Страна призраков

то делает, принялся орудовать ножницами. Отложив их, подбрил электрической машинкой отросшие волоски на задней стороне шеи, отступил на шаг, посмотрел оценивающим взглядом и немного подправил свою работу при помощи ножниц и расчёски. Напоследок он смахнул салфеткой состриженные волосы со скатерти на пол. Милгрим продолжал сидеть, ожидая, когда ему принесут зеркало. Но вместо этого мужчина принёс веник и совок с длинной ручкой и взялся подметать. Всегда почему-то печально видеть собственные волосы на полу. Милгрим поднялся, снял с себя скатерть, положил её на стол и повернулся, чтобы уйти.

— Погоди, — обронил домоправитель, не прекращая своего занятия. Когда пол был снова чист, он убрал парикмахерские инструменты в портфель и достал оттуда желтую сантиметровую ленту и ручку с блокнотом. — Снимай халат.

Милгрим повиновался, радуясь, что не последовал приказанию Брауна буквально и оставил себе хотя бы трусы. Домоправитель начал быстро и ловко снимать с него мерку.

— Размер ноги?

— Девятый, — ответил Браун.

— Узкая?

— Средняя.

Домоправитель сделал пометку и махнул блокнотом в сторону двери:

— Иди. Иди, иди.

— А завтрак?

— Иди.

И Милгрим ушёл из кухни, раздумывая, где бы поискать Брауна. В кабинете, где тот пил свой виски прошлой ночью?

Кабинет был обставлен так же, как и весь дом, только с добавлением тёмного дерева и вертикальных полос. И кстати, с книгами. Милгрим шагнул за порог, огляделся и быстро метнулся к шкафу. Но понял, что обманулся. Перед ним были двери шкафа, обклеенные корешками старинных книг. Мужчина наклонился, чтобы поближе взглянуть на останки безвинно казнённых томов, однако увидел цельный кусок кожи, облепивший выпуклую деревянную форму в виде книжных корешков. Усердно состаренное золотое тиснение не позволяло прочесть ни названий, ни фамилий авторов. Удивительно тонкая работа. Туманное подражание ремесленников одной культуры произведениям культуры иной. Милгрим распахнул дверцу и, увидев внутри пустые полки, быстро закрыл её.

Вернувшись в коридор, он подошёл к искусственно состаренному зеркалу, и внимательно изучил итог ручной работы домоправителя. Опрятно. Но чересчур обыденно. Такая причёска была бы к лицу адвокату или арестанту.

Стоя на прохладном сером мраморе, у подножия узкого лестничного колодца, Милгрим прищёлкнул языком и вообразил, как щель загадочным образом засасывает звук и уносит его вверх.

Где же Браун?

Поднимаясь на второй этаж, Милгрим прихватил из ванной бритву, зубную щётку и пасту, а также пакет с одеждой. Уже в комнате мальчика он бросил туда и трусы, а сам остался в просторном халате на голое тело. Потом достал свою книгу из кармана пальто, наброшенного на спинку стула. «Полом Стюартом» мужчина разжился в одном гастрономе незадолго до встречи с Брауном. Пальтишко уже тогда было не новое, ношенное, по меньшей мере, целый сезон, и теперь его не спасла бы даже химчистка. Милгрим положил книгу на письменный стол и аккуратно повесил последнюю деталь своей одежды в шкаф,