Янтарный Пепел (СИ)

— Я буду в пурпурном платье и с лютиками в волосах на вашей свадьбе, — пропела Лидия. — Благословляю ваш союз, дети мои.

На мгновение воцарилась тишина, а после мы вновь взорвались безумным смехом, едва держась на ногах. В уголках глаз выступили слезы, но я никак не могла остановиться.

— … да я говорю тебе!

Я удивленно обернулась на возглас. Неподалеку стояли двое парней. Один из них нервно курил, глядя на друга ошалевшим взглядом.

— Что ты мне тут втираешь? — в голосе юноши звучал откровенный скепсис.

— Оно налетело, словно из ниоткуда. Будто миллион призраков решили надругаться надо мной, — отчаянно бормотал другой. — Эти леденящие прикосновения, брр…

Полыхая синим светом, рядом выросла Эвон, довольно ухмыляясь, словно лиса.

— Твоих рук дело? — едва слышно прошептала я, кивая в сторону парочки неподалеку.

Душа загадочно пожала плечами. Несколько лет назад подруга до помешательства загорелась идеей поиграть в призраков. Однажды она сидела рядом со мной и Лидией, пока мы смотрели фильм ужасов, где духи передвигали предметы, касались людей и пугали. Девушка тут же попыталась опробовать парочку устрашающих приемов на Лидии, но ничего не вышло. В отличие от фильмов, в реальности душа могла коснуться чего-либо, но не сдвинуть, ведь была слишком легкой в сравнении с осязаемой вещью. А люди не ощущали их прикосновений, ибо они были сродни легкому дуновению ветерка, не более. Когда Эвон это поняла, несколько дней со мной не разговаривала. Будто именно я была повинна во всех ее проблемах. Но после она нашла способ веселиться, едва ли не насилуя бедных парней, которые не могли понять, откуда брались странные ощущения.

— Кого ты там узрела? — Лидия поравнялась со мной, вглядываясь в ночную тьму.

Конечно же, она не обратила внимания на Эвон. Лишь морты видели души, но для большинства из них они существовали в облике крошечного сгустка энергии, излучающего свет. Я была одним из исключений, обладая даром видеть души в их обличии, наделенном при жизни.

— Да так, — отмахнулась я. — Парни о призраках толкуют.

— Сумасшедшие…

Над головой раздался первый раскат грома, и небо разразилось ливнем. Визгнув, подруга наспех попрощалась со мной и бросилась бежать прочь, пытаясь прикрыть голову рюкзаком. Обернувшись, я заметила, что и Айзек ушел.

— Идем, Айви. Простудишься ведь, — позвала Эвон.

Я проигнорировала ее слова, подставляя лицо дождевым каплям, остужающим кожу после душного зала. Огненные волосы тут же намокли, и несколько прядей прилипли к коже, но я не замечала ничего, кроме прохлады, которой душа не могла ощутить.

Через полчаса я уже открывала входную дверь. Сперва прогулка под дождем казалась мне неплохой идеей, но уже через несколько минут я продрогла и мечтала как можно быстрее укутаться в любимый плед и провалиться в сон. Тихонько отперев дверь, я прошмыгнула внутрь, сбросила с ног кеды и на цыпочках направилась в сторону своей комнаты.

— А ну стоять!

В гостиной загорелся свет. Я обернулась и встретилась взглядом с отцом. Мужчина преодолел расстояние между нами, щурясь, и вопросительно вскинул брови.

— Так, так, так… — пробормотал он, наклоняясь ближе к моему лицу. — Кто-то обещал быть до полуночи. И где это тебя носило, тыковка?

— Ну пап, — протянула я, закатывая глаза.

Мужчина забавно прищурился. Я едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться и сохранить серьезный вид, пока папа играл в ответственного взрослого. Он морщил лоб и поджимал губы, отчего становился похож на актера одного из моих любимых сериалов.

— Я должен тебя наказать, как суровый отец. Ведерко кофейного мороженого?

Не выдержав, я прыснула. Мужчина так же залился смехом и сгреб меня в объятьях. Я прижалась к нему, наслаждаясь теплом.

— А теперь бегом в теплый душ, тыковка.

Я кивнула и, высвободившись из отцовских объятий, взбежала по лестнице. В комнате меня уже ждала Эвон, развалившись на кровати. Быстро схватив полотенце, я выскочила за дверь. И ту же налетела на Хизер.

