Край ветров. (СИ)

Врач нетерпеливо вздохнула, поджав губы, и снова задала вопрос:

- Ну так везете или нет?

Кей поняла: объяснять ей ничего не будут. Эти люди считают, что сказанного вполне достаточно. А если пришлые не понимают - то и не поймут. Если надо объяснять, то не надо объяснять. Это очень простая логика. И крайне неприятная для всех, кто не является чтецом-преступником и не внедряется в чужие мозги направо и налево, выуживая потаенные мысли. Да, быть чтецом-преступником в такой ситуации не помешало бы. Но что уж теперь.

- Ладно, - ответила Кей на выдохе. - Кажется, я вас поняла. Пусть будет Кетлесс.

Лицо врача внезапно разгладилось и стало почти приятным. Перемена была слегка пугающей, но впечатлить Кей в данный конкретный момент уже не смогла.

- Вот и отлично, - мягко и слегка торжественно проговорила врач. - Машина у вас в шесть. Может, поспите хотя бы часа четыре?

Кей растерянно оглянулась:

- Здесь?..

В палате была всего одна койка, занятая Рейнхардом. Еще тут имелись стол, полка и два деревянных стула. Спать было решительно не на чем, если не считать линолеумный пол.

- Я могу предоставить вам спальное место, - ответила врач.

Кей какое-то время смотрела на нее молча, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ей, конечно, хотелось спать. Но. Почему-то... почему-то необъяснимая тревога не отпускала даже при мысли о том, что можно будет заснуть. Кей быстро прикинула, сколько она бодрствует. Выходило, что еще даже полных суток не набралось, а в ее жизни бывало и похуже. Потому, выдавив по возможности улыбку повежливей, она ответила:

- Нет, спасибо. Я... посижу тут.

- Ну, смотрите, - сказала врач. - Там автомат с кофе в начале коридора видели? У дежурной медсестры можно обменять деньги на старые, он только их принимает.

- С-спасибо, - проговорила Кей, все еще недоумевая. - Буду иметь в виду.

И врач ушла.

Кей еще какое-то время посидела на стуле, глядя в пустоту перед собой, потом встала и прошлась туда-обратно, разминая ноги. Приблизилась к окну. Из щелей в старой деревянной раме немилосердно поддувало. Кей, обхватив себя за плечи, рассматривала украшенный фонариками поселок, такой мирный и безопасный на вид, думая о том, что ночь эта обещает быть долгой.

Усталость начала накатывать истомой, сдавливать виски. Кей, развернувшись, оперлась на подоконник и вновь взглянула на Рейнхарда.

Он снова похож на мертвеца. Дышащего мертвеца. Что ж ему так везет... Кей вспомнила форт Лунный и сотни безволосых, бледных, неживых подобий Рейнхарда в одном из залов. Вот это был, конечно, номер. Воспоминание кажется теперь таким нереальным. Словно не было такого, будто приснилось все. Были ли они неживыми? Не были ли они такими же спящими?

Если так, то получается, он их убил? Или себя убил? Многоразовое самоубийство. Геноцид самого себя.

Что ж с этим парнем не так.

А должен ли он был выжить вообще?..

И... тот ли это Рейнхард? Она еще ни разу не думала об этом. Для таких мыслей нужен определенный настрой, определенный градус сумасшедшинки. Но ведь правда - как можно знать, который Рейнхард перед ней?

Кей отошла от окна, приблизилась к койке, прикоснулась ладонью к его лбу - горячий. Ну, как будто можно было ожидать изменений.

Температура стабильна, и это, пожалуй, лучше, чем если бы она росла.

Ладно, четыре часа пройдут быстро.

Она обойдется без кофе.

Оглядев палату еще раз, Кей поставила два стула рядом и кое-как на них умостилась - голову и плечи на один, бедра на другой, спина висит в воздухе, шубу - под голову.

Неудобно, но хоть как-то. Главное, чтобы никто не увидел...

Забытье пришло незаметно, будто бы всего на секунду.

Кей поняла, что больше не может терпеть тревожное завывание... Надо понять, что это, разобраться. Встрепенувшись ото сна, она полетела на пол, навернувшись с импровизированной "кровати", и пребольно ударилась боком об пол. Пришла в себя, тут же вспоминая, кто она и где находится.

