Пути неисповедимых

Анук нехотя глянула в мою сторону и скривилась. Видимо, ей не понравилось, что это бесстыдное соблазнение прервали.

— Ни в чем, — холодно ответил Арланд, раздраженно убирая от себя руки следопытки. — Мы нашли следопыта для работы.

— Ведьма с нами? — недовольно посмотрела на меня Анук.

— Твоя работодательница, — поправила я. — Выйдем, поговорим на улице: там потише.

— Ты, Цыпленок, больной что ли, или прикидываешься!? — закричал Закая, когда мы вышли из трактира. — Ты кого нанял!? Очередную шлюху себе снял!? Нам следопыт нужен, а не продажная баба!!!

— Придержи свой язык!!! — зашипела Анук.

— А ты рот закрой, а не то все зубы выбью!!! — рявкнул на нее Закая и замахнулся с такой решительностью и зверским выражением лица, что оборотниха сжалась с испугу: против Закаи у нее не было ни единого шанса. — Потяфкай мне еще тут, хвост свой сожрать заставлю!!!

— Она в самом деле следопыт, — осторожно подтвердила я.

— Следопыт, идиотка, это мужик, вонючий, заросший и в прошлогодних обносках! А это — надушенная злобная баба, у которой без мужика в заднице загудело! Вы не видите, как она одета!?

— Одежду мою не трогай!… - вновь зарычала Анук, но Закая тут же отвесил ей оплеуху, от которой она чуть не покатилась по дороге.

— Заткнись! — рявкнул он. — Тебе слова не давали!

— Закая, может, не будем обращать внимания на внешность? — миротворческим голосом предложил Арланд. — Эта… дама… мда… она наверняка надежнее своих соратников, да и запросит меньше в силу… некоторых обстоятельств.

— Чокнулся ты, Цыпленок, — сплюнул Закая. — Монашек, черти тебя раздери… В мое время в Ордене с такой наивностью больше двух месяцев не жили!

— Я, может, не очень хорошо знаю людей, — заметил Арланд, стараясь не выказать свою обиду. Его самолюбие не терпело подобных замечаний. — Но выбор у нас все равно небольшой: или эта девица, или ничего. У нас нет времени искать кого-то другого, а она хотя бы достаточно трезвая и готова работать. Так уж карты сложились, и тебе придется терпеть еще одну «бабу».

— Пф, зачирикал-то, зачирикал! Посмотрите на него! — проворчал Закая. — В лесу мы ночь проведем, вещи нужны. Я собран, а вы?

— Мы нет, нам нужно вернуться в гостиницу, — ответила я, все еще пряча за спиной посох.

— В таком случае в полдень, у восточных ворот. Эта ваша, — Закая кивнул на следопытку, — пойдет со мной.

Мы с Арландом согласились с такими условиями и отправились к себе в гостиницу.

Как только мы отошли подальше, я сообщила экзорцисту о том, что его расчудесная следопытка моя вчерашняя жертва.

— Что!? — изумился он.

— Ты же был в том трактире! Как ты мог ее не узнать сейчас!?

— Тогда мне было не до того, чтобы разглядывать ее лицо!… Но почему ты меня не остановила, раз узнала ее?

— Я пыталась, но ты не слушал!

— Хотя, впрочем, даже если она и узнает тебя, то что? При нас с Закаей она тебе ничего не сделает… и ты ей тоже, — кинул на меня предупреждающий взгляд.

— У нее с психикой проблемы, она как будто бешеная. С нее станется перерезать мне ночью горло!

— Она не осмелится напасть на тебя в присутствии двух инквизиторов.

— Она сумасшедшая, так что плевала она на ваши перья и полномочия! Смотри, если она на меня нападет, и я ее убью, ты просто обязан будешь меня оправдать перед своим Орденом, так как ты сам меня вынуждаешь на это убийство!

— Оу… как я на тебя влияю! Всего пара дней со мной, и ты уже вспомнила о законах! — усмехнулся Арланд, нервно оглядываясь по сторонам.

— Ты фанатик, да еще и чокнутый юрист, как с тобой не вспомнить о прописных истинах? — пробормотала я.

Инквизитор, приняв слово «юрист» за ругательство, обиделся и не разговаривал со мной до тех пор, пока ему не понадобилась моя помощь в поиске своей постиранной одежды… тогда он не просто заговорил, а заголосил на всю гостиницу о «бабских закидонах» и о правоте Закаи. Я едва сдержала желание дать неблагодарному мужлану по голове посохом или, скажем, с помощью того же посоха сжечь всю его постиранную одежду. Но вместо этого я со спокойным видом высказала все, что думаю о его благодарности, и помогла собраться. С моими же вещами никаких затруднений не было, я просто уменьшила посох до размеров волшебной палочки (в таверне сделать это незаметно было невозможно: уж слишком много света) и спрятала его в походную сумку, которую Арланд затем взвалил на свое мужественное плечо.

