Жемчужная Триада (СИ)

«Слепые лодки».

«Не открывай!»

--- Оставьте меня, – процедил Нийрав.

«Не открывай!»

«Пустая комната».

«Не открывай!»

Всесильные Боги не знают будущее, как не знают его те, кто всесильных Богов сотворил. Потенциалы остаются потенциалами, пока не превратятся в Сюжет.

--- И поэтому оставьте меня.

Земля вновь ушла из-под ног, и Нийрав плашмя упал на гладкую черную плиту.

«Это не дверь».

«Не вкусный».

«Смотри».

«Это не дверь».

«У нее нет замка».

«Нет ручки».

«Нет створок».

«Ее не создавали, чтобы открывать».

«Ее не нужно открывать».

Назойливый шепот стал заметно громче, в шелестящих голосах сквозила паника.

Нельзя смотреть на небо в Падшей Кирвиллии.

Потяжелевшее в десятки раз тело с трудом подчинилось, и эм-Гэлийвер впился взглядом в густой мрак. Холод жадно вгрызся в веки и пробрался к ключице. Внутри возникла страшная пустота. Желания потеряли смысл. Нийрав чуть не забыл, зачем он здесь. Нельзя. Держать цель в голове, иначе можно так и остаться лежать среди скал, пока не иссякнут силы. Как оставались многие, когда-то приходившие сюда по им одним известным причинам.

Нельзя слушать перешептывание Духов в тишине.

Срывающиеся на угрозы предупреждения заполнили голову. Пусть.

Нельзя оплакивать умерших.

Образы отца и Ирвэлла возникли, почти без принуждения. Нийрав впервые в жизни позволил отравляющей боли разлиться внутри.

Нельзя засыпать на Темной Земле.

После утомительного перехода нарушить последнее Универсальное Табу не составило большого труда. Хотя первые три склоняли скорее к смерти, чем ко сну. Только бы не забыть, зачем эти жертвы.

Хор Духов обреченно смолк, и Тьма поглотила Нийрава.

--- Shavieaer nahhab-hare, – удивительно живой задорный смех прокатился гудящим эхом по пещере.

От неожиданности Нийрав потерял дар речи.

--- Veluyune tah ebehalfrai?

--- А… я не понимаю…

--- Не понимаешь? Ну вот, испортил мне шутку.

--- Э… шутку?

--- Помню, в последний раз ко мне заходил какой-то чудной мальчишка, напуганный до такой степени, что мне, представляешь, МНЕ пришлось его успокаивать, дабы он смог произнести, наконец, зачем явился. Давно это было, наверное. Так вот, говорил мальчик как раз на данном прекрасном наречии. А тут ты… Ну, я и подумал… А разве язык уже не употребляется?

--- Вы убили всех, кто его когда-то знал.

--- Что, я? Я? Разве? Серьезно? А, впрочем, возможно. С меня станется. И… тебе удобно там висеть?

--- Не очень.

--- Так спускайся. Зачем мучить себя? Потом еще будешь жаловаться на негостеприимство… Может, десерт, кстати? Не хочешь? Тогда давай поговорим. Ко мне редко являются с визитами – репутация сомнительная. Потому я не брезгливый… Может, стоило раньше ввести в практику десерты для гостей… Да не беспокойся, прыгай!

Прикованный к потолку силой странного тяготения, Нийрав оттолкнулся от гладкого камня и, вопреки ожиданиям, естественно легко оказался на полу. В центре необъятной пещеры на плоской грани куба плясал пронзительно голубой огонек, а над ним, у самого свода висело целое озеро ядовито-зеленого цвета. В непрозрачных водах мерещились быстрые движения чего-то бесформенного. И бесшумного.

--- А что вы меня спросили? – Нийрав, пугливо озираясь на дергающиеся тени сверкающих кристаллами соли сталагмитов, направился к огоньку.

