Мой путь озарён рассветом (СИ)

Сигнал тревоги разлетелся по лагерю вскоре после полудня, прервав мой неспокойный сон. Голова была тяжёлой, как пушечное ядро, которые готовили на берегу южане. Поняв, что демоны стену не пробьют, они переправили на берег пушки.

Порох — пища демонов, так говорили валмиранцы. Порох запрещалось проносить за Стены, и валмиранские пушки устанавливались только наверху около портов и городов с воротами во внешний мир. Сюда, к разлому, прикатить пушки никто не потрудился, а жаль. Потому что тяжёлым ядрам, которыми плевались чугунные твари, было плевать на энергию мира духов. Они могли пробить даже магический барьер, что уж говорить о не слишком надёжной внутренней стене?

Не дать врагам подкатить пушки на достаточное для выстрела по стенам расстояние — такой была наша задача на этот раз. Я смутно представляла, насколько она выполнима, если эйноматринцы спустят на воинов клана демонов, а южане обстреляют тех, кто приблизится к орудиям, но Диса уверенно бегала между командирами, передавая приказы отца, маги готовились творить какое-то заклинание, а мы с Крисом — испробовать наше недавнее открытие.

На радостях мы совсем забыли о важной детали. Переключившись на управление посохом, мы сами становились абсолютно беззащитными, не имея возможности даже вертеть головами, но, прежде чем заявлять Рандольфу о себе, мы оба хотели убедиться, что справимся с задачей в настоящем бою. В итоге даже Крис согласился с тем, что нам нужна помощь со стороны, и сторона Рейнера в этом вопросе очень даже неплоха. Вот только сам Ворон нам не поверил. Не поверил и решил самолично полюбоваться на наш позор, а потому, как только была отдана команда к атаке, отправился в бой вслед за нами.

В этот раз себя проявили валмиранские маги. Сцепившись с эйноматринскими, они заставляли землю трястись под нашими ногами, а мир вокруг — сходить с ума. В воздухе летали не слишком крупные осколки Стены и сверкали молнии, обе немагические армии предусмотрительно отступили, и наша металлическая собака, промчавшаяся среди этого безумия, казалась естественным дополнением колдовского пейзажа. К сожалению, подобраться к пушкам мы не смогли: они оказались слишком далеко.

Очередная битва закончилась, вроде бы, не приведя ни к чему, кроме ненужных смертей и ран. Мы тянули время, ожидая подмоги, враги, судя по всему, тоже, но это выступление я засчитала себе как личную победу. Потому что теперь у нас с Крисом был Рейнер, без единого сомнения присоединившийся к нам после нашей демонстрации собаки. Он же предложил план, который лично я нашла гениальным, да и Диса, отправленная нами докладывать о нём отцу, тоже одобрила. Птицы летают тихо. Птицы летают быстро. Птицы, которые загораются и падают на вражеские пушки и запасы пороха — это прекрасно.

Заходящее солнце окрашивало в тревожные малиновые цвета небо за нашими спинами, за стеной, словно давая понять: без победы лучше не возвращаться. Рандольф Дубовый не слишком поверил в наш план, но он верил своей дочери, чей совет насчёт кииринов не подвёл его в прошлый раз.

— Это ни для кого не секрет, — без особых восторга или негодования заметила Диса. — Инициатива оба раза была моя, и совесть, которая примет на себя все смерти, тоже моя. Так что давайте там. Не подведите.

На этот раз атаку снова начинали маги. В вечерних сумерках от них ждали световых эффектов, таких, после которых заметить три плывущие к морю фигуры, скрытые высокими берегами Маранты, будет попросту невозможно. Яркие вспышки бликами плясали по воде. Течение несло нас вперёд, оставалось только вовремя остановиться, чтобы случайно не оказаться в море у самых кораблей.

Крис и Рейнер тормозили, цепляясь за берег с помощью посохов, я цеплялась на них. Битва грохотала в стороне от нас, вокруг не было видно ни своих, ни врагов, а три пушки, гора ядер и несколько бочек, окружённые охраной в виде пары десятков южан, находилась в поле нашего зрения.

— Похоже, я вам не нужен, — недовольно заметил Рейнер.

— Похоже, — легко согласился Крис.

Я тихо фыркнула.

