Книга магов (антология)

— Что же, я представлю вас Королю. Учитывая немоту вашего господина, я бы не был столь самоуверен, но… Пусть попробует убедить Короля. Кстати, — Готарк Насу-Эльгад повернулся к Моррелу, — вы ведь понимаете, что просто так учителем не стать. Король назначит вам испытание. Согласны? В таком случае следуйте за мной, господа.

* * *

Зал, просторный и освещенный множеством свечей, был наполнен тихим гулом: высокие господа, приглашенные на день совершеннолетия королевского наследника, неспешно прогуливались меж столов с угощеньями и обменивались сплетнями, колкостями, шуточками… В дальнем углу, у окон, несколько музыкантов играли на флейтах и лютнях. Везде сновали слуги, стараясь предупредить любое высокогосподское желание.

Звякнула неосторожно задетая посуда.

Все присутствующие, едва вошел Готарк Насу-Эльгад с гостями, замерли, обратив на них взоры, а после продолжили заниматься своими делами.

В дальнем конце зала на троне из черного дерева сидел Король — средних лет мужчина с уверенным взглядом властелина. Он взирал на своих подданных с высоты своего положения — как в зале, так и в государстве — и чуть презрительно щурился, когда до его слуха доносились обрывки высокосветских бесед. Если бы не случай, он вполне мог бы стать одним из них, ходить сейчас меж столов и соперников, думая, как бы урвать кусочек повкуснее. Но ему повезло родиться в королевской семье, и теперь он в полной мере наслаждался всеми благами, даруемыми происхождением. Взгляд Короля часто возвращался к высокой стройной даме, та несколько раз бросала ответные взгляды, так что даже новичок при дворе мог догадаться: сегодня ночью вдовствующий супруг, отец виновника торжества, не будет одинок.

Сам принц сидел рядом с Королем на уменьшенной копии отцовского трона и откровенно скучал. Все были заняты своими взрослыми делами, торжественное вручение подарков давным-давно закончилось, сами подарки унесли; а он, долговязый рыжеволосый мальчик, обреченный на вечное одиночество уже по самому рождению, вынужден был оставаться в зале. Еще год назад он вполне мог бы уйти, но отныне считался взрослым и не мог себе такое позволить. Увы, этот день рождения грозил стать худшим из всех, им отпразднованных.

Появление Готарка Насу-Эльгада привлекло внимание Короля. Он знаком поманил вошедших, и те приблизились к трону.

— Мой Король, — молвил Готарк Насу-Эльга, — я привел к вам человека, который хотел бы удостоиться чести учить принца.

Король огладил ладонью широкую черную бороду, оценивая взглядом пришедших. Выделил Моррела и обратился к нему:

— Итак, вы желаете стать учителем принца?

Моррел молча поклонился.

— Хорошо. Готарк, вы ознакомили его с условиями?

— Да, мой Король.

— Что ж, тогда… — Король на мгновение задумался, затем хлопнул в ладоши: — Пускай позовут Ркамура. Посмотрим, годится ли наш гость в учителя наследнику.

Он громко сообщил баронам, какое развлечение их ожидает. Те расступились, освобождая центр зала, куда и вышел господин Моррел, дожидаясь своего противника. И тот вскоре явился. Выглядел он сейчас лучше, чем во время первой встречи с Моррелом и Тальрибом: в зал вошел ровным уверенным шагом, отвесил поклон Королю и встал перед Моррелом, не обнажая меча.

— Мой Король… — начал Ркамур. Наверное, он собирался признаться, что этой ночью уже потерпел поражение от странного незнакомца… но потом передумал. — Мой Король, можно ли начинать?

— Начинайте.

Ркамур обнажил меч и встал в стойку, однако Моррел так и не пошевелился.

Король удивленно вскинул бровь; Тальриб поспешил заверить его:

— Господин знает, что делает.

Начальник стражи городских ворот понял, что его собираются победить каким-то уж вовсе постыдным образом. Он издал яростный горловой звук, потом сделал выпад мечом, призывая соперника к схватке. Моррел стоял, недвижный, как статуя в королевской усыпальнице, и глаза его казались каменными… как у статуи.

