Дом льда (СИ)

– Что, прости? – переспросила я, возвращаясь к реальности.

– Как тебя зовут? – повторил он.

– Талле.

Парень удивлённо приподнял брови и оценивающе оглядел меня с ног до головы. Я попыталась не покраснеть. Да что со мной такое?.. Отвыкла у "снежных" от проявления нормальных эмоций?

– Странное имя для человека. Пусть и ведьмачки.

– Почему? – вскинулась я.

– Так называли давным-давно. Это сокращение с Древнего…. – он осёкся и поморщился. – Ты же наверняка ничего не знаешь о хаат…. Древний – их язык. Тааллеал значит что-то вроде "вижу, как бежит судьба"…. А твоё имя – сокращение.

Хм. Не новость…. Но подробности, бесспорно, интересные….

– А куда делся Нут? – спохватилась я, оглядываясь по сторонам. Глупо, ведь очевидно, странный хаат Дома Белого Песка разбился. Мы вместе шагнули с обрыва… кажется…. Воспоминания, казалось бы, такие недавние, плавали размытыми чернильными кляксами.

– Кто? – недоумевая, переспросил грифон.

– Тот парень… он, кажется, хаат, – сорвалась с языка непроизвольно, о чём я тут же пожалела, потому что парень сердито нахохлился.

– Ты что-то путаешь, ведьмачка. Эта раса ушла в вечность – и пусть не возвращается.

Чем же стихийники умудрились насолить ещё и грифонам? Или только этому? Отлично, а как быть теперь мне? Вдруг он что-нибудь почувствует и нападёт? Не должен – пара суток в камере прошли мирно – но вдруг….

Впрочем, сейчас главное – лишний раз о них при Когте не упоминать, как и о моём Даре…. Ох, до чего я ненавижу все эти недоговорки! Не умею врать, обязательно выдаю себя какой-нибудь очевидной не состыковкой. Но беспокоиться буду потом, когда возникнет причина.

Философски пожав плечами, я поинтересовалась насчёт нашего месторасположения. Парень сказал, что мы, скорее всего, находимся на ничейных землях, официально принадлежавших императору, захвативших их ещё до войны. А неофициально – ещё толком не обжитых. По крайней мере, так было раньше. Сказывалось соседство с Владычицей Туманов.

– С кем? – переспросила я, покрутив головой по сторонам, словно из леса к нам могла выйти эта самая владычица. Коготь покосился на меня, как на умалишённую.

– Вообще-то, Владычица Туманов – это скала, из которой высечена императорская тюрьма для особо опасных преступников… и ведьмаков тоже, – добавил он, выразительно глянув на меня. – Не знала?

– Э…. Ну…. – промямлила я, судорожно пытаясь вспомнить – о чём-то подобном рассказывал Олафий – или придумать хоть какую-нибудь мало-мальски правдивую ложь. Но потом поняла, что с грифоном такое не получится. Или просто захотела так думать. – Не знала…. У меня… э… сложностей с законом раньше не было.

Если он и не поверил, то не стал расспрашивать.

– Заметил, – с нотками иронии отозвался парень, подходя поближе. Теперь, даже если бы я очень сильно постаралась, убежать не выйдет. Ему достаточно протянуть руку и схватить меня. – Откуда родом будешь?

– Ну…. Издалека…. Я не местная, в общем. А ты?

– Моя страна за Восточным морем. Но родился я в столице империи. Жил с отцом среди людей.

За морем…. Эти места, выходит, ему вовсе не родные. Тогда неудивительно, что прежде мне не встречалось ни единого упоминания о таких, как Коготь.

– Странно, я ничего о грифонах не слышала….

– О нас не многие знают. В Гранта тоже никто не догадывался, кто мы такие.

Коготь задумался, крутя в пальцах длинное серое перо с чёрной окантовкой, мягко спланировавшее с его ноги.

– Пока не началась война с хаат. Мои родичи никогда не вмешивались в разборки этого континента, а я по глупости влез. На стороне Дома Зверя… – он снова умолк.

– Когда мы попали в окружение – совсем небольшой группой, хаат попытались уйти. А люди помешали… попытались помешать….

– Ты помог хаат, да?

Парень кивнул, скривившись в горькой усмешке.

– И у них получилось. Вот только потом никто не спешил мне помочь. Я долго скрывался от людей, но всё равно попался. Когда камеры тюрьмы переполнялись, преступников отдавали мне. Сама понимаешь, почти все они были хаат. Ипостась я сменить не мог. Забыть предательство – тоже. Для меня врагами стали все бескрылые, понимаешь? Я жил от жертвы к жертве, забыл о свободе. Упивался их смертью. Я не хотел уходить, – в его голосе сквозило отчаяние, а речь становилась всё более бессвязной.

Зачем он всё мне рассказывает?.. Словно пытается выговориться, оправдаться. Так и есть: это сейчас грифон стал существом, который понимает, что собственными руками – или лапами – убил не один десяток разумных созданий.

– Потом ты появилась. Не знаю, что сработало: то, что ты не пыталась напасть первой, или, что магия от тебя исходила иная, спокойная такая… гармоничная. Или потому, что… – Коготь замолчал, но его пристальный взгляд самую малость пугал. – И ты не желала мне ничего плохого.

Внезапно зрачки в его янтарных глазах дрогнули, расползаясь почти по всей радужке.

– Освободила. Я теперь всю жизнь – твой кровный должник.

Не выдержав, я потупилась и стала разглядывать убитые носки изношенных сапожков. Странный оборот, который принял разговор, мне решительно не нравился.

– Мы квиты. Ты же спас меня.

– Зачем ты это сделала? – его тон стал злым. – Захотела завести себе ручную зверушку?

– Что? – вскинулась я. – О чём ты вообще?!

– Долг спасённого, упроченный ведьмачьими заклинаниями безволия! Долг Подчинения на всю жизнь! – в голосе грифона чудился звериный рык. Его руки непроизвольно сжались в кулаки. Словно он сдерживал себя от удара. Я отшатнулась, не желая спровоцировать его.

М-да, умею же заводить знакомства….

Стоп. Мне до всего этого нет никакого дела. Я должна найти своих хаат, раз уж выбралась и выжила. Хотя бы потому, что с них всё это безумие и началось. И так просто они не отделаются.

А этот полоумный грифон…. Откуда мне было знать, что так выйдет?! Неужели он не понимает?! Я жива осталась каким-то чудом! Как, интересно, он себе представляет побег без своего участия? Сам ведь спас!

Хватит себя накручивать. Больше его судьба от меня никоим образом не зависит, а раз так – пора прощаться.

– Иди ты лесом со своими заклинаниями, со своим долгом и маразмами, – веймаровским тоном процедила я после непродолжительной паузы внутреннего монолога.

Сорвав пушистую былинку, обогнула оторопевшего Когтя по широкой дуге и зашагала через луг. Душистое разнотравье щекотало руки, щедро осыпая одежду пыльцой.