Преферанс со Смертью

Вырываться я начала еще усердней.

— Брось, Рэне, — тоном змея-искусителя заговорил Витор, — признайся, ты ждешь, чтобы я тебя поцеловал. Ты хочешь этого, я же вижу по твоим глазам.

— Тогда ты можешь увидеть, как я хочу выбраться из твоего захвата, — мой тон не был дружелюбным.

При этих словах внутри что-то протестующе зашевелилось, и я озадаченно замерла.

— Прекрати применять ко мне магию, — потребовала я, стараясь отдалиться насколько это возможно в таком положении.

Витор недоуменно моргнул.

— Я к тебе ничего не применяю.

— А кто тогда, если не ты? — грозно вопросила я, начиная закипать от негодования.

Он обвел взглядом меня, пространство вокруг и констатировал:

— Никакого магического воздействия на тебя нет.

Брови съехались на переносицу.

— Лжешь.

Внутри снова что-то зашевелилось в желании встать к Витору поближе, прижаться к нему…

— Вот! — воскликнула я. — Опять что-то магичишь!

Вид у него сделался озадаченный.

— У меня есть вариант, но он скорее безумный, — Витор тоже нахмурился. — Маловероятно, конечно, — забормотал он, — и больше миф, чем реальность…

— Отлично, — я вовсе не радовалась, — ты мне можешь нормально объяснить, человеческим языком?

Но Витор словно меня не слышал. Он больше не держал мои руки, погрузившись в свои раздумья.

Какая-то очередная загадка-проблема на мою голову. Оно мне надо? Боги, где вы там прячетесь, скажите, оно мне надо? Может оставите меня наконец-то в покое и обеспечите мне мирное существование? Никто, разумеется, не ответил… Я и не надеялась…

Витор подошел к столу, разгреб бумаги, вынул сложенный пополам лист и протянул мне.

— Твоя речь.

Вид у Витора был, прямо скажем, не очень.

— Спасибо, — я взяла лист и, не зная, что еще сказать, направилась на выход.

Спину буравил все тот же задумчивый взгляд.

Речь Витор написал неплохую, даже магистр никаких претензий после моего выступления не высказал.

Я всячески старалась скрыть обуревавшее волнение, просверливающее насквозь, и мне это удалось. Правда, лишь частично, но я была рада, что руки не трясутся, ноги не дергаются и голос не дрожит.

Аргейд, Алисия и Малена хлопали громче всех, еще и кричали на весь зал: «Савелье лучше всех!» — вогнав меня в краску окончательно.

— Ты отлично выступила! — услышала я от подруги, вернувшись за наш стол.

— Да, сказала хорошо, — согласилась Али.

— Я бы тебе лучше написал, — Гейд выбирал, с чего начать ужин, — в следующий раз обращайся.

— И выгонит ее магистр из Академии после твоих речей, — фыркнула Али.

— Он взвоет от восторга.

— Скорее поседеет от твоей глупости.

Спор затянулся нешуточный. Они то и дело переходили на повышенные тона, и нам с Маленой приходилось их осаживать, потому что окружающие начинали с любопытством на нас коситься. Тогда они брали пятиминутный тайм-аут, и после все повторялось.

Когда с ужином было покончено, лорд Эльтерил поднялся. Он обводил взглядом зал, ожидая тишины.

— В этот день берет отсчет четыреста пятьдесят шестой турнир. Я не скажу, что состязания будут легкими. Это испытания на прочность, и я не могу гарантировать победу никому из вас. Оставьте неуверенность, она не поможет вам и станет тяжелым грузом, — он замолчал, пауза затянулась. — Пускай помогут вам стены нашей Академии!

Все разразились аплодисментами.

— Мне одному его речь показалась какой-то трагической? — спросил Гейд, подавшись вперед.

— Не тебе одному… — я смотрела на друзей, на других адептов — и они тоже смотрели по сторонам.

Каждый, казалось, почувствовал неладное.

Сытые и довольные адепты начади расходиться, мы не спеша поплелись к своим комнатам. Малена уже начала писать доклад, а у меня белоснежные листы без единой строчки.

По лестнице нам навстречу спускалась уже знакомая компания. Маккаден, проходя мимо, плечом толкнул меня и следом сказал:

— Смотри, куда идешь, Савелье.

