Ошейник для Лисицы (СИ)

Я решил всё-таки доставить воду Изенгрину, хотя по-прежнему не понимал, зачем она ему нужна. Возможно, она обладала какими-то свойствами или была компонентом какого-то зелья. Я предпочитал не заморачиваться на этот счёт, а просто отдать её ему по прибытию.

Как я уже говорил, шёл третий день плаванья. Всё шло как обычно. «Непобедимость» неторопливо резала волны, ветер надувал паруса, а вся компания от безделья слонялась по палубе. Почти всё своё время я проводил с Эмерлиной, которая уже не ревновала меня к Флёр. Мы стояли на носу яхты, молча глядя на закат. Багряный шар на западе уже коснулся полоски горизонта, когда Эмерлина наклонила голову и заявила мне примерно следующее:

— Знаешь, яхта довольно сильно перегружена. Возможно, я поторопилась, сказав, что она выдержит нас всех.

— Но она же выдерживает? Чего ты беспокоишься?

— Слишком низко идём…

— Конечно, милая. Куча провизии в трюме, Мирумас, Арен, Флёр, я и ты. Пятеро лис. Такого никогда ещё не было.

— Вот именно. Я беспокоюсь за яхту…

Мне оставалось лишь вздохнуть и продолжать смотреть на закат.

— Ты чего? Между прочим, дорогой, это и твоя яхта.

— Эмерлина, что делает в трюме пиратский флаг?

— Что? — удивилась жена.

— Я тебя спрашиваю: зачем тебе пиратский флаг в трюме?

Эмерлина посмотрела на меня округлившимися глазами.

— Откуда ты…

— Искал запасной парус, случайно наткнулся, — соврал я.

— Но ведь он…

— Не увиливай от ответа.

Лисица глубоко вздохнула.

— На память.

— Что «на память»?

— Я храню его на память… о былом.

— А это былое, часом, не станет настоящим?

— Нет, Ренар, я бросила. Как ты можешь обо мне такое думать, когда мне двоих детей кормить! Потому что папаша этим совсем не занимается!

— Эмерлина, я…

— Тоже мне, великий вор! Корону королевскую стырил, умелец! А дети дома живут впроголодь!

— Что ты такое говоришь?!

— Ты бы хоть встречался с ними почаще. Они же любят тебя, дорогой.

Мне стало стыдно. И хотя мне очень редко бывает стыдно, но когда меня упрекает моя любимая, то мне становится не просто стыдно. Мне становится мерзко.

— Извини. Теперь я точно вас не брошу.

— Слушай: а давай останемся в клане?

— Для этого у них надо породниться с уже существующим членом клана. Кто им мы с тобой?

— Ну, может, Карл или Лима…

— Им ещё долго до этого. А ещё мне там, мягко говоря, страшно.

— Почему?

— Вся эта организация… Они все как большая семья, но всё равно они военные. А еще я её слегка побаиваюсь…

— Кого?

Я огляделся в поисках Флёр. Не хотелось говорить вслух, лучше было просто показать.

— Её, — сказал я, так и не найдя лисицу.

— Флёр, что ли?

Я кивнул.

— Почему?

— Ты не знаешь всей её истории пребывания на этом корабле.

— А что она…

Как Флёр смогла так тихо подобраться к нам на своих каблуках, осталось загадкой. Оказывается, она может ими не только громко топать, но и тихо красться почти как кошка на мягких лапках.

— Я его чуть не убила, — резко прозвучал её голос за нашими спинами.

Я вздрогнул и обернулся:

— А ещё ты появляешься тихо и неожиданно.

— Просто захотела к вам присоединиться.

— Как раз тебя вспоминали, — вставила жена.

— Поэтому и захотела.

— Так что ты сделала с моим мужем? — Эмерлина опёрлась о бортик яхты и приготовилась внимательно слушать, развернув уши в её направлении.

— Ну, я… Кхм… Что там у тебя было?

— Не помню, Флёр, я был без сознания, — я постарался вложить в эту фразу как можно больше сарказма.

— Ну, в общем, когда я… когда остановилась, то у тебя были переломаны все рёбра, левая лапа и раздроблены обе челюсти. Ах да… ноги я тебе тоже переломала.

Когда моя жена это услышала, её глаза стали размером с блюдце:

— Ты била моего мужа?!

— Ага.

— Ну ты и дрянь… бить Ренара имею право только я!

— Слушай, хватит уже обзываться.

— А что?

