Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

- Я… мне, - смутился Невилл, теребя шнурок наруча, - понимаешь, у меня тоже имеются эти способности, совсем небольшие, но Ровена считает, их надо развивать. И мы с ней занимаемся, то есть, занимались, теперь уже это невозможно. На поляне, где раньше было святилище колдунов, имеющих дело с природной магией. Ровена говорит, сами колдуны давно вымерли или ещё что с ними произошло – она какими-то намёками изъясняется, я так и не понял, что с ними конкретно случилось. Там, на поляне, много больших камней, менгиров, вокруг них облако энергии, поэтому возле них всё легче и быстрее получается. Ровена говорит, я делаю успехи!

Вот и объяснение отлучек этой парочки! Значит, Ровене известна магия сооружений друидов – интересно, откуда она про них знает, может, они – её предки? Гарри кинул взгляд на Ровену, словно надеясь прочесть на её лице подтверждение своим догадкам, но прекрасная саксонка, хмурясь, объясняла что-то Рону и братьям Эгбертам.

Ну надо же, а Гарри раньше подозревал, что Ровена обучает Невилла обращению с оружием! Впрочем, чтение мыслей – тоже оружие, да ещё какое. Гарри озабоченно вздохнул. Однако, какое неприятное известие: Вольдеморт может и сейчас читать его мысли. Придётся блокировать разум, иначе противник узнает о кинжале, чего допустить нельзя ни в коем случае. Еще знать бы, как закрыть свои мысли от магла, вернее, сквиба-ментолегуса: так же, как и от метолегуса-волшебника или есть какие-то особые приёмы?

Гарри спросил об этом у Невилла.

Невилл просиял:

- Так я об этом и хотел тебе сказать! Маглы читают мысли по глазам, то есть, им нужен зрительный контакт. Если ты не будешь смотреть ему в глаза…

- Как я могу не смотреть ему в глаза?! – возмутился Гарри. – Ты же прекрасно знаешь: невозможно вести бой, не глядя в глаза врагу! (Что-что, но это простое правило Гарри хорошо усвоил ещё из уроков Глора, в доме на пустоши: намерения противника нужно предугадывать не по движениям, а прочитывать их в его зрачках.)

Невилл сбился, с озадаченным видом он принялся поправлять шлем, а потом выдал новую грандиозную идею:

- А если что-нибудь сделать с твоими очками?

- Точно! – Гарри хлопнул себя по лбу, вернее, по шлему.

С воплощением грандиозной невилловской идеи в жизнь дело обстояло не так просто, как казалось. Гарри и Невилл вспотели, но добились только одного: стекла гарриных очков приняли радикально малахитовый оттенок; к сожалению, сквозь них по-прежнему прекрасно просматривались глаза обладателя, ещё более зелёные, чем обычно.

- Как-то не очень получается, - честно оценил Невилл результат совместных усилий.

- Да уж. С зелёными стёклами ты смахиваешь на больного глаукомой, - прервал их мучения решительный голос Гермионы. - Дайте-ка мне.

Гарри безропотно, как некогда на первом курсе, протянул ей очки, вновь окинул взглядом двор.

- А где Сьюзен?

- Я уговорила её прилечь в комнате девушек, и она заснула.

Гарри разочарованно кивнул, сам толком не понимая, что преобладает в его ощущениях – досада, что он не увидит Сьюки в такой ответственный момент – или облегчение, что также он не увидит и её заплаканных глаз и не услышит безысходных вздохов. Гарри был уверен: душераздирающая прощальная сцена отнюдь не подняла бы его боевой дух. От этой картины, даже нарисованной всего лишь его воображением, у него защипало под веками, и он явственно ощутил тяжесть камня, бухнувшегося ему на сердце.

Пока Гарри изо всех сил пытался справиться с приступом незапланированной депрессии, на плечо ему легла неожиданно тяжёлая рука Рона:

- Что это тобой случилось, приятель? Только что ты был абсолютно в норме, я видел, а теперь от твоего вида просто выть хочется?

- Да нет, всё в порядке, просто в глаз что-то попало, - соврал Гарри.

Если бы он поднял голову, то увидел, что якобы спящая Сью сухими отчаянными глазами следит за ним из окна замка, прижав к груди стиснутые кулачки. Но в этот момент Гермиона как раз потребовала растолковать ей подробно, чего же они, в конце концов, хотят добиться от очков, и Гарри пустился в объяснения.

Посерьёзневшая Гермиона начала колдовать над очками, а Невилл пялился на неё с открытым ртом, как на фокусника экстра класса, собирающегося извлечь из ниоткуда живого кролика. С улыбкой наблюдая эту сценку, Гарри вдруг заметил: что-то в облике Гермионы цепляет и останавливает его взгляд, порождая ассоциации с прекрасной, бурной весенней грозой… А, вот что – она надела новое платье! Шерстяное, глубокого, густо-синего цвета, Гарри раньше не видел на ней этого наряда, чрезвычайно ей шедшего. Гарри невольно залюбовался: жаркое майское солнце бледным золотом заливало её лицо и руки, огнём вскипало в каштановых волосах, радужные блики играли на завитках. Губы сосредоточенные шептали заклинания, почти касаясь стёкол гарриных очков.

«Всё-таки Рон – дурак, - подумал Гарри, любуясь девушкой, - как можно было променять нашу Гермиону на ту манерную фифу. Абсолютно беспринципную, и к тому же дочь Вольдеморта…»

- Ну вот, я думаю, получилось именно то, что надо, - Гермиона протянула Гарри очки, стёкла которых превратились в нестерпимо сверкающие зеркала. - Если у Вольдеморта есть комплекс собственной невыносимой грандиозности, он сможет полюбоваться на своё ослепительное отражение. Но твоих глаз он не увидит ни в коем случае. Даже у Джеймса Бонда последней модификации не было таких! А для тебя всё будет по-прежнему.

Гари восхищённо поднёс очки к глазам, действительно, изнутри ничего не изменилось, только солнечных бликов вроде как стало поменьше.

- А это что? – растеряно переспросил он, попытавшись надеть очки и обнаружив какой-то шнурок, привязанный к их дужкам.

- Знаешь поговорку: «на магию надейся, но и сам не плошай»? Так будет надёжнее: не слетят с головы ни в какой ситуации. И верёвочка самая обыкновенная - из моих волос, если тебя это не смутит. Шнурок, которым я обычно стягиваю хвост…