The Prodigy (СИ)

Спустя десять минут Скарлетт перестала нервничать. Она просто поняла, что ждать больше не имеет смысла, и обернулась, чтобы уйти, когда у переулка притормозила заметная красная иномарка.

Кора скрестила руки на груди и, прищурившись, следила взглядом за подтянутой фигурой в дорогом костюме.

- Ты опоздал, - холодно бросила она, но Марвин не ответил. Только когда он приблизился к ней практически вплотную, Кора поняла, что случилось.

Взгляд у мужчины был пустой, лишённый любых мыслей и эмоций.

Любимый трюк Безымянного – знал, что самому ему незамеченным к Коре не подобраться, и вместо этого занялся Марвином. Он уже мёртв и запрограммирован на то, чтобы передать какое-то сообщение. После этого мозг окончательно откажет.

- В следующий раз советую найти менее болтливого любовника, - механически выдал Марвин, но воображение мгновенно подбросило Коре насмешливую интонацию, с которой это сказал Райтер.

Мужчина соскользнул на землю, словно кто-то обрезал нити, державшие его в воздухе. Скарлетт выругалась и подобралась, напряжённо оглядываясь. Проследить за такой заметной машиной труда не составляло, да и фраза наводила на мысль, что перед смертью Марвин много чего рассказал.

Но интуиция не предупреждала об опасности, и Кора задумалась. В Хольцрин дорога теперь закрыта. Документов нет, разве что магия, но её магия, мощная, словно прожектор, мгновенно привлекала к себе внимание.

Можно было податься в Вентрос – все те, кто знал её триста лет назад, давно мертвы, и в каждой неестественной смерти того, кого она когда-то знала, Скарлетт видела Безымянного. Княжна Мелания, Виар с семьёй, даже её опекун – все они давно ушли, и порой Кора была этому рада, не желая, чтобы близкие видели её такой.

В Хольцрине же практически ничего не изменилось – князь Эрон женился на княжне Илоне из Визена и совсем недавно объявил, что они ждут первого наследника. Слава же князя Николаса и его Гончих теперь простиралась далеко за пределы Хольцрина, наводя ужас на самые отдалённые регионы.

О Хоране Скарлетт больше не слышала, помимо упоминаний его имени как главы Гончих. Что сделал с ним Николас, превратил ли его в живого мертвеца? На этот вопрос ответа Кора не знала и порой признавалась себе, что знать не хочет. Хоран был единственным, перед кем Скарлетт испытывала ещё чувство вины. Несмотря на все эти годы, наполненные кровью и жестокостью, молодой воин до сих пор заставлял её испытывать мгновенный укол в самое сердце.

Кора застегнула куртку до упора и сунула руки в карманы; конец осени в Тальнере, где они с Райтером жили последние годы, всегда был холодным.

Вопрос о том, куда ей податься, встал перед Скарлетт со всей серьёзностью.

========== –18– ==========

Скарлетт встала, разминая мышцы, и зевнула.

Спать на скамейке в парке оказалось не большим удовольствием, но за свои годы Кора и не в таких местах проводила ночи. Одним мыслительным усилием она могла сделать себя невидимой для всех, хотя пользоваться магией было нежелательно – отследить именно её магию было для Безымянного легко, поэтому единственным вариантом было пользоваться артефактами. Кое-какие магические предметы Скарлетт взяла с собой из дома, понимая, что больше такого не сможет найти ни в одном магазине и ни на одном сайте.

Невидимой для всех её делал прозрачный хрустальный браслет на правой руке; правда, артефакта, что помог бы ей найти жильё, не применяя при этом магию, не существовало. Поэтому Скарлетт решила действовать проще – с помощью денег. Правда, в этом случае проблема была с документами – и учитывая план Марвина, до вчерашнего вечера Кора считала этот пункт плана практически выполненным. Но теперь приходилось как-то выкручиваться.