В полутемной палате было холодно, словно кто-то распахнул окно. Но оно было закрыто. Лампочка мигала - перебои со светом? В кромешной темноте за стеклом мелькал белыми росчерками снег. Ветер, кажется, совсем взбесился. Это он завывал, как раненный зверь, остервенело бился в окно. Стекло дрожало, с трудом выдерживая его напор.

Кей, потирая бок, подошла к окну, чувствуя приближающийся холод, но надеясь почему-то увидеть цветные фонарики вдалеке. Но там было черным-черно - снежная бездна, местный заоконный конец всего сущего.

Внезапно отворилась и хлопнула по стене дверь. Кей, вздрогнув, отошла от окна, переступила через поваленный стул и на секунду выглянула в коридор. Там было пусто, под потолком мерцали галогеновые лампы, а в дальнем конце действительно обнаружилось настежь открытое окно. Кей не захотелось идти и закрывать его. Вместо этого она закрыла дверь в палату, защелкнула замок, а после, подумав, подперла ручку вторым стулом.

Неизъяснимый страх зашевелился внутри. Кей отошла от двери ближе к Рейнхарду. Что-то подсказывало ей, что спрятанная под койкой винтовка, с таким трудом пронесенная в палату, с этим страхом справиться не поможет.

А снаружи продолжал завывать ветер. Снег, словно тысяча белых ножей, скользил по тонкой грани стекла, постоянно меняя узор, сплетаемый из бесконечных потоков.

- Да что здесь творится, - проговорила Кей, включая экран телефона.

Она проспала два часа. Надо же. Вот почему все затекло... но откуда буран, если по прогнозу ничего такого не должно было быть?

Рейнхард внезапно заворочался, повел головой, что-то замычал сквозь забытье.

Кей погладила его по волосам:

- Тише, тише. Все будет хорошо.

Лоб - все такой же горячий.

Вырываясь из-под ее руки, он дернул головой вправо, потом влево, потом снова. Брови сдвинуты, глаза под полузакрытыми веками вращаются. Кей, внутренне холодея, стала держать его за плечи, чтобы не вырвал иглы капельницы - и тут его веки впервые сами приоткрылись, слегка, будто бы на какое-то мгновение он пришел в себя. Но взгляд его был пустым - ни капли разума или осознанности.

Рин, кажется, не собирался успокаиваться, его трясло и дергало. Так же не собирался успокаиваться внезапно пришедший откуда-то ураганный ветер.

Надо бы позвать врачей. Где там кнопка?

А, какая кнопка в этой дыре!

Кей, скрипя зубами, удерживала Рина.

- Да уймись же ты! - прошипела она. - Хоть ненадолго!

Его затрясло еще сильней, будто в припадке. Тут уж стало не до капельничных игл - кабы не задохнулся!

Кей не знала, что ей делать. Бежать, звать врачей? И оставить его биться в припадке? Предпринять что-то самой? Но там, за дверью...

За дверью кто-то был. Кто-то дергал ручку, стучал по деревянной обшивке.

- Доктор, это вы? - позвала Кей. - Сейчас открою!

С той стороны никто не ответил. Кей, замешкавшись, крикнула громче, во всю силу:

- Кто там? Что вы молчите?!

На секунду все замерло, - только протяжная песня ветра все так же скрежетала в мозгу.

Все? Конец?

Мжет, это какой-нибудь буйный пациент? Под дозой какой-нибудь дряни...

Но в следующий миг тот, кто не желал отвечать, задергал дверную ручку с удвоенной силой. Дерево задрожало, дверь чуть прогнулась от мощного толчка. Стул отлетел вбок, дверь распахнулась...

Никого.

А Рина тем врменем снова стало трясти.

Кей обняла его за плечи, инстинктивно прижимая к себе так крепко, насколько возможно, сдерживая судорожные сокращения мышц. Она держала его крепко-крепко.

И при этом она была абсолютно не уверена в том, что делает то, что нужно делать.

Может, надо было иначе. Может, она делает только хуже.

Судороги не унимались, дверь хлопала по стене.

Секунду, две, три.

Внезапная тишина.

Дверь перестала дергаться, и одновременно расслабился и опустился на койку Рин. Кей на секунду пронзил озноб. Она подумала, что он умер. Так бывает. Люди... люди могут так умереть. Этот миг порою наступает незаметно. Раз - и нету.