Яблочный Остров (СИ)

- Ага, - поддакнул Деклан насмешливо. - Только окошко не забудьте прикрыть, вдруг человек-тюлень надумает навестить...

- Деклан! - прошипела Лиша и тычком в спину направила сына к выходу. - Ну-ка выметайся отсюда, безобразник..!

Ее голос продолжал бубнить некоторое время и в коридоре, выговаривая мальчишке упреки за неуважение к гостье.

- Да ладно тебе, мам, - оправдывался Деклан. - Дамочка ж нормальная, необидчивая вовсе...

- Вот я тебе счас как...

Голоса стихли, и я перестала прислушиваться. Медленно прошлась по комнате, остановилась возле потускневшего овала в деревянной раме. Хорошее зеркало, солидное. Перед таким принято гадать со свечами в рождественские праздники, создавая бесконечный зеркальный коридор и высматривая в его таинственной глубине лицо суженого.

- Вот мы и на месте, - сообщила я отражению.

Отражению было всё равно. Оно смотрело на меня из-под влажной шляпки хмурыми серо-зелёными глазами и изредка моргало.

- Ладно-ладно... Знаю, что пора баиньки, - зачем-то пробормотала я и вздохнула. - Докатилась. Сама с собой разговариваю! Пора пообщаться с моим лучшим другом...

Замок-молния на внешнем кармане чемодана разъехалась с резким звуком, и на свет стыдливо выглянул краешек толстого блокнота в зелёной кожаной обложке. Я бережно вынула его, с удобством устроилась на деревянном полу, стащив с кровати несколько пухлых подушек, и еще некоторое время ворошила внутренность чемоданного кармашка в поисках ручки. Выудив искомое, я глубокомысленно погрызла колпачок и вывела на чистой страничке:

"Дорогой дневник!.. Сегодня был очень длинный день. И очень мокрый!.."

Глава 2. Странный бородач

13 августа 20** года, 08:55

Солнечный луч, с любопытством бродивший по голой пятке, разбудил меня крошечной точкой тепла. Я приоткрыла сонные глаза. Одеяло наполовину сползло вниз, и ноги холодило гулявшим по комнате ветерком. Окно из упрямства так и осталось на ночь открытым, и если так называемый шелки, которым стращал меня Деклан, и приходил, то отнесся к моему сну с максимальным уважением.

Нежный уют постельной норки, образованной пышной периной и скомканным одеялом, не хотел выпускать меня из своих объятий. Минут десять я пристально разглядывала потолок и думала о своих снах. По верхним углам стен дрожало тонкое серое кружево паутины, воровато сотканной невидимыми пауками. Результат кропотливого недельного труда. Заметен он был лишь при игре света и тени на клейких бусинах паучьей слюны.

Последние шесть лет сны мне снились неизменно однообразные и тусклые, как выцветший от стирки бабушкин платок. Такие сны принято называть чёрно-белыми, но я знала: всё это утрированная фигня. На самом деле цветов было три.

Белый, чёрный и серый.

И все сюжеты снов походили на немые короткометражки начала двадцатого века. Чаще всего в них мелькали бесконечные лестницы с выщербленными ступеньками, на которых валялся разный хлам, и неподвижно росли вверх ядовитые грибы заброшенных зданий, пронизанных некой "эстетикой полураспада". Последнюю фразу я переняла от подруги с хипповым мышлением после одной-единственной экскурсии по мёртвым городкам России и теперь никак не могла отделаться от этого убогого клише. Сны постоянно шептали мне на все лады по-насекомьи зудящими голосами:

"...это не мы... это твоя жжжизнь... она закисссслилась эссстетикой полурассспада, как два блюдечка с твоим любимым молоком... попробуй его на вкуссс, детка, и рассскажжи нам, что ты почувствуешшшь..."

Однако этой ночью мне приснились не безжизненные городские джунгли, а холмы. Чёрный и серый окрас, и ни малейших признаков белого. Серое блестело во тьме, вздрагивало и тяжко дышало, как огромное пульсирующее сердце, и я ощущала непреодолимое желание дотронуться до него. Даже теперь, когда проснулась.

В дверь робко поскреблись.

Я резко села в кровати, прижав колени к груди, и одеяло окончательно сползло на пол.

- Кто там?

- Стелла, милочка, вы встали? - намекающе-вежливо проворковал звучный голос Лиши. - Мы в это время садимся завтракать. Присоединяйтесь к нам!

Я посмотрела на часы-кукушку. Девять утра. Спать всё ещё хотелось, но в желании больше фигурировала утренняя лень, а не настоятельная потребность организма. Ворчание желудка поддержало хозяйку дома с неожиданным энтузиазмом, напоминая о чрезмерной скудности вчерашнего питания.

- Минутку! - громко сказала я и свесилась с кровати к распахнутому чемодану, чтобы найти прикид попроще.

Деловой костюм, наспех брошенный прошлым вечером на спинку колченогого стула, приобрел в моих глазах коварные качества. Одинокий островок, живущий в мелькании дней своей простой диковатой жизнью, превращал меня из элегантной городской леди в неуместную достопримечательность на ножках.

Минуты оказалось недостаточно, потому что джинсы таинственным образом исчезли. Я точно помнила, как запихивала их на самое дно чемодана вместе со скромно завернутыми в пакетик ботинками из мягкой черной кожи. Но ботинки были на месте, а джинсы - нет.

Какого черта, а? Получается, что какой-то мерзавец копался в моей одежде, пока я спала?!. Это просто сказочное свинство. Если только память о джинсах не моя личная, первая в жизни галлюцинация. В расстроенных чувствах я плюхнулась на пол и вцепилась в свои растрепанные кудри. Это помогло мне прийти в себя.

Равномерный скрип, раздавшийся в комнатной тишине, задвинул беспокойное недоумение на второй план. Из часов выполз источник звука - жердочка с крохотной деревянной кукушкой, которая тыкалась в заевшие створки с ослиным упрямством, но без единого "ку-ку". Видимо, это было как-то связано с неполным открытием механизма.

Чемодан снова притянул взгляд.

- Гадская шизогония! - с раздражением буркнула я и принялась за поиски аналога испарившихся джинсов.

Через десять минут я вышла из комнаты в белой рубашке, чёрных облегающих брючках с удачным свойством тянучки и в тех самых мягких ботинках, которые нравились мне больше, чем кроссовки, и при этом обладали всеми достоинствами последних. Через локоть был перекинут пиджачок в тон обуви.

Запах жареных сосисок, бекона и полноценной яичницы безошибочно привел меня на кухню, где за столом восседало всё семейство Тьерблэгов. Отчаянно зевающий Деклан при моем появлении вместо приветствия состроил умеренно дружественную гримасу.

- Доброе утро, - я сверкнула профессионально-вежливой улыбкой и выразительно посмотрела на него. - Мне бы умыться. Где это можно сделать?

Лиша уловила мой намек и охотно определила сына в провожатые, чему тот совсем не обрадовался.

- Умывальник во дворе, - проворчал он, распахивая заднюю дверь.

Я безрадостно хмыкнула. Жаль, что в своих представлениях о сельском "комфорте" тут сложно ошибиться.

Грязно-белый умывальник скрывался под разросшимся кустом шиповника, облюбовавшего себе восточный угол дома. Я обошла его по периметру, брезгливо оттягивая момент соприкосновения, затем поймала взгляд откровенно потешавшегося Деклана и спрятала замешательство за напускным безразличием.