Тяжело в учении

Мимо, прикрывая рот ладошкой, проскользнула Эллайя, вслед за ней выплыл довольный Гиаш.

М-да, не любит господин целитель некромантов… Вчера вон Фара нам на растерзание отдал, сегодня — Рэма… Ладно, ладно, Рэмиона мы сами выпросили, клятвенно пообещав только посмотреть и поговорить, но не лечить. Но Рэм этого не знал и то и дело вздрагивал, переводя взгляд с мстительно прищурившейся Шел на меня и обратно.

Я тоже прищурилась, но не как Шейли, а так, как учил Гиаш, чтобы легче было рассмотреть ауру. Ох, неслабо женишку досталось! Но и не все так страшно… Заживет, затянется, а может, еще и в уме отложится.

— Ты как? — присела я рядом, поправляя подушку.

Шел насмешливо хмыкнула и уставилась в окно, но мне-то даже отсюда видно, как ее ушки в нашу сторону тянутся. Ну что ж, придется говорить при ней, это ничего, переживу.

— Бывало и лучше, — вздохнул Рэм, сердито косясь на травницу. — А ты? Слышал, в «Чаше» без меня… весело было…

— Было, — буркнула я, недовольно поджав губы. — И что?

— Да ничего, — улыбнулся он. — Ты и сама разберешься, что делать. До сих пор стыдно, как вспомню… Вики…

— Забудь, — помотала головой я. — Я же знаю, что ты не со зла… И… — Я быстро оглянулась на Шел, которая все-таки увидела за окном что-то интересное и забыла о нас, наклонилась к Рэму и прошептала: — Я очень рада, что ты у меня есть!

Рэмион расплылся в довольной улыбке, но сразу же скривился и страдальчески закатил глаза. Я рассмеялась и, проворно подбежав к двери, позвала Эльку.

— Разве мы уже уходим? — приподняла бровки Шел.

— Думаешь, рано? — хмыкнула я.

— Пациент скорее жив, чем мертв, непорядок, — надулась рыжая.

Пациент прекратил изображать умирающего лебедя, выглянул из-под руки хлопочущей над ним эльфийки и показал Шейли кулак.

Я тихонько вышла из палаты и, хихикая, чуть не врезалась в Гиаша. О, какая встреча! И как вовремя! В целителя я вцепилась всерьез и надолго, и если сначала он пытался от меня избавиться, то вскоре понял тщетность этих попыток и смирился с моим присутствием, поставив лишь одно условие — не лезть под руку. Оставшееся время я исправно таскалась за Гиашем, наблюдая, запоминая и изредка — когда он сам об этом просил — помогая.

Уходила я уставшая, но довольная. Сегодня было не так страшно, как вчера, к тому же новые заботы не позволяли размышлять о старых проблемах, что, конечно, было не очень правильно, но зато весьма удобно.

В комнату я не пошла. Свернув к тренировочной площадке, забралась на невысокую оградку и с удовольствием понаблюдала, как пара боевых магов под чутким руководством Краснояры гоняет несчастную Ланку. И как спустя пару минут обозленная Лантэлия гоняет уже их — удачно слепленными огнешарами, маленькими, но весьма колючими и способными доставить много неприятных ощущений при правильном попадании в цель. Моя подруга лишь поначалу кажется робкой и беззащитной, но вот доводить ее не стоит — обидчикам в таком случае не позавидуешь.

Вчера вечером Лантэлия, охая и натираясь сваренным Рэмом зельем, на все лады костерила и мастера Добрава, и боевиков, и чокнутого травника с третьего курса, который попросту свалился через час занятий, оставив Ланку в компании двух ненормальных маньяков, не догадывающихся, что кто-то может отличаться от девушек с их факультета, так и норовящих влезть в самое пекло. Я посоветовала ей не ходить больше на практику и пожаловаться Остромыслу, но подружка меня удивила, подорвавшись ранним утречком и помчавшись к месту сбора их сумасшедшей компании. Хм, вон как резво носятся, неужто не умаялись за целый-то день? Ланке надо было к боевикам идти, удивительно гармонично смотрится! Я зевнула, чуть не слетела с оградки, успев в последний момент ухватиться за нее руками, и услышала голос над самым ухом:

— Устала?

Обернувшись, почти утонула в янтарных глазах и медленно кивнула:

— Немного… А тебе разве не нужно готовиться к экзамену? — уточнила, не зная, что еще сказать.

— Я готов, — беспечно отмахнулся Фьерн и протянул букет ромашек. — К тому же отдыхать тоже нужно. Давай погуляем вечером по парку?