Этот городок с красочным названием Сильверфилд находился в какой-то паре миль от границы Тальнера и Хольцрина и представлял собой провинциальное местечко с населением в несколько тысяч.

Скарлетт снова зевнула, повернула браслет на запястье, снова становясь видимой, и, оглядевшись, зацепила взглядом небольшую кафешку с симпатичной вывеской и домашними клетчатыми занавесками.

Кора запустила руку в карман куртки и вытащила пару купюр. О деньгах она привыкла не беспокоиться – у Безымянного их было столько, что считать бессмысленно.

В других княжествах в подобных кафешках висели колокольчики над дверью, но Тальнер был землёй стригоев, которые ненавидели резкие звуки. Впрочем, днём их на улицах не было; по крайней мере, в других городах княжества при свете солнца всё словно вымирало. Здесь же, у самой границы, жили, по большей части, обычные люди. Жить в Тальнере было гораздо дешевле, чем в других княжествах, поэтому самые бедные семьи могли на землях стригоев позволить себе трёхэтажный особняк с садом и бассейном. Правда, взамен приходилось терпеть соседство с теми, кто смотрит на людей как на ходячие бифштексы.

В забегаловке было темно – цветастые занавески оказались декоративными, а стёкла в окнах – затемнёнными. Навскидку Скарлетт определила в двух из троих посетителей стригоев и села за стойку.

Молодая официантка показалась из заднего помещения и приветливо улыбнулась.

- Доброе утро.

Кора кивнула и жестом попросила кофе. Хотелось поскорее выпить горячего кофе и уйти – стригои, в отличие от людей, вполне могли чувствовать сущность и при желании понять, что она не обычный человек.

Взгляд зацепился за экран маленького настенного телевизора, поставленного на беззвучный режим.

- Прибавь, - велела Скарлетт официантке.

- Нельзя, он не рассчитан на громкий звук, - несколько грубовато ответила девушка; видимо, не ожидала от Коры, которая выглядела её ровесницей, приказного тона.

Скарлетт поморщилась. Все слуги в доме Безымянного слушались её беспрекословно. С самого начала она смущалась и стеснялась отдавать им приказы, но вскоре привыкла. Чем старше она становилась, тем с большим пренебрежением относилась к молоденьким служанкам.

По телевизору крутили какие-то утренние новости, и что зацепило Кору, она и сама не до конца поняла и оттого присмотрелась получше – к всплескам интуиции она относилась очень серьёзно.

К сожалению, без звука понять что-либо было довольно проблематично. На экране мелькали врачи, здание больницы и милое личико телеведущей.

- Твою… - выругалась Скарлетт. От вспышки её раздражения замигали светильники на стенах, и Кора сделала глубокий вдох.

- Хочешь знать, о чём они говорят? – весело спросили сзади; девушка уловила энергию стригоя и чуть поморщилась, даже не обернувшись.

- А тебе с того что? – бросила она, всё ещё напряжённо всматриваясь в экран с надеждой увидеть бегущую строку.

- Грех не помочь красивой девушке, - голос позади неё буквально сочился ехидством, и Кора фыркнула.

- Ну и что там? – спросила Скарлетт и всё же обернулась.

Неожиданно в помещении словно стало ещё темнее – только правильное лицо с грубоватыми чертами и серо-стальными глазами словно выделилось на мгновение гораздо ярче.

- Киннан, - выдохнула Кора и поняла, что сделала это абсолютно зря. Мужчина заметно напрягся и всмотрелся в её лицо, скрытое короткими прядями и капюшоном кожаной безрукавки. Не узнал.

Не теряя времени, Скарлетт сорвалась с места и кинулась к выходу, краем уха услышав возмущённый крик официантки – Кора не заплатила за кофе, но в данный момент это интересовало её чуть меньше, чем никак.

Она выбежала на улицу, с досадой отметив, что солнце скрылось за тучами и не могло задержать стригоя внутри помещения, и бросилась вверх по главной улице – туда, где было светлее всего.