Гробницы Атуана

сто не понял е„ языка? Если так, пусть плутает внизу, пока не околеет — глупец, иноземец-неверующий! Пусть дух его воет на каменных тропах Гробниц Атуана, пока тьма не сожрет даже его!

Следующим утром, после ночи, в которой было мало сна и много кошмаров, Арха вернулась к потайному отверстию в храмовой сокровищнице. Не увидев ничего, она спустила вниз фонарь на железной цепочке. Вот он… Арха увидела его ноги, одну безжизненную руку и позвала:

— Колдун!

Человек не шевельнулся. Умер? Неужели он исчерпал все свои силы? Сердце Архи бешено колотилось.

— Колдун! — крикнула она громче, и ее молодой голос зазвенел под землей. Человек с трудом сел и озадаченно осмотрелся вокруг. Потом он поднял голову и прищурился, словно свет крохотного фонарика резал ему глаза. Лицо его было ужасно черное, распухшее, как у мумии.

Он положил руку на посох, но огонек не появился на его конце. Магическая сила покинула волшебника.

— Ну что, колдун, хочешь увидеть сокровища Гробниц Атуана?

Человек устало посмотрел вверх, но единственное, что он мог там увидеть, был фонарик. Через несколько мгновений лицо его исказила гримаса (неужели улыбка?) и он кивнул. Один раз.

— Выходи отсюда налево. Сверни в первый коридор налево… — Арха быстро отбарабанила длинный перечень поворотов и добавила: — Там ты найдешь сокровище, за которым пришел, а может быть и воду. Что бы ты предпочел сейчас, колдун?

Опираясь на посох, человек встал. Глядя вверх, он попробовал что-то сказать, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука. Он пожал плечами и вышел из Раскрашенного Зала.

Она не даст ему воды. Он не найдет пути в Сокровищницу. Перечень поворотов был слишком длинным, и он не запомнил его, а даже если и запомнил, на пути его была Яма. Он остался без света. Он заблудится, провалится в Яму и умрет где-нибудь в Подземелье-Под-Лабиринтом. Манан найдет его, вытащит оттуда. И это будет конец. Арха обхватила руками голову и принялась раскачиваться взад и вперед, кусая губы, словно от непереносимой боли. Она не даст ему воды… Она даст ему только смерть, смерть, смерть, смерть, смерть…

В эту минуту, тяжело ступая, в храмовую сокровищницу вошла Коссил.

— Тот человек умер?

Глаза Архи были сухи и прятать их было незачем.

— Кажется, умер, — ответила она, вставая и отряхивая юбки от пыли. — Света нигде не видно.

— Он мог притаиться где-нибудь. Таким ни в чем нельзя доверять.

— Для верности я подожду еще один день.

— Лучше два. Потом Дуби вытащит его. Он сильнее старика Манана.

— Но в отличие от Дуби Манан служит Безымянным. В Лабиринте есть места, запретные для твоего слуги, а грабитель сейчас как раз в одном из них.

— Оно уже осквернено…

— Смерть грабителя очистит его! — твердо сказала Арха. Судя по взгляду Коссил, с ее собственным лицом творилось что-то непонятное. — Это мои владения, уважаемая жрица, и я должна заботится о них так, как подсказывают мне Хозяева. Уроки смерти мне больше не потребуются.

Лицо Коссил, казалось, втянулось в черный капюшон,