Принцесса Дальгарды (СИ)

Ефимова Алена

Принцесса Дальгарды

ПРОЛОГ

В то утро в небо поднялись четыре солнца: три красных и белое. Это было не слишком хорошим предзнаменованием, если учесть, что у королевы именно этим утром начались роды. Жрецы пророчили королю наследника, обещали, что будет он добр, мудр и воинственен. Что восход в зенит четырех богов в день его рождения сулит городу Дальгарда мир и благоденствие.

Король ждал. Ждал наследника. И когда помощница повитухи вынесла на руках крошечный сверток, он принял его с трепетом, прижал к груди, боясь откинуть уголок пеленки и увидеть лицо своего столь долгожданного ребенка. Как забавно - король, тридцатилетний мужчина, трепетал перед новорожденным, беспомощным, беззащитным существом! Он так увлекся, что не сразу услышал голос служанки:

- Ваше величество, - она склонилась в глубоком поклоне, - королева желает узнать, как вы ее назовете.

- Ее? - растерялся король.

- Это принцесса, - пролепетала служанка, не смея поднять глаз, будто виновна в чем-то.

- Значит, дочь! - Губы Сейлина шевельнулись, словно в улыбке. - Никогда я не верил жрецам... - Он покачал девочку на руках. - Я назову ее Джанарой.

И он наконец откинул уголок пеленки. Джанара посмотрела на него ясными чистыми глазами, улыбнулась беззубым ртом и загукала. Жрецы, прятавшиеся в тени, оживились: зашептались, но король не обратил на них внимания.

- Смотри-ка, она рада меня видеть! - умилился он. - А какие фиолетовые глазки!

Он пощекотал через ткань ее животик, а девочка выпростала пухленькую ручку и ухватилась за его палец.

- Сильная! - засмеялся он.

- Богиня Энра взошла сегодня на небосвод в ее честь, Ваше Величество! - Служанка склонилась еще ниже, но хитрым глазом исподтишка наблюдала за королем. - Она щедро ее наградит. И смелостью, и отвагой, и женской красотой.

Король не соизволил ответить, укачивая на руках свою первеницу. Он просто был счастлив.

- Передайте Ее Величеству, что я желаю назвать Ее Высочество Джанарой, - повторил он и добавил: - В ее честь!

- Ее Величество Джанияра будет счастлива, - с новым поклоном ответила служанка и бережно приняла из его рук младенца.

- Ваше Величество, позвольте. - Главнейший жрец выступил вперед. - Все звезды и боги обещали рождение наследника...

- И что?

Король даже не взглянул на него. Заложив руки за спину, он прошелся туда-сюда перед дверьми покоев, предназначенных для родильной. Резко остановившись, он развернулся на каблуках и вперил в жреца острый взгляд своих сапфировых глаз.

- Девочке следует дать другое имя, - осмелился вымолвить жрец и склонился. - Джанара не ее имя!

Король взмахнул рукой, словно отметая его слова.

- Не тебе решать.

Но жрец все же продолжил - чуть укоризненно, настоятельно:

- Ваше Величество! Имя Джанара лишь усилит влияние бога Хонтапа. И девочка станет нетерпимой, вспыльчивой...

- А ну исчезни!

Сейлин, резко подавшись вперед всем телом, шагнул в его сторону, но остановился. О его гневе можно было догадаться лишь по суровой складке над бровью.

- Простите, Ваше Величество...

- Прочь. - Король уже успокоился и просто взмахнул рукой. - Я все знаю сам. Девочку назовете Джанарой. Это мое слово.

ГЛАВА I. НАСЛЕДНИЦА

Король Сейлин тяжело опустился на свой золоченый трон и прикрыл глаза. Советники в траурном молчании покидали Зал. Единственными звуками было эхо их шагов да бряцанье оружия. Оружие дорогое, украшенное редкими самоцветами, оно всегда передавалось по наследству и служило им скорее талисманами, никогда не видавшими крови.

Когда последний советник покинул Зал, и стоящие снаружи караульные закрыли высокие резные двери, король наконец позволил себе откинуться на спинку трона - тяжело, по-стариковски. Плечи его ссутулились, словно на них обрушилась вся печаль мира. Сквозь широкий оконный проем, вдали, за высоченными городскими стенами, виднелись песчаные дюны. Они колебались в слепящем, ярком мареве, казались нереальными, - как и все последние события, случившиеся в королевстве. Сын, единственный сын и наследник убит! Как так вышло, что он, великий король Сейлин, так долго правящий этим чудесным беломраморным городом, не сумел уберечь сына?

Да, убийцу схватили. Подлый враг из династии Чернокровных, тайно проникший в стены его драгоценного города Дальгарды, ожидает сейчас решения своей участи в самом темном и глубоком подземелье. Но это не оживит наследника, не изгонит боли и горечи из сердца. Теперь у Сейлина осталась только Джанара - пусть и любимая, но все же дочь, которая не могла взять на себя всех тягот правления. Да и видано ли это, чтобы где-нибудь когда-нибудь трон занимала женщина?

Выход один: выдать ее замуж. Но вот беда - советники настаивают на кандидатуре принца из любого другого города, но позволь он этому свершится, после его смерти королем станет чужеземец. А Сейлин не мог этого допустить.

- Я лучше отдам ее за последнего простолюдина, но моего подданного, - заявил он своим советникам, и эхо его гневных слов до сих пор гремело под сводами Зала.

Советники, не посмев перечить и преисполненные сочувствия к его горю, ушли. А он остался один на один со своей печалью. Впервые за все свое долгое правление Дальгардой он не знал, что делать. Мудрость вдруг покинула его.

Но нет, это не мудрость. Просто выбирать тут не приходилось - он принял самое лучшее из всех возможных решений. Поднявшись с трона, он хлопнул в ладоши, и тут же перед ним появился слуга.

- Вели передать принцессе, что нам нужно выйти к народу. Пусть подготовится. И разошли глашатаев по городу, пусть собираются на главной площади.

Слуга поклонился и исчез. Сейлин подошел к окну, и взор его устремился вдаль, на широкие белокаменные улицы Дальгарды. Под вылинявшим от жары, раскаленным небом покачивали своими разлапистыми листьями пальмы, даря городу благословенную тень.

Нет, он никогда не отдаст Дальгарду в руки чужеземцу. Сейчас, глядя на этот драгоценный оазис-жемчужину среди белых пустынных песков, он понимал, что действительно поступает верно.

***

Едва наставница по рукоделию покинула покои принцессы, как Джанара бросила на низенький круглый столик свои пяльцы с вышивкой и вскочила.

- Как я устала! - Она потянулась. - Какая же это скука, смирненько сидеть и тыкать иголочкой в шелк!

Ее фрейлины, все сплошь девчонки, не достигшие и шестнадцати лет, тоже побросали свое рукоделие и горящими глазами уставились на принцессу. Они тоже заскучали и жаждали веселья.