— А мне обидно же!

— Странно.

— Что странно? Думаешь, у меня и чувств-то нет?

— С чего ты так решила?

Флёр молчала. Удивительно, но, похоже, в уголках её глаз блеснули слёзы.

— Ничего…

— Флёр, ты чего?

— Ничего, ничего… — лисица всхлипнула. — Ничего особенного, Эмерлина, всё в порядке…

— Если я тебя оскорбила, то извини… Но я же ведь не со зла.

Я молча взял жену за плечи и поцеловал в ушко.

— Флёр, не стоит…

Уткнувшись мордочкой в ладони, она вдруг разрыдалась, перепугав этим мою жену до дрожи.

— Флёр, что?..

— Ничего! Это… Это бывает. Когда вспоминаю…

— Вспоминаешь что?

— Ренар… Расскажи ей…

— Флёр, я обещал никому не рассказывать.

— Ничего. Ей можно. Да, Эмерлина?

Жена пожала плечами и вопросительно взглянула на меня, явно ожидая что-то услышать. Флёр ушла на корму и застыла там в одиночестве.

— Что ты о ней знаешь?

— Многое. То, о чём не знают даже в её клане.

— Странно. Я думала, у них там всеобщее доверие.

— Такого не стоит знать даже самым близким.

— Тогда почему ты знаешь?

— Наверно… ей надо было кому-то излить накопившееся в душе. А тут подвернулись мы с Ареном.

— Так Арен тоже знает?

— Да.

— Ренар, расскажи мне.

— Тебе не стоит этого знать.

— Это ведь всё ошейник, да?

— Откуда ты знаешь?

Эмерлина загадочно улыбнулась:

— На нём ни запоров, ни швов. У неё постоянно кровоточит шея. Она не дотрагивается до него и прячет под волосами. Это явно не побрякушка, которую носят для красоты. В конце концов мне, как женщине, всё вполне понятно.

Я глубоко вздохнул, сжал в кулаке её лапку и начал рассказывать всё, что рассказала нам Флёр. Начал так же, как она, и хотя опускал некоторые моменты, но смысл оставался ясен. Эмерлина слушала внимательно, и, хотя я говорил очень-очень тихо, чтобы не услышал Мирумас, она не пропустила ни слова:

— А закончилось всё… Ну, в общем… Полгода сумасшествия, и… убила своего парня за то, что тот её поцеловал.

— Ей, наверно, должно быть стыдно…

— Не знаю, тебе понятнее.

— Всё?

— Потом она была наёмной убийцей. Сейчас вот оказалась здесь.

— Мда, история… И она рассказала всё это вам?

Я кивнул. Эмерлина молча пошла на корму, где стояла Флёр. Я не слышал их разговора и просто смотрел на два силуэта, которые о чём-то разговаривали. А через некоторое время они обнялись.

Арен вёл себя странно. Он то хотел ужинать, то собирался спать. Лис метался по палубе, потом попытался зачем-то разбудить Мирумаса, но тот заперся в трюме и просыпаться никак не желал. С лисом явно что-то происходило, и я решил, что его беспокоит возможное скорое расставание с Флёр. Успокоить его мне так и не удалось, поэтому его поставили у руля на ночь, чтобы завтра он спал, а не мучил себя мыслями. Эмерлина, дав ему все указания, поманила меня за собой в капитанскую каюту. Место и время было не самое подходящее, но…

Медленно раздевшись, она легла на кровать поверх одеяла. Её томно-пронзительный взгляд, появлявшийся каждый раз, когда она была возбуждена, следил за каждым моим движением. Сбросив жилетку, чтоб не мешалась в процессе, я сел на неё верхом и приступил к своему законному мужскому делу.

Стук в дверь. Очень культурно, но очень не вовремя…

Поспешно натянув жилетку и растормошив Эмерлину, я прибрал бардак в капитанской каюте. Я понимал, что Флёр с её чутким слухом и Арен, который стоял у штурвала рядом с каютой, конечно же, всё слышали. Веселье вчера слегка затянулось, и вид у меня был потрёпанный, чего не скажешь об Эмерлине: жена была свежа и бодра, вся такая ухоженная и, как всегда, красивая. Быстро одевшись, она встала рядом со мной и приготовилась держать ответ перед тремя лисами.

— Готова? — я обратился к жене.

Она ещё раз пригладилась, отряхнулась и глянула в небольшое зеркало:

— Более-менее. Только давай говорить будешь ты, а то у меня…