Ошейник для Лисицы (СИ)

— Тогда помалкивай.

Я ещё раз одёрнул жилетку, поправил и пригладил шерсть в районе паха (вдруг за дверью Флёр?) и поправил непослушную причёску. Припомнив все возможные оправдания, я схватился за ручку и дёрнул её на себя.

На пороге стоял Арен в своём неизменном белом плаще:

— Ну вы, блин…

— Что мы?

— Да вы, вы.

— Да мы, а мы что?

Стоявшая за моей спиной Эмерлина прыснула в кулак, а Арен улыбнулся:

— Прости, Ренар… — и лис отошёл в сторону.

— Какого?! — только и смогли воскликнуть мы с Эмерлиной, едва увидев того, кто сейчас стоял перед нами.

— Здравствуй, Ренар, — приветствовал меня в своей обычной манере Изенгрин.

Я быстро оценил ситуацию: «Непобедимость» была привязана к фрегату, на палубе яхты находилось ещё шесть волков, двое из которых держали Флёр…

— Ренар! С дороги! — разворачивая на ходу плеть, из-за меня вылетела Эмерлина.

Вжавшись в стенку, я наблюдал, как железный наконечник хлыста пробивает грудь волка, державшего Флёр. Лисица тоже оказалась не промах. Стремительно развернувшись, она дала второму острым каблуком в глаз. Освободившись, она сразу же заняла позицию спиной к спине с моей женой. Только теперь я заметил, что у неё не было арбалетов. Прохвост в белом плаще держал их подмышкой и мерзко улыбался. Спохватившись, я понял, что тоже безоружен. Единственным, кто оставался вооружённым, была моя жена. Она медленно поигрывала хлыстом, показывая волкам, что без промедления пустит его в ход. Тем временем Флёр куснула себя за пальцы и сдёрнула перчатки, обнажив длинные и острые когти — единственное оставшееся у неё оружие. Хотя назвать это оружием…

Бросившийся на лисиц волк был скручен хлыстом и оглушён ударом сапога. Вдвоём они работали единой командой, слаженно, быстро и смогли отразить ещё четыре атаки, но силы изначально были неравны: к волкам уже спешило подкрепление с фрегата. Я уже собирался кинуться на подмогу, но меня тут же схватили двое накачанных волков. Постепенно удары хлыста стали слабеть, и наконец Эмерлина промахнулась. Прорвавшийся к ней волк быстро и умело скрутил её и бросил на колени. Оставшись без прикрытия со спины, Флёр тоже была быстро повержена, поставлена на колени и закована в наручники. Я попытался дёрнуться, но это было бесполезно. Моей жене заломили лапы, и я услышал, как она вскрикнула от боли. В этот момент я потерял весь свой человеческий разум и просто озверел. Я никогда никому не позволял делать ей больно, и всегда месть моя была страшна. Неимоверным усилием я вырвался из захвата и, рыча, бросился на обидчика моей любимой. Но даже эта вспышка ярости не помогла мне: Изенгрин привёл с собой слишком много волков, чтобы мы могли с ними справиться…

— Ренар, не стоит так переживать, — волк закурил, наблюдая, как на меня надевают простые наручники.

— Изенгрин, ты не настолько наивен. Ты же знаешь, что ни одни наручники меня ещё не удержали.

— Ничего, просто посиди немного спокойно. Мои ребята за тобой последят.

— Арен, что, чёрт возьми, это значит?! — крикнула Флёр. Честно говоря, у меня самого в голове крутился этот вопрос.

Посмотрев на Флёр, лис насторожился.

— Эй! Её не трогай! — сказал он волку, пока тот отсчитывал ему деньги.

— Ну вот ещё. Мы берём всех, и нечего тут указывать.

— Изенгрин, мы так не договаривались!

— Ты свою часть договора уже выполнил. Получай свою плату и убирайся отсюда.

— Высадите меня на берег! Немедленно, пока я не передумал.

Изенгрин громко свистнул:

— Правь к берегу, пассажира высадим!

На фрегате натянулись паруса, и трое волков поспешно привязали яхту на буксир. До берега было недалеко.

— Какая милая особь… — вдруг сказал Изенгрин, посмотрев на Флёр.

Страшно описать, что в этот момент произошло с лисицей. Двое крепких волков с трудом смогли удержать её, и я точно слышал треск наручников. В её глазах полыхнула такая дикая ярость, что она, казалось, сейчас испепелит волка.

