Камин-аут (СИ)

Помещение клуба наполняли красные тона. Красное освещение, красное дерево, обделанные красной мозаикой лампы на столиках, красные стеклянные вазы с цветами. На стенах висели плазменные экраны с приглушенным звуком. Играла музыка в жанре Post-Hardcore и Trancecore, вынуждая покачиваться в такт настойчивым тум-тум. Обитые кожей удобные сиденья с мягкими, высокими спинками, в той же алой цветовой гамме, располагались таким образом, чтобы посетители за соседними столиками не могли потревожить друг друга. Гости сидели подвое, либо собирались небольшими компаниями до пяти человек. Теперь стало ясно, зачем Куисме пришлось заранее бронировать столик, – субботним вечером здесь яблоку было негде упасть. На нулевом этаже располагался зал для некурящих, здесь, на первом, соответственно, было отведено место для курящих.

Маю сел таким образом, чтобы иметь перед глазами высокую барную стойку, сейчас казавшуюся черной в задымленном помещении, на самом деле – бордовую. Девушки сидели напротив, лицами к входным стеклянным дверям, рядом с которыми словно оправдывая название заведения, возвышались алебастровые колоны.

В центре зала были устроены танц-площадки для всех желающих оттянуться под хорошую музыку. Маю и сам неоднократно ловил себя на том, что, не увлекаясь подобным направлением, все равно отбивает ритм ногтями на гладкой поверхности стола.

Куисма привела с собой подругу, имя которой забылось сразу после знакомства, а спрашивать второй раз уже было неудобно. Девушка оказалась очень зажатой и немногословной, впрочем, Маю тоже не был склонен сейчас к откровенности. Подруга не выглядела уродиной, но и красивой её назвать было нельзя, – просто обыкновенная девчонка со стрижкой каре и контактными линзами, о чем она сама и сообщила. Лиловое платье на её худощавой фигуре сидело не очень хорошо, тонкие бретельки постоянно соскальзывали с плеч. Девушка то и дело сводила разговор к своей неловкости, честно признаться, уже минут через сорок их знакомства Маю эта её излишняя придирчивость к самой себе начала раздражать. Длины платья девушка стеснялась, оправляла короткую юбку, оттягивала кожаный пояс вниз, то разглаживала складки. Спрашивается, если тебе так неудобно в этом платье, зачем было его надевать? Именно по этой причине она отказалась танцевать, впрочем, Маю сам не горел желанием.

Подруга Маю выглядела роскошно в пурпурном платье с короткой расклешенной юбкой, воздушными лепестками ниспадающей на бедра, и будь Маю её парнем, не позволил бы Куисме появляться в таком компрометирующем наряде в компании одноклассника, но девушка не тревожила в душе невидимых струн, сладостного томления от её вида Холовора также не испытывал.

Сразу стало ясно, что Куисме не впервой выбирать напитки в здешнем баре, она и бармена называла по имени. Не сговариваясь, девушки заказали три порции «Кровавой Мэри» и сладкие закуски. Второй девчонке было восемнадцать, что сыграло им на руку: они могли без труда передвигаться по улице и имели свободный доступ к спиртным напиткам.

Маю посчитал хорошим знаком то обстоятельство, что Куисма пригласила именно эту девушку, как ни странно, её скованное поведение вселяло в него уверенность.

В восторге оттого, что согласился на эту авантюру, Маю предложил тост:

– Кто выпьет со мной за простые человеческие слабости?

Куисма наклонилась вперед, демонстрируя глубокий вырез.

– Я выпью с тобой.

Подружка молчаливо последовала за девушкой, подняв свой бокал.

Маю стало интересно, как далеко они втроем готовы зайти – конечно, без подзарядки Маю не позволил бы себе ничего подобного. Теперь происходящее превратилось в увлекательную игру.

На моменте, где песня особенно распалялась, Куисма согнула локоток и покачала кулаком, кивая головой под музыку. Крупные красные браслеты на тонком запястье звякнули друг о дружку.

Говорили они мало, в основном про то, как на головы актеров опрокинулись ведра смолы. Потом эти вёдра всё же удалось отвязать, но откуда они взялись, было неясно. Когда смола хлынула на сцену, на мостиках никого не было, но привязанный к каждому ведру тонкий канат тянулся вниз, за сцену – таких канатов завхоз раньше не видел в их школе, вероятно, злоумышленник принес их с собой. Кто-то просто дернул за канаты, и ведра перевернулись. Маю не сомневался, что в происшествии замешан его брат со своим дружком.

