Тень смерти (СИ)

— Кто здесь? - спросил он, переступив порог. - Я знаю кто вы, - добавил юноша, когда Мелипсихона поднялась ему навстречу. - Вы приходили к бабушке лет двадцать назад.

— Я тоже знаю, кто ты, Хасан Нортваллей, - произнесла некромантка. - Ты — темный маг. Впрочем, - она засучила рукав, и ее левая рука заискрилась молниями Теневого Разрушителя. - Ты здесь не один такой.

Если бы мальчик реализовал хотя бы половину того потенциала, что Мелипсихона разглядела в нем в их первую встречу, он бы стер некромантку в порошок, даже не глядя, но на неопытного чародея ее блеф должен был произвести неизгладимое впечатление. Юный Нортваллей, впрочем, тоже умел блефовать.

— Чего вы хотите? - спокойно спросил он, и чародейка, как опытный боец, заметила, что его глаза бегают по комнате, оценивая обстановку.

— Вопрос в том, чего хочешь ты. Я слышала, тебя выгнали из Академии, Хасан Нотваллей. Чем планируешь заняться? Станешь странствующим лекарем? Ты ведь даже пыль в доме вытереть не способен… Присоединяйся к нам — у нас интересная работа и много приключений. Твои наставники из Академии не смогли обучить тебя, как подобает, и ты уже должен был понять, почему. Ты — темный маг и тебе нужен учитель темной магии. Я как раз знаю одного…

— Хорошо, - кивнул Хасан. - Отведи меня к нему.

— Ну и зачем ты его привела? - поинтересовался Мал Ксан, когда через два дня некромантка и юный маг прибыли в убежище лича. - Лисанна не хотела бы, чтобы он становился отступником…

— Чего бы ни хотела для мальчика ваша сестра, ее планы пошли прахом после того, как его обнаружили маги из Академии, - пожала плечами Мелипсихона. - Возможно, до обучения на Алдуине его можно было принять за кого-то с не стоящими внимания способностями, но теперь он темный маг, и это станет ясно любому, кто на него посмотрит. Вы же знаете, как все бывает — если ночью на большой дороге паладин встречает человека с аурой темного мага, он не начинает разбираться, практикующий это некромант или нет, — и, зная, как ведут себя при встрече с паладинами многие из наших, со стороны паладина это даже не жестокость, а инстинкт самосохранения… Все это закончится тем, что внука вашей сестры убьют… если он не будет под присмотром.

— Хорошо, ты права… - согласился лич. - Пригласи его сюда… Кстати, он знает?

— Не думаю. Даже если ваша сестра и рассказывала ему, что у нее есть брат, он никак не смог бы узнать, что это именно вы.

— Пусть все так и останется, - кивнул Мал Ксан. - Не только он — никто не должен знать.

— Разумеется, господин, - поклонилась некромантка.

— Арз’ман’дан… - окликнул ее лич, когда она уже направилась к выходу, чтобы вызывать Хасана. - Насчет сестры… Все в порядке. Мы с ней еще сорок лет назад все друг другу сказали. Лучшие тридцать лет моей жизни — не те, что я провел с ней, а те, что я провел с тобой. Больше мне никто не нужен.

— Вы могли бы и не говорить… - отозвалась Мелипсихона. - Я ведь и так знаю…

И затем она пошла и привела к личу Хасана Нортваллея.

И так она завербовала в ряды некромантов того, кто всего через два с половиной года стал величайшим и ужаснейшим личем, коего знала земля.

***

1 год назад

Прошло еще три года. Многие, не исключая и самого Повелителя Тьмы, считали, что на службе у Мал Хакара Мелипсихона лишь ждет подходящего шанса, чтобы отомстить — в общем-то, предательство подчиненных было обычным делом среди темных магов и все законы их сообществ, включая и весьма специфичную присягу, стремились не избегать междоусобиц, а лишь минимизировать ущерб от них, делая мятеж фактически личным делом между предателем и тем, кого он предавал, — кто бы из них не победил, подчиненные проигравшего могли рассчитывать на службу под началом победителя. Темные маги не только считали такой подход к делу нормальным, но и утверждали, что «свобода предать» способствует естественному отбору, который суть самая справедливая форма престолонаследия. Однако Мелипсихона даже не думала о том, чтобы восстать против Мал Хакара — она слышала и запомнила последние слова своего господина. План должен был быть исполнен. Изначально предполагалось, что Мал Ксан вознесется на небо, став солнцем, чем позволит некромантам во главе с Мелипсихоной установить на земле мир. Теперь, когда ее господин погиб, и ей больше нечего было терять, чародейка собиралась взять на себя ее миссию. Конечно, она была намного слабее Мал Ксана, и даже сам Мал Ксан собирался использовать для превращения в солнце магическую энергию, накопленную за века магами Алдуинской Академии. Потому Мелипсихоне требовалось достичь одной из трех целей — либо все-таки получить доступ к ресурсам Академии, либо как-то усовершенствовать сам ритуал, сделав его более эффективным… либо убедить Мал Хакара помочь ей с исполнением ее плана.

