Пронзая ветер (СИ)

— Заманчиво, — после непродолжительного молчания признал Уоросс. — И все-таки Коросс должен быть передан в мои руки. Ну а что касается крови правителя, которую так любят твои колдуны, выдай им кого-нибудь из своих. Например, Стража Границы. Вы ведь с Данэлом как кошка с собакой. К тому же это ослабит нынешнюю власть.

— Смеешься? Данэл слишком сильная фигура, чтобы его так просто можно было похитить.

— Это может стать нашим новым совместным проектом, — тот час же отозвался Уоросс. — И у меня есть забавная мыслишка, как все провернуть. Тантосса имеет с Данэлом определенные контакты, связанные с торговлей всякими магическими безделушками. И у меня есть на нее определенные рычаги воздействия…

— Что же, возможно, я и воспользуюсь твоим предложением, — задумчиво протянула Ротэль, — но думаю, мы справимся с этой проблемой сами. Калла уже вплотную занялась этим.

— А Коросс?

— Клянусь Силой, в Митриле Дома Откровения ему опасаться нечего. Больше обещать не могу.

— Договорились, — моментально согласился Уоросс.

— Вот и отлично, — с нескрываемым облегчением заметила Ротэль. — С тобой приятно иметь дело, хоть ты кроссец. Итак, к делу. Что потребуется для приведения твоего снадобья в рабочее состояние?

— Один момент, светлейшие господа, — голос Каллы прозвучал неожиданно рядом с тем местом, где прятались Кривой и Моль. — У нас здесь гости…

Все в жизни когда-то заканчивается.

Планы

— Эй, соня, а ну поднимайся!

Голос Шута звучал пугающе сурово. Крыса спрыгнула с живота Ланетты и юркнула в складки одеяла. Линнок сидел за столом и взирал на девушку как суровый прокурор на злостного преступника.

— Это что такое?

Он отколупал ложкой из горшка закаменевший кусок подгорелой каши и потряс.

— Не хочешь, не ешь, — буркнула Ланетта, пытаясь сообразить, привиделся ей сон или встреча с незнакомцем действительно произошла.

— Но я хочу есть! — нахмурился Шут.

— Когда человек голоден, он не привередничает. Моего отца и пару матросов однажды несколько дней носило по океану на обломках мачты. Так, они даже кожаные ремни наловчились есть, — попыталась замять неприятную ситуацию девушка.

Отец действительно рассказывал ей эту байку всякий раз, когда тетя пыталась побаловать племянницу собственной стряпней. Готовила она отвратительно, но упрямо отказывалась признать это. И Ланетте, судя по всему, передалось оба этих качества. Вдруг припомнилось, что Лэппиус всякий раз ласково, но твердо отклонял ее предложения приготовить ему что-нибудь вкусненькое.

— Я припомню тебе когда-нибудь эти слова, — зловеще пригрозил Шут и пошел к печи.

Ланетта двинулась следом, раздираемая острым чувством вины. С кашей, и правда, очень некрасиво получилось. Шут снял с огня медный чайник и принялся заваривать в нем какую-то душистую травку.

— Линнок, прости, — жалобно попросила девушка. — Ну, пожалуйста. Я не нарочно. Честное слово! Хочешь, я тебе куртку зашью? Вон, у тебя рукав порвался.

— А ты умеешь? — с подозрением воззрился на нее Шут.

Под его пронизывающим взором Ланетта опустила голову.

— Плохо, — вздохнув, призналась она.

Неожиданно парень засмеялся.

— Хватит киснуть, горе луковое. Давай чай лучше пить.

Он, словно добрый волшебник из детской сказки положил свой рюкзак на стол и принялся выкладывать оттуда ветчину, хлеб, тройку побитых яиц и коробку с печеньем.

— Ух ты! — восхитилась Ланетта.

Желудок радостно замурлыкал, соглашаясь. На ее стряпню он так не реагировал.

Некоторое время за столом царило благостное молчание: челюсти были заняты восхитительными бутербродами. Украдкой Ланетта сбрасывала на пол кусочки ветчины и хлеба, и легкое шевеление у ног говорило, что не зря. Когда из всех запасов осталась лишь ополовиненная коробка со сладостями, Ланетта поинтересовалась:

— У вас все прошло удачно?

Линнок вздохнул.