Готарк Насу-Эльгад следил за бездействием господина будущего учителя и думал, что этот человек расчетлив даже более, чем он предполагал. Такое откровенное пренебрежение опасностью наверняка будет по достоинству оценено Королем — да и дамы… вы только посмотрите, как пялятся на него дамы! Он готов был поклясться, что сегодня же ночью господин Моррел получит несколько прозрачных намеков и, возможно, воспользуется одним из них… или даже несколькими.

За этими размышлениями Готарк Насу-Эльгад пропустил тот момент, когда, не выдержав ожидания, Ркамур начал атаку.

Внезапный бесшумный прыжок, клинок взлетает, как говорящая рука Моррела, — немой отступает назад и вбок; его меч движется, движется… и застывает у шеи лучшего мечника города Зенхарда.

Звон — кто-то уронил бокал. В зале громко и взволнованно шепчутся, пахнет винными парами.

— Это могло быть простой оплошностью со стороны Ркамура, — произнес Король, качая головой. — Случайность. Я хотел бы, чтобы вы повторили еще раз.

Они… повторили то же самое — как будто неоднократно отрабатывали этот трюк.

Король уважительно хмыкнул и знаком приказал Ркамуру покинуть зал. Правитель был доволен, хотя старался этого не показывать.

— Вы приняты, Моррел, — сказал он, внимательно глядя в каменные глаза немого гостя. — Но как вы намерены учить принца, если не в состоянии говорить?

Руки Моррела поплыли по воздуху — две играющие рыбы.

— Господин будет общаться с принцем через меня, — ответил Тальриб. — Впоследствии же он постарается обучить наследника языку жестов — будущему правителю это не помешает.

— Хорошо, — согласился Король. — Господин Готарк Насу-Эльгад?

Человек в сине-алом плаще поклонился:

— Если мне будет позволено, я хотел бы задать господину Моррелу несколько вопросов. Вы верите в Бога, сударь?

В зале постепенно восстанавливалось былое праздничное настроение; разговор человека в сине-алом плаще и будущего учителя принца не интересовал высоких господ.

Тем временем Тальриб, повинуясь знаку Моррела, достал из небольшой сумочки на поясе пачку пергаментных листков, перо и специальную дощечку, чтобы было удобнее писать. Все это хозяйство он передал господину, и немой привычным жестом принял письменные принадлежности.

— Господин желает отвечать на ваши вопросы как можно более точно, поэтому он будет писать на пергаменте, — пояснил смуглокожий, придерживая чернильницу.

Моррел обмакнул в нее перо и начертал: «Да, я верю в Его существование».

Готарк Насу-Эльгад продолжал:

— В какого именно Бога вы верите?

«А разве их много? Бог един, как бы Его ни называли».

— И все-таки. Кому вы молитесь?

«Богу» — но Готарк Насу-Эльгад отметил, как на миг приостановилась рука с пером, прежде чем написать это.

— А как вы молитесь? Какой религии вы приверженец, какой церкви доверяете свои грехи?

Снова пауза.

«Я доверяю свои грехи Богу — более никому».

— Но ведь церковь — посредник между Ним и вашей душой, — вкрадчиво произнес Готарк Насу-Эльгад. — Как же так?

«Бог создал мою душу. Зачем Ему посредник, чтобы говорить с ней? Если Он захочет, Он будет со мной; нет — даже церковь не поможет».

Готарк Насу-Эльгад задумчиво посмотрел на пергамент, потом поднял взор на Моррела, бесстрастно наблюдавшего за собеседником. На Короля можно было не смотреть, господин Глава Матери-Очистительницы и так знал, что у того на уме.

— Ну что же, Моррел, — скрипуче вымолвил Готарк Насу-Эльгад. — Я запомню ваши ответы, а вы уж, будьте добры, запомните мои вопросы, потому что я, волею Распятого Господа нашего, возглавляю церковь нашу, Мать-Очистительницу. Возможно, мы с вами еще вернемся к этой беседе.

Моррел написал: «А теперь вопрос к вам, святой отец. Вы верите в Дьявола?»

— Я признаю, что он существует, — медленно ответил этот пожилой человек в сине-алом плаще.

«Спасибо, Глава. Позволено ли мне будет сделать подарок принцу?»

Моррел отстегнул висевшие на перевязи ножны и протянул их наследнику. Тот растерянно принял дар: