Правила жестоких игр. Дилогия (СИ)
![Правила жестоких игр. Дилогия (СИ)](/uploads/posts/books/10587/10587.jpg)
Правила жестоких игр. Дилогия (СИ) читать книгу онлайн
Играть приходится по чужим правилам в новом мире, который неожиданно открылся Александре. Девушка Саша вместе с друзьями ехала на машине и попала в аварию. Она и не знала, что «подрезал» ее ведьмак, охотящийся на демона...
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Дураку стало бы ясно, что мстительно открыв наш секрет, сообщник всего лишь переключал внимание. Стоя в центре перекрестных взглядов друзей, я не могла собраться с мыслями и опровергнуть обвинение. Их недоверие автоматом переместило меня в разряд чужаков.
– Обещаю, тебя не осудят, просто признайся, – процитировал блондин мои же слова.
– Ответь, Саша, – тихо попросил Филипп.
– Я никогда не хотела стать ведьмой! Не все мечтают щелкать пальцами, чтобы открывать запертые двери! – краснея от злости, выпалила я. – И мне жаль тебя, Зак, если ты на всех примеряешь собственную рубашку! Не существует особенного угла, под которым можно посмотреть на мои поступки. Ты все извращаешь просто потому, что я тебе не нравлюсь! В этом проблема?
– Да, ты права! – вышел из себя Заккари. – Ты моя проблема! Была и остаешься ей!
– Эй, ребят, полегче! Вы друг друга уже по стенке размазали, – вклинилась Кошка примирительным тоном. Она быстро оглянулась к Филу, словно прося вмешаться, но тот даже бровью не повел.
– Я хочу, чтобы он, наконец, объяснил, за что меня ненавидит! – со злостью выпалила я, желая раз и навсегда расставить все точки над «й».
– Ты хочешь, чтобы я озвучил причину здесь и сейчас? – вкрадчиво вымолвил Зак, кивнув в сторону брата.
– Здесь и сейчас! При свидетелях!
– Ну, хорошо. Проблема не в том, что ты мне не нравишься, Александра… – В лице ведьмака промелькнуло странное выражение. Он выдержал паузу и, точно мысленно послав весь мир к черту, резко произнес: – Я люблю тебя. Гораздо сильнее, чем ненавижу.
За признанием последовала грозная тишина. От изумления потеряв дар речи, я только беззвучно открыла и закрыла рот, как будто мне не хватало воздуха.
– Довольна теперь? – тихо уточнил блондин, явно испытывая отвращение и ко мне, и к себе. Тяжелый взгляд хлестнул, как пощечина.
Едва заметно кивнув нам, с непроницаемым выражением на лице Филипп медленно отступил, а потом вышел в коридор. Своим уходом он будто сказал, что отказывается принимать участие в происходящем фарсе.
– Постой! – Я бросилась следом за парнем, желая, во что бы то ни стало, его остановить.
Догнать беглеца получилось только на лестнице. Заставляя Вестича притормозить, я вцепилась в рукав его рубашки. Выразительно глянув на мои сжатые пальчики, он с холодным удивлением изогнул одну бровь. Смешавшись, я нервно сунула руки в карманы джинсов.
– Зачем ты ездила к оракулу? Что ты просила у колдовства? – Голос Филиппа звучал глухо. Парень специально избегал говорить о признании брата.
– Это же очевидно. – Взгляд скользнул по напряженному лицу оппонента. – Ты был с другой девушкой, и я попросила Силу отпустить меня, чтобы уйти.
– Что ты и сделала! Ушла, не дав шанса что‑то исправить! – Он коротко, сердито выдохнул, вероятно, стараясь успокоиться. – Саша, сделки с колдовством – всегда плохая идея. Оно с радостью выполняет любые желания, но взамен выворачивает жизнь наизнанку. В тот вечер мы находились в Гнезде впятером, но Сила выбрала именно тебя, потому что забрала долг. Нам не проклятье нужно было снимать, а пытаться разорвать ваш договор!
Выходило, что я оказалась не лучше Зака, заключившего сделку с суккубом. В моем случае в роли демона выступила проклятая Сила. Потупив взор, я быстро проговорила:
– Филипп, когда я просила освободить меня, то даже не догадывалась, чем это может грозить тебе.
– Как всегда, – пожав плечами, согласился он. Безусловно, с его точки зрения, оправдания прозвучали нелепо. Внутри вспыхнул недобрый огонек.
– Ох, только не превращай меня в единственную злодейку! – выпалила я. – Вы тоже не ангелы! В том, что произошло, виноваты мы все!
