Время Крылатых(СИ)

ещё громче, тигр ловко поймал его за запястья. Стоящий рядом пятнистый олень, не менее

ловко потянул лиса за уши.

На покатом лисьем лбу обильно кровоточила сорванная полоса шкуры.

- Тьфу!

- Пошёл ты, Хизаг!

Внезапно восторженно рявкнув, Гарж ухватил болтающийся клок лисьей шкуры и не

обращая внимания на вопли, радостно заорал:

- Глянь, Джахар! Мясо!

- Да хватит тебе Гарж. - устало прикрикнул на тигра пятнистый олень, - Пошли. Рожу твою

ещё посмотреть надо...

Тигр послушно, на нетвёрдых ногах поплёлся за аксисом.

Рохом смотрел им вслед, пока они не скрылись в темноте арки. К барсу бесшумно подкрался

Нугыл.

- Выходит, что мы победили? - наконец проговорил песец.

- Выходит да.

- Гаржа давно никто не бил. Даже не знаю, хорошо это для нас или плохо...

Рохом не ответил. Подобрав свой деревянный меч и брошенную секиру кабарги, барс

направился к крепостным воротам.

5.

Дань Углаю.

Ночами в главной галерее крепости Рамир - пустынно, холодно, одиноко.

Эта ночь выдалась ясной и морозной. Над дальними холмами висели шесть звёзд созвездия

Беркута - знак окончательно вступившей в свои права осени. Деревянный настил покрылся

изморозью и слегка поскрипывал под сапогами Рохома.

Поворот. Ступени.

Теперь его путь лежал через тесный коридор внутри западной стены. Рохом не любил это

место. Узкое каменное горло заставляло невольно ускорить шаг.

Поворот. Ступени. Северная стена.

Рохом выглянул из бойницы полюбоваться на Беркута. Яркие крупные звёзды висели в

чёрном небе, прямо над верхушкой западной башни. Вздохнув полной грудью, Рохом ещё

немного постоял, провожая взглядом искрящиеся облачка своего дыхания, и вернулся в

галерею.

Снова ступени. Поворот.

Теперь ему следовало пройти открытой галереей западной стены до угловой башни.

Через десяток шагов барс остановился и принюхался. Из башни заметно тянуло жареным

мясом. Нос безошибочно привёл его к неприметной двери. Рохом толкнул её копьём.

Он сидел на корточках перед наспех сложенным из камней очагом и поджаривал на

железном листе тонкие полоски мяса, судя по запаху, вымоченные в луковом соусе.

Скрип дверных петель заставил его вздрогнуть и обернуться.

Ликаон поднял на вошедшего барса свою тяжёлую коническую морду.

- Колдун Урсаг из Чёрных Врат,

Творит злодейства и разврат!

Нараспев произнёс рябой. В чёрной пасти сверкнул впечатляющий набор зубов.

- Огонь и полночь,

Ветра вой,

Летучей мыши плоть...

- Ты зачем огонь в караулке развёл? - строго спросил "колдуна" Рохом, - Сейчас к Калеху

отведу - будут тебе летучие мыши.

Барс наклонился к самодельной сковородке, принюхался.

- Так отнимут же! - развёл руками рябой, - Салакаш вчера отняли...

Пёс гордо распахнул линялую волчью хурку, показав барсу тощий в рыжих подпалинах,

живот.

- Кто?

- Гудар, Бран, Ларик...

Рохом сочувственно покачал головой.

- Это Фархад тебя к гиенам поселил?

- Аргал.

Барс поддел остриём копья и перевернул начавший подрумяниваться ломоть.

- А ты под тюфяк всё самое ценное спрячь. - внезапно вспомнил Рохом наставления Перка, -

Проверенно! Не сопрут.

- Угу. - кивнул ликаон, - И мясо под тюфяком жарить?

Барс усмехнулся. Урсаг внимательно посмотрел на Рохома и сдержанно улыбнулся.

- Ладно. - барс выглянул в коридор и плотнее закрыл за собой дверь, - Зажарь для меня

четыре куска, а я забуду, что ты хотел устроить пожар!

Ликаон с готовностью протянул Рохому свою миску.

Мясо оказалось приготовлено куда лучше, чем это делали местные повара. Очень скоро барс

потребовал добавки, пообещав псу забыть его присутствие в охраняемой галерее. К тому

времени, как в бойницу заглянула бледная луна, от окорока остался лишь костяной обрубок с

клочками мяса.