--- Когда? А, вспомнил! На твоем приторном наречии это означало бы что-то вроде: «Судьба повторяется. Неужели у нее истощилась фантазия?», но, видишь ли, в переводе теряется каламбур, а я так старался, сочинял, подбирал слова… Так, собственно, что тебе от меня нужно? Хотя нет, кажется, я и так могу догадаться, Жрец самой Фульмийни… адепт серьезной, даже слишком серьезной религии с грозной Богиней, которая в силах исполнить  любое, или почти любое желание, стоит только попросить. Для своего верного служителя она без труда преподнесла бы в дар парочку миров. Но ты пришел ко мне. Зная, что я потребую куда больше, чем ты в состоянии предложить; что твое имя, даже при самом благоприятном развитии событий, будут проклинать едва ли не старательнее, чем мое; а если я откажусь и не возьму под свою опеку, тебя ждут пытки, страшнее очень многих, поверь моему опыту. И все же, ты стоишь здесь, в центре Падшей Кирвиллии, так глубоко под землей, что всей твоей долгой жизни не хватит, чтобы выбраться к свету. Здесь, в средоточии Мрака ключевых миров, а не в Храме Фульмийни. Значит, либо ты хочешь просить меня о совершенно непростительных вещах, либо на тебе висит непростительных грех. Однако я проявлю божественную проницательность и предположу, что в твоем случае наличествует и то, и другое. Я прав?

Нийрав молча кивнул.

--- Прекрасно. Люблю честных. С ними мороки меньше. Тобою движет грех. Кому, как не мне помочь грешнику. Я же все-таки Бог проклятых и отверженных, а за паствой надо приглядывать. Итак, я слушаю, не стесняйся. За столько… фэйли, да? За столько фэйли мне надоело слушать собственный голос, хочу послушать чей-нибудь еще.

--- А…

--- Что, все еще боишься?

--- Не то что бы… только…

--- Только?

--- Я ожидал несколько… другого.

--- А, так ты хочешь, чтобы я тебя напугал? Запросто!

--- Не надо!

--- Тем лучше. Не люблю пугать гостей. Я вообще добрый, просто меня все время немного не так понимают.

Да. Немного.

--- Вы необычный Бог.

--- Боги бывают обычными? Неужели Веселес настолько изменилась?

--- Я имел в виду, вы не были Богом изначально.

После небольшой паузы голос раскатисто захохотал.

--- А кем же я тогда был?

--- Демоном.

--- О-о-о, а производишь впечатление простака. Как догадался?

--- Заметил у Демонов интересную черту. Чем они сильнее, тем нахальнее.

От хохота дрогнула поверхность зеленого озера.

--- И каково же мое нахальство, по-твоему?

--- У него едва ли есть пределы.

--- Шутник, да еще и льстец. Красота! Слушай, почему ты раньше не пришел? Я тут умирал со скуки!

--- Репутация.

--- Ах да, точно. Надо бы над этим поработать. Веселишь ты профессионально, не зря в политику пошел, не зря. Я, пожалуй, расщедрюсь на что-нибудь за прекрасный повод посмеяться. На скидку, например.

--- Благодарю.

--- Ага. Так, повеселились, а теперь серьезно. Что конкретно ты хочешь от меня?

--- Владыка Кальтиринта, Аурелиус Энуалий Вергилиций Бертериан хочет уничтожить Илминр.

--- Аурелиус? Так он все-таки родился? Неужели Тамита позволила?

--- Знаете его?

--- Аурелиуса? Конечно! В свое время Сельмия меня замучила этим Аурелиусом. Только Избранные научились нормально считывать потенциалы, как она наведалась в Кальтиринт и взяла под личную защиту несколько родов. Это еще до Илминрского Затмения, представляешь! Только я не думал, что ей удастся провернуть эту авантюру. Видимо, успела наложить свой Покров, иначе ты про Кальтиринт и не слышал бы. Хранители уничтожали миры и по менее значительным причинам.

--- А что за причина сейчас?

--- Не скажу.

--- Почему?

--- Ты расстроишься.

--- А?

--- Не скажу, и все. Я ей обещал.

--- Кому?

--- Сельмии. Если узнаешь ты, узнает и Тамита.

--- Даже здесь?

--- А ты как думал? Из ныне живущих, Покров Афродиты распространяется только на Аурелиуса. В потенциалах каждый разбирается в меру способностей. Кто-то с трудом считывает первые шесть, для кого-то тысяча – не предел. Но чтение потенциалов – не предсказание, а аналитика. Услышать можно лишь сказанное. Веселес же едина, значит мысль лирена в одном из ее миров, так или иначе, доступна лирену в другом. Я, хоть и бывший Демон, Бог, поэтому умею защищаться так, что даже Тамита не почует ничего. А вот ты явно не Бог, не обижайся только.

--- Я хочу спасти Республику.

--- Зачем?