Неудивительно, что не успел закончится штурм Эленсирии, как некромантка отправилась в знаменитую библиотеку, где была собрана вся мудрость эльфов, накопленная за два тысячелетия, и обложилась книжками. Здесь-то она и обнаружила ту самую книгу. Обложка была защищена мощной магией, и обычным людям не стоило пытаться ее открывать — но человеком Мелипсихона уже давно не была…

Когда в библиотеке появился Мал Хакар, некромантка сидела на полу за стеллажом и плакала… Все это время она винила себя за то, что настроила Мал Ксана против его внучатого племянника, и втянула их с Хасаном в конфликт, который закончился гибелью ее господина. Но теперь она знала. Она была права, хотя и не осознавала этого — была права с того самого момента, как впервые увидела пятилетнего мальчика, жизнь которого даже чума не посмела забрать. Хасан не был ни внучатым племянником Мал Ксана, ни даже вообще человеком. Он был монстром, воплощением зла, созданным высшими и злобными силами, чтобы исполнить пророчество… Но это так же означало, что Мал Хакар, без сомнения, является Мал Хааром, которому предстоит объединить некромантов и создать мир, о котором мечтал ее господин, и слезы, которые теперь лила Мелипсихона, были слезами облегчения. Они с Раксаном все сделали правильно, они исполнили роли, уготованные им пророчеством, и теперь могут упокоится в мире… Не нужно строить коварные планы, не нужно становится солнцем — все произойдет само.

— Мелипсихона! - донесся из-за стелажей голос Повелителя Тьмы.

— Подождите пять минут, я перепишу книги с двадцать седьмой полки и подойду! - отозвалась некромантка, вытирая слезы. Книгу она оставила на столе, и лич, вероятно уже читает ее… впрочем, как смысл скрывать от нее правду. Когда она выйдет из-за стеллажей, Мал Хакар, скорее всего, убьет ее, чтобы сохранить тайну своей сущности от всех на свете. Умереть через полчаса после того, как она узнала, что ее миссия на земле выполнена, погибнуть в бою от той же руки, что сразила ее господина и воссоединится с ним на том свете… это был более чем счастливый конец.

— Ир’шаз, ты готов? - прошептала женщина. - Мы идем домой.

«Вообще-то, - напомнил ей голос призрака у нее в голове, - к господину попаду только я, а твоя душа отправится в Мир Теней, а не в Чертог Личей.»

«О чем ты? - отозвалась некромантка. - Мы с тобой одно целое, и я от тебя не отстану, пока не отнесешь мою душу к нему.»

«Неугомонная… Ладно, я согласен — нам с господином было бы скучно без твоей постоянной беготни кругами вокруг нас.»

— Мелипсихона! - вновь раздался голос Мал Хакара. - Хватит прятаться за стеллажом, выходи.

Сжав в руках посох, некромантка поднялась на ноги и вышла из-за стеллажа — навстречу смерти… Но Повелитель Тьмы не убил ее. Напротив, он сделал ее стражем своей тайны и поручил уничтожить всех, кто также раскроет секрет. В тот момент Мелипсихона была почти готова рассказать ему о пророчестве и своем плане по созданию солнца, но удержалась… Вместо этого некромантка с того же дня начала работать над новым планом — планом, который позволит Мал Хакару стать Солнцем Некромантов.

И так велика была сила пророчества, что решение, которого она в упор не видела, пока работала, пытаясь нарушить предсказанный ход событий, пришло к ней само, как только она начала способствовать исполнению предсказания. Еще раньше, во время сражения при Магнолии, один из скелетов, на котором стояла ее Печать Душ, превратился в Рыцаря Смерти. Его почти сразу же убили, но некромантка успела заметить две странные вещи — во первых новообращенный рыцарь стал вытягивать из нее воспоминания — чего никогда не делали другие воины нежити, на которых стояла печать. И во-вторых, она сама стала получать знания… знания о том, чего никогда не было в жизни Ку’ман’дана Герикта. Так Мелипсихона узнала, что Рыцари Смерти — это не просто освободившиеся из под контроля скелеты, а существа, обладающие странным и мистическим знанием, вернувшимся вместе с их душами из Мира Теней. Знания, которые некроманта получила через Печать Душ прежде, чем другие скелеты убили Герикта по ее приказу, не содержали ничего особенного полезного — в основном это были сведения о различном оружии и осадных машинах, но была там и информация о древних сокровищах и драконьих кладах. Некромантка ничего не могла понять, пока не вспомнила, что при жизни Герикт был разбойником и принимал участие в охоте на дракона в пятьдесят первом году. Предположив, что Рыцари Смерти получают знания из интересных им самим областей, Мелипсихона провела эксперимент — разыскала несколько возрожденных, бывших при жизни чародеями (в основном это были эльфийские колдуньи), тела которых было несложно достать, учитывая потери Линтанири Элдахоссе в последних битвах, и сделала то, что даже самому безумному некроманту не пришло бы в голову — помогла им превратиться в Рыцарей Смерти (всего-то было надо усадить их переписывать манускрипты о древней магии), предварительно привязав к себе Печатями Душ… и когда все закончилось, Мелипсихона поняла, что взломала величайшее хранилище знаний во вселенной. На протяжении следующего года она устанавливала связь с наиболее перспективными возрожденными, получала их знания, а потом избавлялась от них.