— Удачно? Смотря для кого… Куча вооруженных до зубов стражников, злые волкодавы, кровожадные маги — все обрушились на одного хрупкого юношу и миролюбивого парикмахера. А мы всего на всего решили спасти человеческую жизнь. Одну единственную. Разве мы многого хотели?

На его лице проступил такой трагизм, что сердце екнуло.

— Со Скульптором все в порядке? — испуганно поинтересовалась девушка.

Как бы она не относилась к парикмахеру, он был Линноку отцом. Хоть и приемным.

Парень уныло кивнул, отодвигая пустую кружку.

— А с тем пленным… с валгавцем?

Снова утвердительный кивок. И еще больше печали.

— Так значит, у вас получилось?

— Но какой ценой! — совсем закручинился Шут. — Куча искореженных тел, взорванный дворец, полуразрушенный город!

— Шутишь, — догадалась Ланетта, разулыбавшись. — Просто не хочешь рассказывать.

— А тебе все это надо, куколка? — тот час же согласился Шут. — У тебя своих проблем куча. Мы сейчас с тобой посуду вымоем, поспим, а на рассвете двинемся подальше отсюда. В Портоне у меня зафрахтована небольшая шхуна. Будем бороздить морские просторы. Я тебя с девчонкой одной познакомлю. Она такая же бедовая, как и ты.

— Линнок, я не пойду, — тихо произнесла Ланетта.

— Что? — уставился на нее Шут. — Какая муха тебя укусила?

— Мне нужно попасть в город и найти дом купца Кооба.

Он обошел стол, приблизился к девушке, потрогал ей лоб, приподнял веко:

— Голова болит или кружиться?

— Да не сошла я с ума! Вот, смотри…

Она наклонилась и подхватила с пола крысу. Зверек протестующее пискнул и начал извиваться в руках, но когда Ланетта выпустила его, сам вскарабкался ей на плечо.

— Я обещала ему помочь.

Шут помрачнел:

— Ланетта, кто это?

— Человек. Как мы с тобой. Только он в беде и нуждается в помощи… А еще он из Кросса.

Парень отшатнулся от них, словно от прокаженных:

— Так ты агент Кросса?

Смесь потрясения и отвращения на его лице заставила девушку поспешить исправить ситуацию:

— Я только несколько часов назад познакомилась с ним. Он сказал, что заколдован, и что будет очень благодарен, если мы ему поможем.

— Ты можешь говорить? — спросил Шут крысу.

Но она молчала.

— Нет, — поспешила ответить Ланетта. — Я спала, и мне приснился сон, где увидела его. Он сказал, что нуждается в помощи.

— А-а, так это просто сон! Говорят, такое бывает, когда переволнуешься… Ну, ты меня и напугала, — Шут облегченно вздохнул и обратно уселся за стол.

— Нет, это не простой сон. И вот тому доказательство, — заявила девушка, показывая на крысу. — Где ты видел, чтобы дикая крыса спокойно сидела на плече человека?

— Куколка, не обольщайся, — рассмеялся Линнок, — в нашем мире ты не человек, а очень симпатичная ездовая лошадка. И желающих прокатиться на тебе будет предостаточно.

Фраза прозвучала очень и очень двусмысленно. Ланетта обиделась и разозлилась.

— Корн реален. Как мы с тобой. И он в беде. У него, кстати, есть информация о твоих родителях.

— У меня нет родителей, — махнул рукой Шут. — Я сирота. Меня подобрал из жалости в городских трущобах Скульптор.

— Прости, Линнок, не верю. Конечно, я человек пришлый. Но даже мне не трудно заметить: ты занимаешь во дворце весьма привилегированное положение.

— Шута? — ухмыльнулся он.

— Нет. Человека, которому разрешают говорить все, что он думает, — твердо сказала девушка.

Линнок задумчиво почесал подбородок.

— Говоришь, его Корн зовут? Какое-то знакомое имя… Нет, не помню, — пробормотал он. — А насчет родителей — было бы любопытно взглянуть на них. Хотя вряд ли нам будет о чем поговорить.

— Откуда ты знаешь? А вдруг они до сих пор ищут тебя, переживают! Линнок, соглашайся!

В душе Ланетты загорелась безумная надежда. Невероятно, но факт! Линнок задумался о ее предложении.

— «Нам»? — усмехнулся Шут. — Похоже, сама ты уже все решила.

— Я помогу ему. С тобой или без тебя.

— С чего это ты так рьяно взялась его опекать?