Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Оказавшись на песке, Китти распласталась на спине, вперив остекленевший взгляд в тучи, растягивающиеся грязным рваным полотном над городом. Была ли это удача? Ее собственная жажда жизни? Или же чья-то воля, злая или добрая? Вилариас не знала ответа. На побережье было тихо, пугающе тихо: Китти, заставив себя приподняться, развернулась в сторону города и сразу же с облегчением упала обратно. Он был цел. На миг ей показалось, что она опоздала и Синаана уже захватила устье Нойры.

Почему-то только сейчас пришло осознание того, что война началась вновь. Скучала ли она по ней? Возможно. Война вернулась, уничтожив команду одного из старейших кораблей Империи Света, убив капитана Онду (почему-то Китти была уверена в этом) и Мидната. Она не жалела о них. После стольких дней жизни Китти научилась ценить смерть. Она предпочла бы присоединиться к ним, если бы не существовало одной причины, по которой девушка должна была остаться в живых. Воспоминание об этой причине заставило безотчётно улыбнуться. Китти не знала, сколько лежит на этом пляже, разглядывая небо, и очнулась только тогда, когда солнце окончательно скрылось за тучами. Стало холодно.

— Эй, ты! — внезапно раздалось сзади.

Девушка обернулась. В паре шагов от неё, на камнях набережной, стоял молодой, даже юный мужчина в белом плаще с серебристой вышивкой и алебардой наперевес. «Алебарда? — подумала Китти про себя. — Неужели Михаэль до сих пор не может понять, что они бесполезны?». Это был гвардеец Каалем-сум. Личная рота из двухсот человек, созданная только для того, чтобы радовать очи правителя города, падкого на красоту. Сейчас, за отсутствием Михаэля, они радовали глаза прохожих, патрулируя улицы. Изящные латы с причудливым орнаментом, отглаженный плащ, блестящие сапоги — всё это действовало на умы жителей города как успокаивающее лекарство. Вкупе со смазливыми лицами и прилизанными волосами гвардейцы обладали обширнейшими полномочиями, позволявшими им выглядеть как ангелы правосудия. Умом же они обычно не блистали.

— Ты кто такая?

«Лучше бы тебе не знать, кто я такая», — подумалось Китти. Она встала. Девушка наконец смогла почувствовать собственные ноги. Удивительно, почему она не отморозила их в водах течения Риорре, рассказы с таким финалом были популярны в Империи Света. Обувь она скинула ещё у корабля, плащ тоже, из одежды осталось только обтрёпанное платье, едва скрывавшее фигуру. Обруч слетел с головы вместе с капельками хрусталя на ресницах. Впрочем, Китти было всё равно. Она, спокойно сложив руки на груди, сказала:

— Я с захваченного леди Ситри корабля.

Вот так. Зачем долгие прелюдии?

— А ты сама часом не с Синааны? — недоверчиво спросил гвардеец, подходя ближе. Подобное просторечие девушке пришлось не по душе. Она знала, в чём была причина возникновения такого предположения: кожа Вилариас, как и всех её родственников, не загорала и оставалась белой, как стены Каалем-сум, как свет луны. По ту сторону Сирмэна солнце тоже было не в почёте. Это сравнение разозлило девушку: своим происхождением она гордилась, и сама мысль о родстве с Синааной раздражала её. У нее нет ничего общего с Тьмой!

Кэтрин Вилариас происходила из семьи, под чьей властью находилась Мосант на протяжении тринадцати миллиардов лет. Драгоценная серебристая кровь бурлила в венах Китти, леча раны и отсрочивая смерть. С каждым поколением императорской семьи сила серебра гасла. Сеанс исцеления крови приходилось проводить раз в пятьдесят лет, когда вновь начинали проявляться признаки старения. Обычных людей, с самой обычной красной жидкостью внутри, ни на что не годной, хватало лишь на месяц. Чистокровных эльфов в Мосант осталось очень мало, впрочем, и они не являлись бессмертными. Йонсу Ливэйг, которую она, к несчастью, знала, являлась полуэльфийкой и могла спокойно выдерживать сотни лет без лечения. Единственный плюс столь грязного происхождения.

— Я с Верберга, — сообщила Китти с достаточной долей высокомерия, что придавало ей значимости, — вместе с капитаном Ондой на «Восходе» плыла к Палаис-иссе, везла провизию в Цитадель. На нас напали существа Тьмы возле Селирьеры.