— Сейчас не время, но потом мы обсудим, что ещё можно сделать.

Там, впереди, отвлекая от нас внимание, гибли люди. Для Ворона это был второй раз за последние сутки, и даже он не мог принимать такую жертву как должное.

— Какую птицу? — спросил меня Призрак, и я, глянув в уже потемневшее небо, решительно ответила:

— Ворона. Чёрного.

Рейнер даже не моргнул. С ничего не выражающим лицом он наблюдал, как посох Криса в моих руках превращается в чёрную птицу и взлетает ввысь, оставляя в руках каждого из нас по маленькой бесформенной деревяшке. Птица летела, и абсолютно никому не было до неё дела, пока ворон, резко сложив крылья, не нырнул вниз, к пушкам.

— Взрывай! — шепнула я, и грянул взрыв.

В бочках, по крайней мере в некоторых из них, всё-таки был порох. Пламя, грохот, панические крики боли, вырисовывающиеся в огне силуэты перевёрнутых пушек. Удалось ли нам их испортить? Проверить было сложно. Не пытаясь подняться против течения Маранты, мы выбрались на берег и поспешили прочь, к стене, безбожно выдавая своё присутствие. Впрочем, до нас никому не было дела. Мы справились, мы бежали назад!

Мы победили. Впервые с начала войны я чувствовала себя победителем, и это было прекрасно. На стене нас встречала бесконечно довольная Диса, звучал сигнал к отступлению. Я покосилась на Рейнера.

— Тебе было очень скучно? — Едва ли Ворон мог довольствоваться ролью не слишком нужного охранника.

— Да. — Он и не думал спорить. — Надеюсь, в следующий раз будет лучше.

Радуясь тому, что следующий раз всё-таки будет, я улыбнулась, и вдруг увидела расков, со стороны Белого Лиса приближающихся к стене. Около двадцати явно хвостатых людей, бурно размахивая руками, спешили к нам: похоже, в город пришли вести.

— Пойду скажу отцу, — взволнованно крикнула Диса, убегая прочь.

Именно она позднее пересказала мне письмо, принесённое Марике соколицей с причудливыми белыми пятнами на спине. Помощь спешила к нам, и Малисана обещала, что валмиранские войска прибудут к стене не позднее, чем послезавтра вечером. Но, по словам разведчиков, южные корабли должны были доставить подмогу к нашим врагам раньше.

========== 39. Игры богов ==========

Пришедшие из города раски принесли новые стрелы для лучников, лекарства для лекарей и продукты для тех, кто готовил еду. Они не могли оставаться в стороне так долго, и чем плотнее ночь охватывала нас, робко отступая в свете костров, тем больше остававшихся в городе появлялось среди солдат. Их не гнали. Наш клан оставался единым кланом, воины не мешали матерям оплакивать погибших сыновей и сидеть рядом с ранеными, а гражданские не мешали воинам. Все понимали, что по первому сигналу тревоги они уйдут, чтобы вернуться следующей ночью прохладным ветерком любви, покоя и надежды.

В нас — тех, кто встал между Эйноматрином и Валмираной, — верили. Гости из города наполняли наши сердца верой и решимостью, и я так и не смогла разозлиться на явившуюся вместе с остальными Кору и велеть ей уйти.

— Не могу я сидеть там, когда вы тут, — с чувством говорила хозяюшка.

Она не хотела снова сидеть и ждать, когда ей расскажут о смерти близких. Осторожно коснувшись плеча Коры кончиками пальцев, я тихо пообещала:

— Всё будет хорошо.

«Ты ведь не поступишь с ней так снова?» — спрашивала я Кииру про себя. Моя хозяюшка, которую всё больше и больше хотелось называть матушкой, многое вытерпела и многое сделала, она заслужила своё счастье, а если не счастье, то хотя бы покой.

— Майя всегда так же говорила, — пробормотала Кора. — Верила в хорошее и ждала хорошего, даже когда всё плохо было. Когда отца её убили, всё повторяла, что всё хорошо будет, и я за ней повторяла. Нас бессердечными называли, но чаще — глупыми, но глупой только я была и совсем в другом.

Никогда прежде при мне она не говорила о своей дочери столько и так. Хозяюшка замолчала, глядя на огонь, и я едва слышно попросила: