Игра форов

космические станции по-настоящему скучны. Все эти коридоры, – заметил он, пробегая взглядом мимо фонтана и далее по изгибающейся кирпичной дорожке, нырявшей в буйство цветов. – Я перестал видеть, как прекрасен Барраяр, глядя на него каждый день. Нужно было забыть, чтобы вспомнить. Странно.

– Были моменты, когда я не мог вспомнить, на какой космической станции нахожусь, – согласился Майлз с полным ртом выпечки и крема. – Я не говорю о роскоши, но станции Ступицы Хегена действительно тяготели к утилитаризму. – Он скривился от ассоциаций, вызванных этим последним словом.

Беседа коснулась недавних событий в Ступице Хегена. Грегор просветлел, когда узнал, что Майлз тоже не отдал ни одного боевого приказа в общефлотской тактической рубке «Триумфа», кроме разбирательства с внутренним кризисом безопасности, делегированного ему Таном.

– Когда начинается сражение, для большинства офицеров работа заканчивается, так как битва протекает слишком быстро, чтобы люди могли на нее влиять, – уверил Грегора Майлз. – После того как ты установил хороший тактический компьютер – и, если тебе повезло, человека с волшебным чутьем – дальше лучше держать свои руки в карманах. У меня был Тан, у тебя был… хм.

– Да, и прекрасные глубокие карманы, – сказал Грегор. – Я все еще об этом думаю. Это казалось почти нереальным, пока я не посетил впоследствии лазарет. И осознал, что вот такой-то и такой-то огонек означает потерю человеком руки, этот – замороженные легкие…

– Да уж, за этими огоньками глаз да глаз. Они рассказывают такую утешающую ложь, – согласился Майлз. – Если им позволить. – Он запил очередной липкий кусочек, помолчал и заметил: – Ты не сказал Иллиану правду насчет твоего маленького падения с балкона, так ведь? – Это было наблюдение, а не вопрос.

– Я сказал, что был пьян и спустился. – Грегор рассматривал цветы. – Как ты догадался?

– Он не говорит о тебе с тайным ужасом в глазах.

– Я только-только заставил его… немного уступить. Не хочу теперь все испортить. Ты ему тоже не сказал, и за это тебе спасибо.

– Пожалуйста, – Майлз выпил еще кофе. – Сделай мне ответную любезность. Поговори с кем-нибудь.

– С кем? Не с Иллианом. И не с твоим отцом.

– Как насчет моей матери?

– Хм. – Грегор в первый раз откусил от своего куска торта, на котором до этого делал вилкой бороздки.

– Она, возможно, единственный человек на Барраяре, которая автоматически поставит Грегора-человека впереди Грегора-императора. Все наши ранги для нее, по-моему, не более, чем оптические иллюзии. И ты знаешь, что она может хранить тайны.

– Я подумаю об этом.

– Я не хочу быть единственным, кто… В общем, единственным. Я знаю, когда выхожу за собственные пределы.

– Да ну? – Грегор поднял брови, улыбнувшись уголком рта.

– О да. Просто я обычно не сдаюсь.

– Хорошо. Я поговорю, – ответил Грегор.

Майлз продолжал ждать.

– Даю слово, – добавил Грегор.

Майлз расслабился, почувствовав огромное облегчение.

– Спасибо. – Он посмотрел на третье пирожное. У этих