Его дружки отвратно захохотали.

— Идиот, — Малена подтолкнула меня вперед.

Хотела бы я знать, что за неприязнь связывала Ирэне и Маккадена. Слабо верится, что дело только в проигрыше второго.

Народу в коридоре было больше, чем обычно. Мы протиснулись мимо двух спорящих гномов, парня в красной кофте и желтой жилетке, мимо щебечущих эльфиек в компании трех девушек в разноцветных платьях и достигли нашей двери.

Пока Малена возилась с замком, я смотрела по сторонам. Взгляд невольно зацепился за высокого, статного и, черт бы его забрал, красивого адепта. Витор, чтоб ему пусто было. Внутри снова что-то заскреблось, требуя немедленно подойти к нему, обнять… Да что происходит?!

Витор заметил мой хмурый взгляд, на диво никак не отреагировав. Мне почудилось, что он обеспокоен чем-то.

Тряхнув головой, словно бы это не чувства, а дурные мысли одолевают, залетела в комнату и захлопнула на ходу дверь.

Треклятая бездна надо мной издевается. Кто пытается внушить мне какие-то чувства к Витору? Не знаю, кто этот шутник, но я готова его убить.

За докладом я просидела до полуночи. Когда я легла, Малена вовсю посапывала во сне.

Я бездумно смотрела в потолок. Сон не шел, а убегал от меня в дальние дали. Вместо сказочных приключений на седьмом небе меня одолевало невыносимое желание пойти к Витору, ощутить запах миндаля, прикоснуться к его волосам… Это адское испытание!

Я, как могла, отвлекала себя мыслями о родном доме. Там сейчас белоснежная зима, а здесь ни намека на снег. Но каждую клеточку меня, каждый уголок сознания магнитом тянуло выйти в коридор, свернуть направо, пройти пару метров и войти в комнату Витора.

— Я так больше не могу, — я свесила ноги с кровати, — с этим надо что-то делать.

Единственный выход разузнать хоть что-то — пойти туда, куда тянет.

По мере приближения к его двери требующие Витора чувства только усилились.

С этим определенно надо что-то делать. Срочно! А то ведь так и до «влюбилась» недалеко.

Настойчивый стук в дверь среди ночи вряд ли кого-то обрадует. Вот и Витор появился в дверях помятый, растрепанный, сонный и такой… такой… самый лучший…

Стоп! Я, конечно, не отрицаю, что он мужчина хоть куда, но точно не самый лучший. Необоснованное преувеличение.

— Рэне? — его голос сонно хрипел.

— Что ты здесь… Который час?

Витор заглянул за дверь.

— Три часа ночи, — объявил он. — Ты почему не спишь?

— Я и сама задаюсь тем же самым вопросом, — я беспардонно зашла внутрь, дабы не вести столь деликатный разговор в коридоре.

Витор закрыл дверь, зажег свет и встал напротив меня.

— Я весь во внимании. Только, если не затруднит, покороче излагай суть да дело.

Что ж… Называется: хотели — получите, распишитесь.

— Я хочу тебя, — прозвучало, однако, без желания и больше походило на претензию.

Бровь Витора взметнулась.

— Всего и полностью, — продолжила я, — но при этом я — категорически против, а то я, которое хочет, мне вообще не принадлежит.

Витор молчал.

— Ты можешь объяснить, что со мной происходит и кто мне вселяет чужие желания? Как от них избавиться?

— Если это то, о чем я думаю, то… — он виновато улыбнулся, — никак.

В голове услышанное улеглось не сразу, а едва умостилось, у меня лишь вышло сдавленное:

— То есть как?

Я плюхнулась на стул, надеясь услышать, что это чей-то глупый розыгрыш.

Витор приподнял меня за плечи поставил на ноги. Прикосновения его рук отозвались во мне трепетной дрожью, сердце истерично забилось…

— Я знаю лишь один способ.

Я не успела спросить, какой именно. Меня поглотил нежный, чувственный поцелуй, выпуская из клетки внутри меня все те накопленные желания, что я так отчаянно держала в узде.

Проведя ладонями по оголенному торсу Витора, поразилась, насколько сильно я или вовсе не я — не важно — хотела до него дотронуться. Его руки были чуточку смелее, сжимая талию, гладя спину и спускаясь к пояснице.