Книга магов (антология)

Парень осмелился наконец посмотреть на обоих всадников. Потом изогнулся в поклоне, одновременно поднимая с мостовой мешочек. Пальцы не верили в то, что ощущали, слова сами срывались с языка:

— Рад был служить вам.

— Ступай, — сказал смуглокожий. И господа ускакали в сторону башенных ворот.

Судорожно сглотнув, Юзен запихал увесистый мешочек подальше от возможных алчных взоров, за пазуху. Позабыв обо всем на свете, даже о празднике, он поспешил обратно к воротам (но уже, конечно же, к другим). Там он отыскал гонцовую калитку, тихонько сбросил засов и — под пьяный смех, доносящийся из привратницкой, — шмыгнул в ночь.

Весь путь к дому он проделал бегом, а потом спрятался в дряхлом нужнике за огородом и извлек наружу сокровище. Луна светила слабо. Но сквозь широкие щели между досками свет все же пробивался, так что, пусть и не сразу, Юзен смог рассмотреть содержимое мешочка.

Монеты; много монет из червонного золота. Парень вскрикнул, его рука дернулась; тяжелые кругляши покатились по настилу и с чавканьем попадали вниз, спугнув сонных мух.

Червонное золото. Все равно что ничего. Его ведь не сменять в городе, не заплатить им Грабителям — это будет выглядеть слишком подозрительно. Тотчас найдутся охочие отобрать сокровище.

«Только и пользы, что мух пугать», — подумал Юзен, но, пересилив себя, опустился на колени и стал выуживать из зловонной жижи монетки. Мало ли как жизнь обернется…

* * *

Добравшись до ворот башни, всадники спешились, и смуглокожий снова постучал рукоятью плети по железу. На той стороне загремели шаги, на уровне глаз распахнулось маленькое окошечко, и хмурый сонный голос проворчал:

— Какого дьявола?

— Мой господин приехал, чтобы учить принца, — снова, как и у городских ворот, ответил смуглокожий.

На сей раз гонцовая калитка моментально открылась, и их без промедления впустили внутрь. Опять коридор; впереди шагал наполовину проснувшийся, мрачно сопящий стражник. Он вывел их во двор башни и сопроводил к низенькой пристройке, в окне которой горела одна-единственная свеча. Постучавшись, стражник вошел и стал говорить с кем-то, негромко и настойчиво. Наконец выглянул, попросил гостей зайти и подождать здесь, пока Королю будут докладывать.

В пристройке было тесновато. За маленьким столом сидел старичок с блестящей лысиной и огромной бородой, путавшейся, топорщившейся и всячески ему мешавшей. Он оторвал взгляд от книги, которую читал при слабом свете свечи, и засуетился, освобождая лавку от вороха пергаментных свитков.

— Садитесь, господа, садитесь. Вы, небось, голодны, с дороги-то. Сейчас кликну Клариссу, она мигом чего-нибудь сообразит. Ничего, что я с вами так, по-простому? — мне вроде как позволительно, я ведь здешний «книжный червь», если можно так выразиться, книгочей, писарь и еще Распятый Господь наш ведает кто — в одном лице. Завис, так сказать, между небом и землей, между чернью, стало быть, и знатью, приходится и с теми и с другими беседы вести, дела решать. Садитесь, садитесь.

— Кларисса! — крикнул он, отворив окно. — Кларисса, у нас гости!

— Сейчас! — пронзительно донеслось из темноты. Кто-то недовольно заворчал, кажется, возле сеновала. Спустя некоторое время оттуда, из черного дверного проема, выплыла статная барышня и направилась к пристройке книгочея, на ходу поправляя платье.

— В чем дело? — недовольно спросила она у «книжного червя», который наблюдал за ней из окна.

— Гости у нас, вот в чем дело! Так что не кривись, блудом займешься опосля. Принеси-ка что-нибудь поесть, гости с дороги, притомились.

— Блудом?! — фыркнула пышнотелая обладательница пронзительного голоса. — Скажешь тоже! Что нести-то?

— Да все неси, все, — раздраженно взмахнул рукой писарь, роняя на пол свечку. В самый последний момент смуглокожий подхватил ее и поставил на место, сокрушенно покачав головой и взглянув на своего спутника. Тот посмотрел ему в глаза и отрицательно взмахнул рукой.