— Привет, — я одарила сестру улыбкой.

Девушка бросила на меня хмурый взгляд и кивнула, скрываясь в своей комнате. Она не была моей поклонницей, сколько я себя помнила, и любые попытки наладить с ней отношения пресекались на корню. Апатичное, немного недовольное выражение лица было всем, что я когда-либо знала.

Оказавшись в ванной, я стянула с себя всю мокрую одежду и встала под теплые струи воды. Капли стекали по телу и неслись вниз, попадая в водопровод. Бесконечная система, движущаяся и не дающая сбой. Иногда и я мечтала быть такой же системой, которая никогда не ошибается, но, увы, даже морты были далеки от идеала.

Замотавшись в полотенце, я вышла из ванной и в пару широких шагов пересекла расстояние до своей комнаты. Душа все так же лежала на кровати, раскинув руки в стороны, и таращилась в потолок.

— Не боишься, что Сид подсмотрит? — насмешливо спросила подруга.

— У него было слишком много возможностей подглядывать за мной, живя в этом доме, что вряд ли он не воспользовался ими ранее, — отмахнулась я.

Полотенце упало на пол, и я принялась рыться в шкафу, выискивая пижаму. С самого детства я не дружила с порядком. Сколько бы мама ни пыталась приучить складывать одежду аккуратно, я все равно сминала ее и запихивала на полку кое-как. Однажды оказавшись в моей комнате, Хизер прозвала меня Королевой Хаоса. Сравнивая ее тягу к стерильной, тошнотворной чистоте и мой вечный разгром, трудно было представить, как мы уживались под одной крышей. Но я всегда придерживалась правил и не устраивала беспорядков за пределами своих владений.

— Почитай мне, — потребовала Эвон, стоило мне напялить пижамные шорты и майку на еще влажное тело.

Я протяжно зевнула и протерла глаза.

— Я спать хочу. Потом как-нибудь, ладно?

Девушка резко села на кровати, складывая ноги в позе лотоса, и уставилась на меня. Голубое свечение, исходящее от ее тела, усилилось.

— Я и так мертва, не припоминаешь? А это, скажу тебе, не самое приятное событие во вселенной. Я даже книгу сама почитать не могу, ведь ее вес больше моего. Как думаешь, что я чувствую, не имея возможности элементарно обходиться собственными силами, будучи зависимой от кого-то?

Я не ответила. С одной стороны, я ей сочувствовала, но иногда подруга перегибала палку со своими капризами, и я не собиралась им потакать. А Эвон, словно коршун, кружила вокруг в ожидании, когда я ослаблю бдительность и сдамся ее прихотям.

— Завтра, хорошо? Я обещаю, — я посмотрела на подругу.

Несколько мгновений девушка сверлила меня взглядом, но вскоре сдалась и подвинулась, освобождая для меня место.

— Amende[1], — пробормотала она.

Я благодарно улыбнулась и, укутавшись в плед, провалилась в сон.

***

— Ты уже в третий раз за последний месяц прогуливаешь школу, — Эвон присела рядом на краю крыши, свесив ноги. — Сбегаешь от мыслей о выпускном, сладенькая?

Последние весенние дни заполнила суета предстоящего бала. Будучи третьеклассницей старшей школы, я не понимала культа выпускного, что безумством въедался в голову каждому мыслью о решающем событии в жизни. Каким же далеким все это казалось. Романтизированное фильмами событие в реальности не представляло для меня ценности. В моем мире выпускной символизировала бойня, где счет шел на жизни. Ни платьев, ни музыки, ни поцелуев. Одна смерть вокруг, и животный страх, сочащийся из затухающих взглядов людей.

Я приоткрыла глазаи посмотрела на подругу. Ее тело излучало едва различимое голубое свечение, что свидетельствовало об умиротворении, царившем внутри девушки. Она слегка улыбалась, глядя куда-то за горизонт.

— Знаешь, это ведь даже смешно, если подумать, — пробормотала я. — В моем распоряжении все время мира, а я хожу в школу, как самый обычный подросток. Кому скажи.

— Не избегай ответа, — усмехнулась подруга.

Я закатила глаза. Девушке удалось практически досконально изучить меня за многие годы дружбы, и мне редко удавалось спрятать истинные чувства. А разговор о выпускном поднимался столько раз, что и не счесть. Причина была слишком очевидна, чтобы произносить ее вслух.