Торговец и вор(СИ)

Не мешкая, они затрусили к выходу. Заботливый хозяин Стефан Мартино подхватил и поволок за собой сидевшего у дверей трапезной челядина с разбитым лбом.

На улице их встретила толпа слуг и солдат казначея. Дворовый люд увлеченно таращился на поднимающийся из разъятой кровли дымовой султан. Никто из собравшихся не изъявлял желания войти внутрь здания, дабы вытащить оттуда ненаглядного господина.

- Думаю, нам здесь более делать нечего, - сказал торговец, с неудовольствием оглядев развороченную крышу счетоводова жилища.

- Уже набедокурили по самое не могу, - согласился Хилмо и указал на Гротби. - И все из-за него.

- Энто из-за тебя, морда рыжая, - не остался в долгу гном-вор.

- Пойдемте отсюда, - предложил Лорго, увидев как Стефан Мартино проворно затерялся среди своих прислужников. - С казначеем я разберусь позже.

На следующее утро торговец Бо Хартсон, Готрик Тихий из клана Совы и гном Хилмо, сын Килто тепло распрощавшись со своими новыми знакомцами Лорго, сыном Кистара и сэром Ричардом Блэком, отправились в путь. Ныне они неторопливо шагали по Южному тракту.

- Послушай, гноме, - обратился толстяк к карлику. - Почто ты меня преследуешь? Не давеча как вчера я освободил тебя от службы и попросил идти, куда пожелаешь.

- Мож, ты и освободил, - с вызовом бросил коротышка. - Дык Готрик днесь с утреца нанял меня себе в охранители.

- Ах, вот как! - сузил глаза торговец. - Готрик, приказываю тебе взять вон ту глыбу, - Бо Хартсон указал на стоящий подле дороги валун размером с крупного медведя, - и тащить ее до самого Халима.

- Я не подниму эку тяжесть, - следопыт даже не взглянул на камень.

- Тогда пусть ее волочет твой слуга, - невозмутимо, точно не сомневающийся в беспрекословном исполнении любой своей прихоти правитель, пожал плечами Бо Хартсон.

- Он - телохранитель, а - не батрак. Я не могу поручить ему нести что-либо, - по обыкновению бесстрастно пояснил Готрик.

- Значит, он совершенно бесполезен, и я прошу тебя изгнать его, - торговец остановился и для пущей выразительности топнул ногой, подняв в воздух облачко дорожной пыли.

- Невозможно. Пока я полностью не восстановлюсь после ранения, мне потребен защитник, - следопыт продолжил идти и Бо Хартсон, возмущенно фыркнув, последовал за ним.

- Защитник ему потребен! - проворчал толстяк. - Да я на тебя столько снадобий извел, что ты про эту царапину уже и позабыть должен!

Прислужник купца ничего не ответил и разговор прервался. Через пару минут торговец заговорил снова:

- Готрик, поинтересуйся у своего слуги, откуда у него взялся столь миловидный синяк под левым глазом. И, будь любезен, отметь, что он зело красит его суровую физиономию.

Заместо следопыта заговорил гном:

- Энто, - гном небрежно ощупал пунцовый отек. - Подарочек от одного небезызвестного ворюги, коего и гномом-то именовать постыдно.

- Что, Готрик? Я не слышу твоего ответа... - Бо Хартсон приложил ладонь к уху, бросая в сторону охранителя лукавые взгляды.

- Бо, - следопыт паче чаяния остановился. - Ежели ты не пойдешь на примирение с Хилмо, я покину тебя.

- Э-э-э... - челюсть толстяка отвисла от изумления. - Так нельзя, Готрик. У нас с тобой договор.

- Мне надоело разнимать ваши ссоры, - непреклонно заявил ликантроп. - Или вы сейчас же прекратите распрю, или я ухожу.

- Ты что же, Готрик, готов меня бросить ради этого пещерного ханыги? - медленно, разделяя слова, уточнил торговец.

- Ты вправе считать именно так, - скрестил руки на груди следопыт.

Какое-то время толстяк, молча, жевал губами, без сомнения обдумывая, что надлежит сказать.

- Мое прощение стоит недешево, - толстяк говорил бесстрастно, но в глубине его глаз посверкивали искорки ехидства. - Двадцать долгарских дукатов.

- Ах, так! - взвился гном. - За твою дружбу, любезный Бо, я не дам больше десятка.

- Значит, иди ищи других приятелей, - с деланным равнодушием пожал плечами торговец, но под неодобрительным взглядом Готрика пошел на попятную: - Так и быть, прощу тебя за пятнадцать монет.

