Правила жестоких игр. Дилогия (СИ)

Так хотелось надеяться, что нас не загнали в угол, но Филипп не проронил ни слова. Глубоко вздохнув, он только крепче сомкнул объятия и зарылся лицом в мои растрепанные волосы. Наверное, у него закончились силы лгать.

* * *

Спальня Заккари была обставлена на современный лад. Низкую кровать застилало черное атласное покрывало, на полу лежал белый ворсистый ковер, стену украшала черно‑белая фотография старого города. На стеклянных полках этажерки жались зачитанные до дыр романы на иностранных языках, отдельной стопкой лежали книги на латыни. Где‑то здесь Зак спрятал ведьмовской гримуар, в котором, похоже, подробно описывал все проведенные ритуалы.

Читать чужие записи, безусловно, неправильно, но я жаждала отыскать доказательства сводивших с ума догадок, потому что считала, что Заккари пытался отобрать дар у брата, а в результате пострадали все. Он сам, в том числе!

Бесшумно закрыв за собой дверь, я осмотрелась, прикидывая, откуда лучше начать обыск. Первым делом заглянула под матрац, но ничего не нашла. Среди книг на этажерке, гримуара, естественно, не оказалось, как и между диванными подушками.

Решительно отбросив гадливое чувство, я заглянула в гардеробную, от богатства какой у любого стиляги случился бы затяжной приступ лютой зависти. Вся одежда была развешена на плечиках, начищенная обувь хранилась строго парами на специальной полке. Копаться в вещах блондина было жуть, как неловко, но чутье меня не обмануло. Неожиданно проявив хитрость наивной простушки, ведьмак припрятал гримуар на дне ящика с нижним бельем. В Гнезде чтили частную жизнь и личное пространство, а потому Зак не потрудился сотворить колдовской тайник, а просто засунул книгу подальше от любопытных глаз. Если бы Аида узнала, что кто‑то обшаривал комнату ее пасынка, то упала бы в обморок.

– Попался, – пробормотала я, взвешивая в руке тяжелый фолиант в деревянном переплете.

Гримуар представлял собой приватный дневник, и в душе нехорошо царапало от смущения. Почерк у парня был мелкий и витиеватый, заглавные буквы украшали вензеля. Некоторые заметки шли на китайских иероглифах, чтобы шпионы, вроде меня, не смогли их расшифровать. Приходилось старательно пропускать текст и не заострять внимания на личных записях, но все равно невольно запомнилась обидная фраза «она рыжий суккуб!»

– Мерзавец, – буркнула я, догадавшись, о ком именно идет речь, и сердито перевернула страницу.

Взгляд упал на знак «злого солнца» в углу листа, и сердце пустилось вскачь. Ведьмак подробно описывал обряд, с помощью которого вызвал особенного демона и заключил с ним сделку!

– Я и забыл, что ты конопатая дурнушка, – раздался хрипловатый, простуженный голос Заккари.

От неожиданности я вздрогнула и выронила книгу. Гримуар свалился обратно в открытый ящик с бельем. Честно сказать, я никак не ожидала столкнуться с хозяином спальни и уж тем более попасться на чтении его личного дневника! Хуже было только то, что я еще и боксеры Зака перекопала!

От тяжелого взгляда блондина хотелось забиться под плинтус.

– Почему тебя отпустили? – покраснев, очень «радушно» поприветствовала я.

– Твои молитвы помогли, – фыркнул он презрительно.

Казалось, что Заккари провел в инквизиторском замке не меньше месяца, а не короткую ночь. Заточение стерло с ведьмака глянцевое напыление. Он был небрит и всклокочен, в измятой, несвежей рубахе и джинсах с вытянутыми коленями. На запястье темнел оттиск печати с гербом инквизиции. Похоже, парня выпустили под залог.

– Нашла что искала? – враждебным тоном спросил он.

Вот и пришло время для разговора по душам.

– Я знаю, что ты сделал! – твердо заявила я. – Зак, то, как ты поступил, это подло!

– А, значит, копаться в чужих шкафах – это достойно? – Он скривил губы. – Уточни, корзиной с грязным бельем ты тоже не побрезговала, пока шарила по моей комнате? Спрашиваю, чтобы понимать, какие вещи на помойку вынести.

