток — ему никогда не стать воином, если он сам того не захочет. Но при виде крови Лемми теперь всегда будет обращаться вампиром.

Сказать, что Зандера успокоили слова лекаря, нельзя, но, по крайней мере, многое объяснили и дали возможность выработать тактику поведения с изменившимся и подросшим мальчиком.

***

Пока не вернулся король, все свое свободное время Зандер стал проводить с Лемми. Тот начал постепенно улыбаться, как раньше, но целовать и обнимать себя по-прежнему не позволял и в постель с Зандером больше не ложился. Он стал совсем чужим и холодным, не таким, как в детстве. Лайза, пробыв с ними еще недельку, уехала, хотя Зандер просил ее еще задержаться. У нее в Лине остался жених, как рассказал приехавший за ней Джим, о котором она умолчала, когда согласилась побыть с Лемми, и теперь торопилась к нему, чтобы заняться подготовкой к свадьбе. Зандеру ничего не оставалось, как отпустить девушку. Он хотел ей что-нибудь подарить, но та отказалась принять подарок раньше времени, сказав, что это плохая примета, но пообещала, что пригласит его, когда будет назначен день бракосочетания.

От услуг няни Лемми хотел отказаться, сказав, что он уже вырос и няня как таковая ему больше не нужна. Но Зандер настоял на том, чтобы женщина продолжала оставаться в доме и следить за ним, пока он находился на службе во дворце. Пением молодой вампир продолжал заниматься прилежно по-прежнему, а вот занятия фехтованием пришлось прекратить совсем, во время боя у Лемми происходили немотивированные приступы гнева или истерики — видимо, он боялся пораниться или упасть в обморок. Гувернер оставил их сам, не потому что ему разонравились его хозяева, просто он с семьей покинул столицу. Зандер предложил Лемми нанять другого, но тот сказал, что ему теперь нужны совсем другие учителя, а какие, он подумает и скажет об этом позже.

Народу в их маленьком домике поубавилось. И чаще всего по вечерам Зандер с Лемми оставались совсем одни. Они читали книги, сидя в какой-нибудь из комнат — на этом настоял Зандер, чтобы как можно больше времени проводить вместе. Порой они даже не разговаривали, но это было и необязательно вовсе, главное, что они были рядом друг с другом.

С графом Орианом во дворце Зандер почти не виделся, да он и не стремился к этому. Если сам граф не хотел общения, то зачем ему пытаться заводить с ним дружбу. Виконт Инесент по-прежнему был добр к молодому мужчине — теперь тяжело было Зандера называть юношей. За время поездки он возмужал и окреп. Тело его утратило юношескую худобу, зато приобрело рельефность мышц, благодаря тренировкам с мечом и полетам по ночам в облике дракона. Виконт делился с Зандером последними новостями и сплетнями, гулявшими по дворцу. И еще фрейлина Лили с удовольствием доводила до его ушей последние слухи о королевском фаворите и отсутствующем короле. Поговаривали, что вот-вот, уже совсем скоро, его величество должен приехать с молодой невестой и объявить дату помолвки…

========== Глава 34 ==========

Его величество со своей охраной, принцессой Натэллой из Намирии и ее небольшой свитой появился во дворце перед самыми зимними праздниками. И сразу объявив о помолвке, дату свадьбы он решил оставить открытой, на усмотрение самой принцессы, но не ранее, чем ровно через год. Планировалось, что Натэлла со свитой пробудет во дворце до весны, празднуя помолвку, а потом уедет и уже вернется только на свое венчание, сообщив об этом королю Рупрехту примерно за полгода. За время ее отсутствия его величество король Рупрехт Питер Первый должен подготовить все для этого мероприятия, которое продлится несколько месяцев и на которое попеременно будут съезжаться все знатные роды и семейства всего королевства. Что же, король будет жениться впервые, и поэтому он планировал устроить грандиозный праздник для своих подданных.

Зандер снова вернулся в покои короля и занял свое место на маленьком стульчике у его ног — все, как обычно. Только за обедом вместо графа Ориана за столом присутствовали принцесса Натэлла с ее матушкой, и разговоры о политике и текущих событиях сами собой прекратились. Принцесса болтала в основном о нарядах, и здесь короля очень сильно выручал его шут со своими едкими замечаниями относительно того или иного веяния в современной моде. Король иногда бросал на него многозначительные и недоумевающие взгляды, откуда, мол, тебе все это известно, и совершенно не догадывался, что этими сведениями снабжала его острая на язычок фрейлина Лили, с которой шут был особенно дружен.