- Восемь, - назвал свою цену гном.

- Эй, ты ж только что был согласен на десятку?! - всплеснул торговец.

- Ну, кто ж знал, что ты будешь торговаться, - развел руками Хилмо.

- Десять! - почти выкрикнул Бо Хартсон, порывисто отвернувшись от холодного взора следопыта.

- Семь! - гаркнул гном.

- Ты, обалдуй, совсем торговаться не умеешь? - вскинулся толстяк.

- У тебя учился, пройдоха, - хохотнул карлик. - Шесть!

- Пять, - выпалил торговец и тотчас в ужасе зажал ладонью рот.

- По рукам, - осклабился гном.

- Э, нет! - толстяк выставил руки перед собой, будто собираясь с кем-то толкаться. - У меня случайно вырвалось. Я хотел сказать пятнадцать.

- Слово - не гусь, сбежало - не отловишь, - глубокомысленно изрек недомерок.

- Ладно, давай пять монет, - плечи Бо Хартсона поникли, голова бессильно упала на грудь.

- А вот и нет! Ты мне давай две монеты, - загоготал Хилмо.

- Это еще почему? - брови торговца поползли вверх.

- А то ты запамятовал? - глумливо осведомился гном. - Три монеты ты мне должен за ночевку в Кории, а четыре, коли забыл, ты проспорил мне еще месяц назад, когда мы охотились на болотного дракона в лесу Рунхас. Итого, от семи отнять пять, получается два. Ты мне должен два золотых!

- Вовсе нет! - заупрямился торговец. - Эти долги я забираю за то, что ты назвал меня толстозадым, а еще пять монет ты мне заплатишь за то, что обозвал меня женихом Джалим.

- Никаких "нет", - пророкотал гном, сделав несколько шагов в сторону торговца. - Гони два золотых, толстозадый.

- Проваливай с глаз моих, гном! - замахал руками толстяк.

- Хилмо прав, Бо, - вступил в разговор Готрик. - Заплати ему две монеты.

- Вот значит как! - раскраснелся торговец. - Ладно-ладно, любезный друг гном, задавись своим золотишком.

Горячечно тряся головой, купец нашарил на поясе калиту, развязал тесемки и бросил на широкую длань гнома два золотых кругляша.

- Так-то лучше, - расплылся в улыбке карлик.

- А теперь в путь, друзья! - с несвойственной ему патетикой молвил Готрик. - Нам надлежит поторопиться, ежели мы хотим сегодня заночевать на постоялом дворе.

- Точно, поспешим! - поддержал следопыта Хилмо.

Троица друзей скорой походкой двинулась по тракту.

- Слушай, Бо, - через некоторое время обратился к торговцу гном. - А с чего вдруг энтим эльфам приспичило в Ногрии обретаться? Что им в Даркланде-то али Доргриме не жилось?

Толстяк смерил карлика испытующим взглядом, вероятно, размышляя стоит ли вступать в беседу с подгорным грубияном.

- А ты, любезный друг, хоть раз до вчерашнего дня солнечных и лунных эльфов вместе встречал? - все же решил заговорить Бо Хартсон.

- Дык, я их вчера вообще в первый раз увидел, - мотнул головой карлик. - Я ж - не ты, по Даркландам да Доргримам никогда не шлялся.

- А не припомнишь ли ты, достопочтимый гном, что сказала перед своим уходом Джалим? - пытливо прищурившись, вопросил купец.

- Угу, - закивал гном. - То, что она не против с Лорго того... Но дескать времени у нее нет... Как хитро вывернулась, грымза лысая! Да ни один приличный мужик с ней никогда не ляжет! Только если олух какой, кой бабу настоящую никогда не щупал...

Толстяк прикусил губу, по всей видимости, оценивая, считать ли сказанное Хилмо за оскорбление.

- Я не про то, - наконец, поморщившись, ответил торговец. - Джалим сказала, что отдаст голову эльфийки ее папаше.

- Чьему папаше? Твоему, что ли? Рэндольфу Хартсону? - не понял толстяка карлик.

- Ты чем меня слушаешь, гном? Седалищем? - вознегодовал купец. - Джалим нанял отец эльфийской колдуньи, дабы ассасинка прикончила его дочурку. И как ты думаешь, почему он так поступил?

- Потому что он сообразил, что у него народилась мерзкая эльфья морда, - выдал карлик, после того, как около минуты напряженно морщил в раздумьях лоб. - У нас гномов тож уродов сразу после рождения кончают.