Колдовская магия

Вытаскивая очередное лезвие из предохраняющей навощенной материи, Катла провела рукой по его гладкой, мягко выгравированной поверхности. Действительно, замечательная работа.

— Прекрасный клинок.

Катла подпрыгнула, но это оказался только Тор.

— Ты напугал меня. Что ты тут делаешь? Разве тебе не следует зарабатывать свой хлеб где-нибудь в другом месте?

В ответ Тор лишь пожал плечами. Он нагнулся к прилавку и провел ладонью по мечу, который она только что распаковала.

— Милая вещица, очень милая.

Его пальцы пробежали по линиям сварки, оставившей следы на металле. Девушка молча следила за ним. Пальцы длинные, с широкими сплюснутыми кончиками. Костяшки покрыты завитками ярких серебряно-золотых волос.

— Прямо как змеи или крошечные драконы. Видишь? Они плывут по лезвию, готовясь нанести жертве ядовитый смертельный удар.

Тор засмеялся, одним плавным движением поднял клинок над головой и опустил его вниз в миллиметре от головы Катлы, но она смотрела прямо ему в глаза, решительно не желая шевелиться.

Губы Тора искривились в мимолетном разочаровании от такого отсутствия реакции. Потом, все еще не отводя глаз, он опустил меч и провел большим пальцем по режущему краю клинка. Когда начала выступать кровь, Тор подарил девушке дикую улыбку. Катла внезапно поняла, что не может выдержать его взгляда.

Опустив глаза, девушка посмотрела на тоненькую полоску алого цвета, блестевшую на подушечке его пальца.

— Замечательно острый, — одобрительно заметил он. — С легкостью оттяпает ногу человеку.

Катла подняла бровь:

— Ты говоришь так, будто имеешь в виду кого-то конкретного.

— Возможно. — Он, ухмыляясь, протянул к ней окровавленный палец. — Лучше поцелуй его, Катла.

В отвращении она откинула руку Тора:

— Говорят, если девственница попробует кровь мужчины, то привяжется к нему навеки.

— Да неужели?

— О да!

Он с преувеличенной осторожностью положил меч, потом быстро повернулся и поймал ее за подбородок. Катла яростно отпрыгнула назад со сверкающими глазами, но Тор последовал за ней, не отпуская ее лицо, пытаясь наклонить голову для поцелуя.

Она на мгновение опустила голову, будто поддаваясь напору. Тор придвинулся ближе. Глядя на него из-под новоприобретенной челки, Катла злобно улыбнулась. Он явно не проявлял должного внимания к ее победам на летних играх.

Девушка резко вскинула голову, изо всей силы врезав Тору в челюсть.

— Оу!

Его руки взлетели ко рту. Кровь выступила на треснувшей губе, где Тор, по всей видимости, прикусил ее.

— Кажется, ты привязался сам к себе, Тор. Не волнуйся: говорят, нет лучшей любви, чем любовь к самому себе, в которой у тебя уже достаточно опыта, как я погляжу!

Тор вытер лицо рукавом, только размазывая пятна крови по бороде, потом выскочил из лавки. Смех Катлы звенел в его ушах.

Стоя перед громадным резным сундуком, который рабы притащили в палатку Танто, Саро недоумевал, как только его брат мог заявить, будто ему «нечего надеть»?

Юноша никогда не видел так много богатых одежд: туники и плащи с чудесной отделкой, расшитые серебром с медной проволокой; восхитительные льняные нательные рубашки; мягкие кожаные ботинки в дюжине различных стилей, даже пара инкрустированных драгоценными камнями тапочек, которые какой-то подневольный мастер Серана пошил на манер Дальнего Запада (хотя еще никто никогда и не ступал на легендарные земли, не говоря уже о жирном купце, что едва в состоянии осилить коротенькую лестницу; трудно понять, как ему удалось прийти к такому знанию), — все это служило поводом для зависти лордов богатого истрийского круга.

Лично Саро полагал, что тапочки выглядят нелепо — со слишком узкими мысами и совершенно неудобными, чересчур острыми камнями, наверняка создававшими впечатление, будто носишь на ногах какое-то ракообразное существо — вареного лобстера или, например, краба.