— Наши корабли не ходят у Селирьеры…

— Пришлось сменить маршрут из-за течения и тумана.

—… И на них не нападают существа Синааны, — упрямо продолжил гнуть своё гвардеец. — Мир же. Ты что, десять лет купалась в водах Сирмэна?

— Нет, — Китти начала открыто злиться, не мигая, уставившись на гвардейца, — это произошло сегодня ночью.

— Я скорее поверю, что ты гуляла по палубе и свалилась за борт, — с апломбом заявил тот, всё же с опаской глянув на северо-восток. — Стукнулась головой, вот и привиделась всякая чушь. Не было никакого корабля, и леди Ситри тоже.

— Но я видела их! — ожесточённо сказала девушка. — Они напали на корабль, когда я всё ещё находилась на борту. Если не веришь, то пошли фею к маяку Инити, мы заходили в их порт.

Гвардеец, поправив серебристо-белую треуголку, сбившуюся от ветра, с некоторым раздражением посмотрел на неё. Как и все в личной роте Михаэля, он был высок, широкоплеч, светлоглаз и раболепно исполнителен, если трезв.

— Лорд Михаэль контролирует почтовые связи. Без его соглашения мы…

— Ваш лорд Михаэль сейчас во вшивом Анлосе! — выпалила она, теряя остатки терпения. — Кто наместник?

— Лорд Танойтиш, — с гордостью подбоченился гвардеец. Китти знала Танойтиша. Кичливый самодовольный глупец. Подобного ему дурака было не сыскать во всём восточном побережье.

— Вот что, дозорный, — с угрозой в голосе заявила она, — если ты сейчас же не проведёшь меня к нему, то я напишу своей сестре письмецо, и орден тебе больше точно носить не придётся.

Гвардеец растерялся. Слова незнакомки прозвучали на редкость убедительно. До них она казалась ему обычной чокнутой оборванкой с южных островов. Ещё раз внимательно осмотрев незнакомку и только сейчас заметив её тёмно-фиолетовые глаза, припухшие и покрасневшие от соли, он, кажется, поняв, кто перед ним находится, и оробев, поинтересовался:

— А… а кто ваша сестра, леди?

Китти вздернула подбородок:

— Кэтрин Аустенос.

Мужчина побледнел настолько, что проступили вены у глаз.

Конечно же, он знал леди Кэтрин Аустенос. Репутация Белой Леди Анлоса заставляла дрожать даже тех, кто никогда её не видел. Старшая сестра Китти, являясь особо приближённой к леди Астрее, была способна испортить жизнь каждому. Очень серьёзно испортить. Он не смог узнать Кэтрин Вилариас сразу — он никогда прежде её не видел в живую, видел только на картинах во дворце, но едва ли это стало бы оправданием. Гвардеец, путаясь в пуговицах, стал стаскивать с себя камзол, чтобы протянуть продрогшей даме. Китти отказалась. Помощи она ни от кого не принимала и, ещё раз в упор посмотрев на беднягу, повторила своё требование. Несмотря на то, что с её волос капала вода, что одежда изорвалась и что сама она стояла босиком на остывшем песке, Китти не собиралась показывать слабость и была преисполнена решимости попасть на аудиенцию к Танойтишу.

Хорошо, когда есть сестра, которой можно стращать всех в стране. Пусть и двоюродная.

Гвардеец, пристыженный и испуганный (только Танойтиш мог взять таких людей в охрану; людей на такие вакансии вообще брать не стоит, как считала Китти), повёл её наикратчайшей дорогой к жемчужине прибрежных городов востока — Каалем-сум. Каалем-сум был гигантской цитаделью, раскинувшейся на десятках островов в устье Нойры. На другой стороне от него, северной, стоял Реймир-сум, город людей и лесных созданий. Если его специализацией было сельское хозяйство, то Каалем-сум был главнейшим портом Империи Света и его военной базой на Сирмэне. Правил городом лорд Михаэль, но после предательства лорда Валентайна десять лет назад, правнук леди Астреи так и не вернулся на свою вотчину. Как дикие псы, он и леди Сирса уничтожали каждого предателя, которого им удавалось вычислить, и Кэтрин Аустенос принимала в этом не последнее участие. Сейчас городом правил Танойтиш, недостойный потомок блистательных королей Диких островов далеко на юге. Став единственным наследником архипелага, он продал его Империи. Правительнице эти острова не были нужны уже около десяти миллиардов лет, но жест примирения она оценила и приняла их в состав империи.