Я чуть снова не сползла с оградки, но на сей раз не от усталости. Растерянно посмотрела на букет…

— Это просто прогулка, Вики, чего ты боишься? — улыбнулся Фьерн, и я решительно вцепилась в цветочки, мотнув головой так, что коса по спине стегнула:

— Ничего!

Просто прогулка, просто цветы, просто парень, который, кажется, мне… нравится? Действительно, чего здесь бояться?

До вечера было еще далеко, и я, чтобы чем-то себя занять и не думать лишнего, собрала-таки учебники, до которых не доходили руки, и понесла их в библиотеку. Обычную, потому что Звинычу книги я, как и все не желающие проблем студенты, уже давным-давно сдала.

Читальный зал был залит теплым солнечным светом, струящимся сквозь высокие стрельчатые окна; здесь витал непередаваемый книжный аромат, а еще пахло шоколадом и свежими булочками. На обычную библиотеку, в которой хранились обычные книги, власть Звиныча не распространялась, а потому студенты чувствовали себя здесь более чем вольготно — еще бы, даже за чашку шоколада или пирожок никто по шее не даст, по крайней мере, до тех пор, пока этот самый шоколад или следы жирных пальчиков не обнаружат на страницах книг. А если обнаружат, тоже не беда — всего-навсего заставят усиленно вспоминать бытовую магию и устранять последствия собственной неаккуратности.

Перешагнув порог, я увидела возле стойки Лиона, быстро заполняющего какие-то бумаги, и едва не повернула назад, но все-таки подавила малодушный порыв. Стараясь не коситься в сторону, выложила из сумки книги, дождалась, пока сухонький библиотекарь сделает нужные отметки… и только тогда заметила, что Лиона рядом нет. Но вздохнуть с облегчением не успела — он стоял возле двери, под красочным стендом с новыми книгами, и рассеянно вертел в руках тонкую брошюрку.

— Виорика, — тихо позвал мастер, когда я, втянув голову в плечи, попыталась прошмыгнуть мимо.

Я остановилась и нервно сцепила руки в замок. Знала же, что нужно поговорить, сама этого хотела, но вот оказалась совершенно не готова… С чего начать? С извинений? Или пусть Лион первый говорит, а там… видно будет?

Уже в следующий же миг я пожалела, что отдала мастеру инициативу.

— Ты… Я не вмешиваюсь в твою жизнь, но… Фьерн мне не нравится. Я… прошу — будь с ним осторожнее, — запинаясь и отводя глаза, выпалил наставник, у которого я только что готова была просить прощения.

— Какая вам разница?! — вспыхнула я, позабыв о всех своих благих намерениях. — Вы его не знаете!

— Ты тоже, — парировал мастер.

— Именно поэтому и не тороплюсь с выводами! — насупилась я.

— А я лучше потороплюсь, чем потом буду искать тебя в застенках Ривалэйна, — отрезал Лион, и я сразу присмирела, вспомнив, что он вообще-то не из вредности цепляется.

И все равно, было неприятно и даже обидно из-за его недоверия… или — неверия?

— Я с вами не согласна, — из чистого упрямства выдала я.

— Ты права, — неожиданно спокойно признал Лион. Он прислонился к стене и прикрыл глаза. — Это не мое дело. Встречайся, с кем хочешь, только не в ущерб занятиям и безопасности. Не выходите за пределы школьной территории. Я не могу тебе запретить, я просто… прошу.

В последней фразе в делано-равнодушном тоне проскользнула такая усталость, что стало стыдно. Но повиниться я не успела — Лион развернулся и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Вот как. Я бы на его месте эту дверь вынесла…

Рассеянный взгляд выхватил лежащую под стендами смятую брошюрку.

Я бы!.. Не буду вести себя как идиотка, да? А что я сделала только что?!

До боли закусила губу, выдохнула… И под изумленным взглядом библиотекаря приложилась лбом о стену. И еще. И еще. Правильно, когда голова дубовая, ей ничего не будет!

А в комнате обнаружилась настоящая засада. Ланка при всей своей занятости умудрилась заметить и меня, и Фьерна, и злополучный букетик и конечно же сделала свои выводы. А потом приперла меня к стенке, и ничего не оставалось, как во всем признаться. И тогда началось страшное — Лантэлия вознамерилась проконтролировать, как и в чем я пойду на встречу. Узнав, что я не собираюсь заморачиваться и намерена пойти в привычных рубашке и брюках, подруга возмутилась до глубины души и, не слушая слабых возражений, выпотрошила шкаф в поисках подходящего, по ее мнению, наряда.