Вспомнив про Ионэ, в памяти тут же всплыла Аулис. Чем они там будут заниматься с его братом? Не за компьютером же сидеть.

– Ты сколько раз был на свидании сразу с двумя? – спросила Куисма, постукивая каблуком под музыку. Девушку переполняла энергия, а Маю пытался заглушить нервозность коктейлем, при этом тревожили две вещи, что он станет вести себя как брат, когда тот напивается, или что взбунтуется желудок.

– Ни разу, – покаялся Маю. – А ты? – обратился он ко второй, чтобы хоть как-то вовлечь ту в разговор.

– Да было уже много раз, – буркнула девушка, перестав на секунду поглощать содержимое бокала. Сказала это так, будто зачитывала способ приготовления ячменной каши, когда для Маю обсуждение темы группового секса было сродни мучительного аттракциона полового просвещения на уроках, где он почему-то ощущал себя подопытным под томными взглядами рядом сидящих девчонок. Но это еще ладно: вдвое хуже становилось, когда лектор выпроваживал девушек за дверь, собираясь беседовать с парнями его класса – тогда начинало казаться, что все без исключения косятся на него. А эта девушка, пускай, её будут звать Леена, не придавала никакого значения своим словам, отчего оставалось чувствовать себя еще глупее.

Её губы были пухлыми, вульгарно накрашенными, и дело даже не в ярком цвете помады, а в том, как они выглядели: большие, масленые и совершенно непривлекательные.

Чтобы утолить жажду, Маю сходил за стаканом обычного апельсинового сока, забыв про свои саднящие губы. Цитрус жёг ранки. От постоянно открывающейся и закрывающейся двери его морозило. Глотая сок на ходу, мальчик приблизился к столику, где его дожидались девушки. С высоты своего роста он едва мог разглядеть сидевшую по соседству пару. Сиденья, выстроенные буквой П, с очень высокими спинками, скрывали молодых людей ниже плеч. Девушка уселась в изголовье, парень примостился на углу. Внутренний голос подсказывал, что девчонка так эмоционально реагирует совсем не на очарование вечера. Сев на место, Маю пропустил мимо ушей большую часть разговора подруг.

Очевидным стало ощущение легкого опьянения, когда втроем они поднимались на второй этаж. Маю взбирался по лестнице последним. В течение последних десяти минут он не проронил ни одного слова. Куисма еще в тот день, когда Маю ушел с уроков, четко дала понять, что не прочь залезть к нему в штаны, но одно дело – заигрывания, а другое – когда осознанно идешь в номер и вроде наперед знаешь, чего ожидать. На негнущихся ногах подросток доковылял до нужной двери. Стеклянные колоны, выстроенные в ряд напротив дверей номеров, придавали коридору впечатление лабиринта. Хрустальные люстры расщепляли свет на осколки.

Пора бы перестать себя накручивать и уже хоть с кем сделать это, напряженно раздумывал Маю, глядя в спины девушкам. Наверняка, в классе не осталось ни одного парня, кто бы хоть раз не занимался этим. А какой самый поздний возраст для этого? Может, он уже опоздал. Если сейчас у него не выйдет всё должным образом, ни одна девчонка потом не захочет с ним гулять, о чем из сплетен узнают парни, и у них появится отличный повод для измывательств.

Отпирать замок предоставили Маю. В коридоре была слышна музыка, играющая в одной из ближайших комнат и ударно резонирующая от стен. Трек звучал прямо на убой: пульсирующие, зацикленные риффы и акустическая гитара, такая простенькая, что пока возился с замком, успел выучить основную тему. Подруги тихо переговаривались в стороне.

Маю ощущал неудобство в одежде: футболка обвисала в плечах, а джинсы ну точно куплены на размер меньше. Ремень врезался в живот, пора бы уже прекратить нарезать себе на вечер кучу бутербродов: если у сестры они шли в рост, то у него – вширь. Сладкая газировка и такие же переслащенные безалкогольные коктейли, к которым он пристрастился в академии, на глазах размывали стройные очертания фигуры.