— Не смей меня так называть! — тихо, но отчётливо прошипела Флёр, уже не пытаясь вырваться.

— Как захочу, так и буду тебя называть. Ты теперь в моей власти.

Арен отрешённо стоял у мачты, ожидая своей высадки. В лапе он держал два её арбалета. Когда показался берег, он бросил их на палубу к её ногам.

— Прости.

— Тебя простить? За что?

— За всё. За то, что люблю тебя.

— Знаешь, что я делаю с предателями?

Повисла мёртвая тишина, нарушаемая шумом накатывавшихся на берег волн.

— Я убиваю их. А если этого не смогу сделать я — за меня это сделают другие. От моего отца до друзей из посёлка убийц. Ты можешь смело считать себя трупом, Арен.

— Извини, — лис направился к берегу. Он не стал дожидаться, пока ему с фрегата спустят шлюпку, а просто прыгнул за борт и поплыл к берегу, провожаемый злобным взглядом лисицы.

— Труп. Всего лишь живой труп.

— Лисонька, ты уже не сможешь что-то ему сделать.

— Не будь так уверен… У меня есть такая сила, о которой ты даже не слышал.

— У меня под контролем вся королевская армия, три тысячи головорезов.

— Мне плевать, сколько их там у тебя. Они не смогут защитить его.

— Я и не собираюсь его защищать.

Крышка трюмного люка вдруг зашевелилась: кто-то явно хотел выбраться наружу. Но, к несчастью, на люке стоял один из волков-охранников.

— Стража! — крикнул Изенгрин.

Сразу трое окружили люк, поджидая Мирумаса.

— Мирумас… — прошептала Флёр.

— Кто? — переспросил Изенгрин.

— Тебе это знать не обязательно, ублюдок!

Выдохнув ей в морду густой табачный дым, волк начал отдавать приказы:

— Открывайте по команде! Три. Два…

Люк распахнулся, и оттуда вылез сонно моргавший летун. Оглядевшись по сторонам, он невозмутимо спросил у Флёр:

— Здесь что-то случилось?

На него нацелились три арбалетчика с палубы фрегата.

— В клан. Всех по тревоге, — спокойно ответила ему Флёр.

— Снять плащ, быстро! — крикнул один из арбалетчиков.

— Снять плащ? — переспросил лис, слегка его поправив. Плащом назвали крылья летучего лиса, сейчас плотно обёрнутые вокруг его тела. Действительно, с расстояния они очень походили на кожаный плащ. — Никогда меня о таком не просили… — задумчиво произнёс Мирумас. — А зачем?

— Быстро на колени, лапы за спину!

— Перестань мне приказывать.

Флёр злобно усмехнулась, поглядывая на всю эту сцену.

— Лучше подчинись… — сказал Изенгрин, не слабо удивлённый.

— А вы меня догóните? — нагло спросил у Изенгрина лис.

— Тебя подстрелят.

— Не подстрелите! — с этими громогласными словами он эффектно и громко развернул свои исполинские крылья и взлетел над нами.

— Мирумас! Быстро! Всех разведчиков подключа…

Договорить Флёр не успела. Волк стиснул в лапе её морду.

Крылатый, мощно взмахивающий крыльями, козырнул, и взмыл в небо.

Волки заворожённо смотрели на летающего лиса. Несколько минут замешательства, ещё одна попытка сопротивления и приказ Изенгрина:

— Яхту на буксир, троицу — в трюм.

— Изенгрин, ты же не думаешь…

— Ах да…

Подняв нас на палубу фрегата, меня заковали в наручники, сделанные лично для меня. Такие, из которых я не мог выбраться…

====== Глава пятнадцатая. Мой дом — тюрьма ======

— О точной дате узнаем. Я узнаю. Но, скорее всего, уже завтра или послезавтра. В любом случае мы должны быть готовы.

— Мы-то готовы.

— А делать-то что? — как всегда, вопрос близняшек из двух слился в один.

— Смотрите. Делаете всё как обычно. Подлёт тут есть. С тыльной стороны.

— Там наверняка охрана.

— Вы должны их просто ошеломить своим появлением, тогда они и про оружие забудут, ясно?

— А чего тут неясного? Ошеломим, ещё как!

— Тогда так. Альтер, хватаешь Флёр. Только аккуратно. Мирумас, на тебе Эмерлина, раз вы уже знакомы. Рит, Крит…

Лисички обернулись.

— Вам придётся действовать вдвоём.

— Что?

— Это невозможно!