Прежде чем отлучиться на целые сутки, я решила зайти в конюшню и попрощаться с Чертом, предварительно все ему разъяснив. Инквизитор безумно удивился моему рвению пообщаться с лошадью, а пока я на его глазах стала серьезно объяснять Черту, что да как и почему меня не будет так долго, Арланд смотрел на меня, как на сумасшедшую. Мои оправдания, будто «Черт же умный и все-все понимает, совсем как человек» не сработали: инквизитор только еще больше уверился в том, что за время нашей долгой разлуки у меня основательно поехала крыша. Переубеждать заботливого опекуна я не решилась.

Ровно за час до полудня мы с Арландом уже подходили к восточным воротам. Закая и Анук стояли к нам спинами и самозабвенно ругались друг с другам. Просто из интереса мы с инквизитором пошли чуть медленнее, прячась за прохожих, чтобы послушать, в чем дело.

Как оказалось, никакой драки не было. Закая и Анук просто знакомились, выпуская друг на друга свое вечное раздражение.

— Они нашли друг друга, — тихо хмыкнула я, уловив нотки удовольствия в голосах обоих спорщиков.

— О, вот и Цыпленок! — недовольно крикнул Закая, заметив нас и отвернувшись от своей новой знакомой. — Быстро ты!

— Нам было не далеко идти, — пожал плечами Арланд.

— Раз уж вы здесь, то пойдем, — приказным тоном сказала Анук. — По дороге в лес расскажете, кого вы хотите поймать. Я живу в этих лесах уже четырнадцать лет и знаю обо всем, что в них можно найти.

— Глядя на нашу компанию, ты не могла не догадаться, кого мы собираемся искать, — заметила я. — Нам нужен зверь, нападающий на жителей города.

Секунду после моих слов Анук непонимающе смотрела на меня, как будто смысл сказанного не доходил до ее сознания, а потом, когда смысл, видимо, все-таки дошел, оборотниха презрительно расхохоталась, указывая на меня пальцем.

— Ха-ха-ха-ха!… Ты… Ха! Вы слышали!? Зверя ей подавай! Ха-ха-ха-ха!

— Не понимаю, чего смешного в том, что какая-то тварь потрошит людей, — нахмурилась я, складывая на груди руки, которые зачесались по старому доброму заклинанию облысения.

— Людей, недалекая ведьмочка, среди убитых нет! Посты стражи передаются по наследству от одного ублюдка к другому. Эти уроды сосут кровь из города хуже нечисти, это во-первых, — с усмешкой принялась объяснять Анук. — А во-вторых, убивает стражников такое же животное, как они сами. Это или инквизитор, или спятивший рыцарь, а таких в лесу не водится, уверяю!

— Девчонка!… - теперь заржал Закая. Он хохотал, чуть ли не падая на землю, даже слезы брызнули у него из глаз. Арланд почему-то тоже засмеялся, не так громко и не скаля зубы, но так же весело. Прохожие, испугавшиеся грохочущего смеха инквизиторов, тут же разбежались от нас в разные стороны. — Девчонка наивная!… - выдавил сквозь смех Закая, закрывая лицо руками и утирая рукавом слезы.

Анук была сбита с толку таким весельем ровно так же, как и я.

Несколько минут инквизиторы не могли угомониться. Стоило смеху стихнуть, как они смотрели друг на друга, потом на Анук и опять начинали хохотать.

— Как тебя звать-то?… — спросил Закая, немного придя в себя.

— Анук.

— Ну так слушай, Анук… Ха-ха-ха! Не могу!… Эээх… Как ты думаешь, почему мы носим эти накидки? — спросил Закая.

— Что за идиотские вопросы!? — возмутилась девица. — Я здесь не для того, чтобы языком чесать!

— Да ты пока только это и делаешь! — заметил Закая. — Ты, Лисенок, видимо, не совсем понимаешь, с кем имеешь дело… Хе-хе-хе!… Ты знаешь, почему белые совы никогда не ошибаются? Потому что мы слышим, что говорит душа! Твоя душа, несмотря на то, что ты загнала ее в дальний угол, все же едва пробивается сквозь черные узкие глазенки. Эта душа так и кричит: «Боги, да что же это делается!? Да ведь я боюсь этих людей, боюсь так, что поджилки трясутся! Я боюсь до смерти и потом оскорбляю их, вру им в глаза, чтобы видели, что я смелая!». Ты, девочка, или от рождения дура, или это у тебя от страха в мозгах помутилось! Нашла, перед кем перья распушать!… Ха-ха-ха! Мы же всю твою сущность видим, все твои чувства перед нами чертями скачут!… Хе-хе-хе, что, еще больше напугалась?… Ну не переживай, Лисенок, так и быть, на первый раз прощаю. Зад мне твой нравится, потому головы лишишься только после второго такого промаха!