Сыто урча, ликаон убрал кость в мешок, досуха вылизал и миску и сковороду, а затем

поставил на угли закопченный чайник.

- Так тебя Урсагом звать?

- Урх... - буркнул рябой, ковыряя в зубах когтем.

- Давно ты здесь?

- Третий год. - Урсаг достал из мешка большую глиняную кружку, придирчиво её осмотрел

и протянул Рохому.

- А родом откуда? Из Хатра?

Ликаон хитро улыбнулся.

- Все так думают. - он поправил стоящий на углях чайник, - Местный.

Урсаг указал на стену за своей спиной.

- Меня ещё слепым щенком волкам подбросили. Род Драга. Посёлок возле перевала Чёрные

Врата, знаешь? А в Хатре я и не был никогда...

- Ну а к Мигросу чего?

Пёс нахохлился и опустил уши.

- А ну их... - проворчал он и осторожно потрогал закопченный бок чайника.

В караулке повисло напряжённое молчание, нарушаемое сиплым пением греющегося

чайника и потрескиванием огня.

- Ну, а тебе чего пятнистый наш наобещал?

- Ничего пока...

- Так не бывает. - отрезал ликаон, - Служить приходят чтобы заиметь свою землю,

безнаказанно грабить чужую, спрятаться от мести или долга, и с горя, если девка бросила.

Э-э! Я угадал? Угадал. По глазам вижу. - рябой хитро ухмылялся, - Расскажи.

- Нет. - Рохом отвернулся. Барс был уже не рад, что связался с псом. Ликаон же, терпеливо

ждал не сводя с барса внимательных, светло карих глаз.

Закипел чайник. Урсаг очнулся и торопливо снял его с огня. Вместо матара в кружку Рохома

полилась мутная густая тёмно-коричневая жижа. Запахло шиповником.

- Ночь долгая, Рохом. Поделись с Урсагом. Урсаг останется нем, как могила. Расскажи, легче

станет.

И тут Рохома будто прорвало. Рассказал он и об отце с матерью, и об одноглазом волке, и о

Руте...

Урсаг слушал напряжённо и очень внимательно. Большие уши его слегка подрагивали,

влажные чёрные ноздри взволнованно шевелились. Рябой почти не мигал, и от этого Рохому

вначале сделалось неуютно, но к тому времени, как он закончил рассказ, что-то тяжёлое,

холодное и влажное отпустило его сердце. Барс горько вздохнул и взял в ладони горячую

кружку.

Ликаон же долго молчал, кивая в такт мыслям.

- Четыре дня, говоришь... Ворон дохлый... - он угрюмо уставился на синие язычки пламени

в рдеющих углях. - Сдаётся мне, плохо ты знал её, Рохом...

Бросив на Урсага взгляд исподлобья, Рохом поднялся на ноги, взял копьё и направился к

двери.

- Хороший ты, Рох. Заглядывай ко мне. Дец Волчий Клык. Седьмой ярус, малый южный

коридор, третья дверь слева...

Морозный воздух оказался как нельзя кстати. После стряпни Урсага барса немного

клонило в сон. Широко зевнув, Рохом энергично потёр уши и толкнул ногой тяжёлую дверь,

ведущую к западной башне. Факел, освещавший лестницу, что вела на смотровую площадку,

видимо задуло ветром. Впрочем, это не помешало барсу заметить серую тень метнувшуюся

прочь от бойницы.

- Кто? - спросил Рохом. Ему не ответили.

- Кто?! - рыкнул Барс, и взял копьё наперевес, - А ну, выйди на свет!

Ниша под лестницей пробурчала что-то невразумительное.

- Перк? - насторожился Рохом.

- Ага. - вновь ответила ниша голосом медведя.

- Так выходи!

Рохом поднял фонарь.

В темноте шумно завозились. Затем в пятно света выплыла необъятная туша гризли.

- Ближе, я сказал! - барс начал злиться.

Прислонив копьё к стене, Рохом шагнул вперёд, схватил медведя за грудки, рывком

притянул к себе и осветил фонарём.

Левый глаз гризли заплыл, правая щека была покрыта коркой запёкшейся крови, правый

рукав салакаша отсутствовал.

Барс недоверчиво потянул носом.

- С такой рожей да трезвый... -

- Знал бы, что так выйдет - выпил бы! - Перк отодвинул Рохома в сторону и устало

опустился на ступеньку.

- Кто такая? Зовут как? - заинтересовался барс.