Вскоре вернулся стражник, вошел в пристройку и попросил гостей следовать за ним. Те молча вышли, только писарь раздосадованно крякнул за их спинами да Кларисса, уразумевшая, что к чему, поинтересовалась у него:

— Угомонился теперь? Ну так я пошла. — И она гордо удалилась в сторону сеновала.

Писарь еще более тоскливо крякнул, зыркнул ей вслед и вернулся к оставленной книге.

* * *

Он был среднего роста, уже в летах; с проплешинами на голове и спокойным, чуть усталым взглядом. Смотрел на что-то за темным окном и рассеянно кутался в сине-алый плащ.

Когда вошли гости, человек повернулся к ним и стал разглядывать: примерно с такой же бесстрастностью, как мгновение назад — ночь в окне.

Комната, в которую их привели, не отличалась особой роскошью — так, всего в меру. Не очень больших размеров, она казалась нелепо просторной из-за полного отсутствия мебели; лишь в дальнем углу, у стены, стояло кресло с высокой спинкой, возможно, предназначенное для самого Короля, да висело несколько гобеленов.

Стражник, который привел сюда гостей, вопросительно посмотрел на пожилого человека у окна. Кивок — стражник вышел.

— Добро пожаловать, — произнес скрипучим властным голосом обладатель сине-алого плаща. — Я готов выслушать вас, здесь и сейчас.

— Мой господин желает говорить с Королем, — сказал смуглокожий.

— Так в чем же дело? Я и есть Король.

Молчаливый спутник смуглокожего отрицательно покачал головой, его руки взлетели в воздух и замелькали там с быстротой атакующих змей.

— Мой господин считает, что вы — не Король.

Сказано это было легко и буднично; человек в плаще, наверное, должен был бы обидеться, но он только улыбнулся:

— Прекрасно.

Он вернулся к окну и выглянул, словно проверяя, на месте ли ночь и не спит ли Тха-Гаят.

— Я на самом деле не Король, — молвил незнакомец, — но и вы, господа, можете оказаться не теми, за кого себя выдаете.

Он пересек комнату, приблизившись к гостям, и пристально посмотрел на обоих:

— Кстати, а за кого вы себя выдаете?

Человек в плаще улыбнулся одними губами, глаза же продолжали изучать стоявших перед ним.

— Итак, я повторяю свой вопрос — кто вы, господа? И зачем пришли к Королю? Вы можете спросить — и это вполне логично, — кто я таков, чтобы задавать подобные вопросы. Отвечу — я тот, от кого зависит безопасность Короля в этом месте (впрочем, и во всех других — тоже). Если вы явились сюда, чтобы убить правителя, лучше всего дождитесь удобного момента и отправляйтесь прочь, потому что сделать это вам не удастся.

— Мой господин приехал, чтобы учить принца, — только за этим. Он не собирается покушаться на жизнь кого-либо из династии.

Человек в плаще кивнул так, словно заранее знал ответ.

— Вполне допускаю, что мои подозрения беспочвенны; и все же не забывайте о моих словах. Ну-с, так как же вы желаете, чтобы я представил вас Королю? Ваши имена, господа.

— Моего господина зовут Моррел. Я — Тальриб.

— Просто Моррел? — удивился человек в сине-алом плаще. — Без титулов, без званий?

— Ему не нужны титулы и звания, чтобы доказать собственное мастерство, — ответил Тальриб, глядя на мелькание рук своего господина.

— Хорошо, — согласился их собеседник. — В таком случае зовите меня просто Готарк Насу-Эльгад, опуская те титулы и звания, которые принадлежат мне, — их слишком много. Теперь о вашей цели — насколько я понял, господин Моррел намеревается стать учителем принца. Но — да будет ему известно — принцу нужен не простой учитель, способный наставлять в вопросах философии и правописания. Прежде всего он должен обучать наследника боевым искусствам: бою на мечах, рукопашной, стрельбе из лука и так далее.

— Мой господин в совершенстве владеет всем этим, а также многим другим. И готов подтвердить это в любой момент.

Готарк Насу-Эльгад рассеянно кивнул, думая о чем-то своем. Он прошелся по комнате, провел рукой по гобеленовой вязи и потом надолго остановился перед троном, словно там кто-то сидел. Наконец повернулся к Моррелу и Тальрибу.,