– Напрасно ты ерничаешь! – Я покачала головой. – Просто признайся семье. Уверена, что никто не осудит, и, возможно, вместе вы найдете способ исправить твою ошибку.

– Ты говоришь загадками, Александра. В чем же, по‑твоему, я обязан покаяться? – с озадаченной улыбкой переспросил тот.

– Ты вызвал демона не для очередной игры.

– Не может быть! – покачав головой, с издевательскими нотками протянул ведьмак.

– Я прочитала о сделке в твоем дневнике, – напомнила я. – Зак, я знаю, что ты пытался отнять у Филиппа Силу!

– Серьезно?

– Я видела ритуал в твоих воспоминаниях. А еще ты нарочно сделал ошибку, когда читал заклинание для снятия родового проклятья. Нарочно, Зак! Потому что не хотел, чтобы Сила вернулась к брату! – Обвинения с легкостью слетали с губ, никогда в жизни я не была столь уверена в своих доводах. – И твоя татуировка! Злое солнце наносят, когда готовятся отобрать чей‑нибудь дар. Это символ воров! Таких, как ты!

В два шага ведьмак преодолел разделявшее нас расстояния и пальцами до боли сдавил мне горло, как будто намеревался удушить. На щеках парня горели яростные пятна, глаза потемнели от злости. Я испуганно замерла, боясь пошевелиться. Ему стоило больших усилий перебороть гнев и разжать руку. Посторонившись, он прорычал с угрозой:

– Беги!

На второе приглашение я не рассчитывала, а потому пулей выскочила из гардеробной. Угрюмый Филипп и Елизавета, наряженная в розовый домашний костюм, находились в комнате. Будто врезавшись в невидимую стену, я резко остановилась и в полной растерянности попятилась.

– Красавчик, я и не знала, что у тебя есть наколка, – промурлыкала Кошка, разглядывая идеально накрашенный ноготок на указательном пальце.

Я испуганно оглянулась к блондину, привалившемуся плечом к дверному косяку гардеробной.

– Есть, – не сводя с меня пристального взгляда, мрачно подтвердил Филипп. – С семнадцати лет. Наш братец так боялся деда, что спрятал ее. Мне только неловко уточнять, при каких обстоятельствах Александра увидела татуировку.

От нелепого намека я вспыхнула, как фитиль, и процедила:

– Филипп, это просто смешно! Может, татуировка у Зака давно, но Силу он пытался отнять сейчас!

– Ты ошибаешься, – опроверг обвинения Филипп, и было заметно, что с каким трудом ему дался спокойный тон.

Совершенно точно Вестичи хранили какую‑то общую тайну, но, вероятно, сомневались, нужно ли посвящать меня.

– Говорите! – процедила я. – Чего я не знаю?

– Заккари, конечно, далеко не святой, но он не пытался отнять мой дар! – с раздражением уверил меня Фил.

– Остановись! – Зак попытался образумить родственника.

– Первый монстр был случайностью, но второй, скорее, закономерностью. Правда, Зак? – ехидно подмигнув блондину, промурлыкала Лиза. – Наш красавчик сделал брату подарок на день рождения: выпустил демона похоти. Такая старая, добрая интрига.

Чтобы переварить новость потребовалась пара долгих секунд. Я озадаченно воззрилась на довольную актрису, а в голове с пулеметной очередью проносились мысли. Ярко, во всех подробностях, припомнился будораживший мысли и фантазии неприличный сон.

– Ночью, перед черным четвергом, ты и ко мне прислал этого демона? – наконец, озвучила я догадку.

Заккари заметно напрягся, но молчание оказалось красноречивее любых слов.

– Зак, как ты мог? – С возмущением выдохнула я. – Это же гнусно!

– О! Ну, тебе лучше знать, – фыркнул он. – Ты у нас мастер по гнусностям.

– Уточни.

– Раз ты настаиваешь… – Издеваясь, он пожал плечами. – Бедная Саша, ты так силилась соответствовать нам! Так мечтала быть такими, как мы, превратиться в ведьму! – Насмешки били наотмашь. – Об этом ты просила у колдовства, когда мы с тобой ездили к оракулу?