Больше добавить было нечего, и в единодушном молчании мы пытливо смотрели друг другу в глаза. Судя по всему, Филипп не понял и не принял правды. Он с сожаленьем покачал головой и вдруг обхватил ладонями мое пылающее лицо. Подсознательно ощущая в жесте какой‑то подвох, я напряглась всем телом.
– Я совершенно точно знаю, кто мы и на что способны. – Ласковый голос парня лился, подобно густому меду. – Но скажи, Саша, я все пытаюсь понять, в кого превратилась ты?
– В тебя, – прошептала я, не веря, что произнесла это вслух.
Невесело усмехнувшись, Филипп уронил руки и развернулся, собираясь без промедлений покинуть поле боя.
– Ты куда? – в замешательстве выдохнула я, вцепившись в перила. – Прошу, остановись!
– Саша, ради бога, я проветриться хочу, а не повеситься! – раздраженно процедил тот и вдруг сорвался, выплескивая злость: – Тебя саму не тошнит от безобразного спектакля, который вы с Заком устроили?! Лично меня воротит! Я задыхаюсь рядом с вами!
– Ты задыхаешься рядом с нами или рядом со мной?
Ничего не ответив, он сбежал в холл. Без сил я опустилась на ступеньку лестницы и невольно дернулась, когда внизу с треском шарахнула входная дверь. Глаза горели, но слез не было. Бессмысленно рыдать, круша жизнь собственными руками.
Через какое‑то время прошелестели легкие шаги, пахнуло дорогими духами. Лиза тихонечко присела рядом. Судя по задумчивой мине, актриса явно желала высказаться. Она глубоко вздохнула и, тщательно подбирая слова, медленно проговорила:
– Скажу тебе одну вещь, птичка. Не пойми меня превратно, я на твоей стороне. Не знаю, чего ты конкретно добивалась, когда вынудила Заккари признаться в любви, но исхитрилась унизить и его, и Фила. – Кошка с укором покачала головой. – Разберись, чего ты хочешь от них, Саша. Влечение к тебе они простят друг другу, а как скоро они простят тебя за это влечение?
Я не знала, чем ответить, и в душе решительно отказывалась смотреть на прошлое, под каким бы то ни было новым углом. Когда Заккари с маниакальной настойчивостью пытался меня убить, что он испытывал в тот момент – вожделение или отвращение? Когда подтолкнул одурманенного проклятьем Филиппа к измене, он полагал, что любит меня или же ненавидит? Что за извращенное проявление чувств? Разве настоящая любовь бывает такой, непоправимо разрушительной?!
Наверное, бывает.
Кошка легонько потрепала меня по плечу и поднялась.
– Лиза, отвези меня домой, – тихо попросила я.
– Это нехорошо. – Отрицательно качая головой, та поцокала языком.
– Мы же обе понимаем, что пока я рядом, они останутся врагами.
Выдержать пытливый взор подруги оказалось непросто. Через долгую минуту актриса сдалась и задумчиво проговорила:
– По всей вероятности, ты права.
Так я собственными руками закрыла двери в Гнездо и сожгла мосты между мной и братьями Вестичами. Но, разумеется, жизнь продолжалась.
Ни добрая, ни злая, похожая на черно‑белую тельняшку, самая обычная жизнь.
… По всей вероятности.
Глава 12
Ангелы‑хранители
За окном, наконец‑то, разыгралась весна. Ошеломленный город, истосковавшийся по солнцу, стряхнул угрюмость, отбросил апатию и жадно напитывался теплом. Высохли дороги и тротуары, застрекотали птицы, незнамо откуда прилетевшие в мегаполис. На газонах проклюнулись зеленые усики. А в воздухе витал непередаваемый аромат людских надежд и любовной лихорадки.
Презрев все существующие правила дорожного движения, отец лихо подрезал маршрутное такси и затормозил на автобусной остановке. Я принялась собираться: вытащила с заднего сиденья рюкзак, намотала на шею шарф.
Сразу после возвращения из Гнезда, меня подкосил тяжелый грипп, и на две недели пропал голос. Ничего сверхъестественного – весной горожане подвержены всевозможным вирусам, но я‑то знала правду: иногда чувство вины принимало причудливые формы, и в моем случае оно трансформировалось в физический недуг.
– Дочь, если что, сразу звони! – Опекающий тон родителя убивал. На спор с матушкой отец сбрил шикарные рыжие усы, и теперь его верхняя губа выглядела бледной и непривычно голой.