И все-таки эти тапочки плюс светло-красная туника, расшитая жемчугом, и бледно-зеленая рубашка с розовыми штанами входили в список того, что ему поручили принести из кладовой, когда братец достаточно успокоился, чтобы величественно поручить ему это задание.

Саро с отвращением свалил одежду кучей на покрывало. Ясно как день, что Танто не собирался сегодня помогать ему с лошадьми.

Снаружи палатки послышались ругательства и звук удара кулаком в челюсть — очевидно, на пути Танто попался несчастный раб, — потом:

— Идиотский мальчишка. Ослеп он, что ли… а, отлично, братец, не так хорошо, как пурпурное, но сойдет. Помоги мне сбросить эти вонючие обноски. Я собираюсь произвести наилучшее впечатление.

Танто стянул мокрую тунику, в спешке порвав ворот из тончайших кружев. Двадцатью пятью минутами позже, после того как бедному Саро пришлось сбегать за теплой лавандовой водой и нужными драгоценностями, пока Танто прихорашивался, наряд был готов.

Саро оглядел брата с плохо скрываемым изумлением. Неужели он действительно хочет выглядеть перед своей будущей женой как павлин?

— Должно произвести нужный эффект, а, братец? — хмыкнул Танто, увидев отвисшую челюсть Саро.

— А? Да, конечно… Вряд ли она скоро сможет забыть это, я бы так сказал.

— Она? Какое мне дело до девчонки? Я собираюсь покорить ее отца, а не глупую шлюху.

— Ты готов, сынок? Нам пора выходить.

Танто уверенно вышел из палатки. Если Фавио и посчитал его вид немного необычным, то ничего не сказал, но одноглазый мальчик-раб, стоявший рядом, застыл с открытым ртом, как дебил, и почти уронил корзину, которую держал в руках.

Лорд Тайхо установил свою палатку как можно дальше от эйранского квартала.

Очевидно, его люди прибыли на Лунную равнину очень рано и со специальными инструкциями установить огромные палатки на чахлой травке, откуда открывался прекрасный вид на всю Ярмарку и на сверкающее море. Здесь даже ветер казался немного более свежим и прохладным. Внизу среди будок и лавок полуденное солнце создавало настоящую парилку.

Ничто не улучшило настроения Танто, которое ухудшалось с каждым шагом с тех пор, как они двинулись в путь. Во-первых, эйранский мальчишка в запачканной тунике с охапкой кинжалов открыто рассмеялся при их появлении и крикнул довольно пухлой девчонке с замотанной полотенцем головой — мол, смотри скорее, что носят в этом году ряженые клоуны. Потом худой белобрысый мужчина с косичками в волосах и бороде, проходивший мимо, уставился на Танто неотрывным взглядом и даже наткнулся на группу наемников, упав при этом. Те, в свой черед, начали показывать на Танто пальцами и громко ржать, а толстый коротышка бежал рядом с ними какое-то время, передразнивая его степенную походку. Потом, в довершение ко всему, Танто потерял одну из дурацких тапочек в вязком леске, когда они поднимались к палатке лорда Тайхо, и Саро ободрал все коленки, выискивая ее, а когда попытался вернуть тапочку на место, Танто просто сбросил ее обратно, как упрямый жеребец. К тому времени как они достигли павильона, Танто безмолвно хмурился, что не обещало ничего хорошего.

Раб в безупречно белой льняной рубашке со знаком лорда Кантары на щеке мягко выступил из тени павильона и без слов пригласил их войти внутрь. Там оказалась приятная прохлада. Еще два раба стояли по краям входа в главную комнату, пошевеливая опахалами. В то же время безыскусная дыра в верхней части палатки оставалась открытой и пропускала одновременно и поток свежего воздуха, и лучи яркого солнечного света, который падал, будто по божественной воле, на самого лорда Кантару, аккуратного мужчину среднего роста с темной от загара кожей, крючковатым носом и в одежде безупречного стиля.

— Добро пожаловать, господа Винго, — произнес он, вежливо кланяясь каждому по очереди.

Танто кивнул в ответе минимумом уважения и свалился на одну из ближайших обтянутых материей кушеток, широко раскинув ноги. Саро подождал реакции на своего чудаковато одетого, невоспитанного брата, но если Тайхо Ишиан и заметил нечто необычное во внешности или поведении Танто, то не выдал себя ни единым жестом.