Первая Солнечная. Всю власть Совету! (СИ)

- Готовы? – спросил Ян не столько у своего звена, сколько у “Серебряных”. В своих он был уверен.

- Да, – ответ был лаконичен до крайности, даже немного механический. Яна это немного насторожило, но понятное объяснение вполне находилось — суровые пилоты, прошли лучшую школу, школу жизни, раз служат Совету.

- Вот мой план: я и Алиса идём вперёд; вы прибудете позже вместе с остальными моими созвенными. Вы согласны?

- Да.

- Ох... – Ян готов был приложить руку ко лицу, не будь оно надежно закрыто шлемом. – Алис, старт прыжка — на минимальной скорости.

Ян принял это решение неспроста – в точке назначения была, судя по словам Генсека, очень важная для марсиан разработка, и было бы странно, если бы ее не обставили генераторами диз-полей. Парень знал, что если прыгать с минимальным сжатием, то шансы критически повредить гиперускоритель крайне малы — не будет слишком резкого выхода из сжатия, бывшего чаще всего причиной поломки.

- Да, и включи маскировку, – напомнил девушке Ян. Та шутливо обиделась:

- А то я забуду!

- Все может быть, – усмехнувшись, ответил ей парень. Алиса, хоть и не ответила, не преминула воспользоваться советом, и ее корабль медленно растаял в пространстве.

- Поехали! – приказал Ян, активируя гиперпрыжок.

Корабль стал разгоняться, очень медленно, и гипертоннель был почти незаметен. Тишина космоса давила на разум, хоть и привыкший к ней, сопровождавшей пилота большую часть его жизни. Ян негромко, так, чтобы не отвлекаться на мелодию, включил одну из немногих записей, уцелевших после Катастрофы: ей оказалась песенная дорожка группы Gamma Ray. Расслабившись, Ян позволил себе на секунду закрыть глаза и вообразить себя на Земле, снова живой и цветущей. Ему отчего-то казалось, что он застал её такой — не в этой жизни, а очень, очень давно.

И во сне. О, эти красочные сны... Лишь один раз он видел в них зелень, а не бесконечные снежные пустоши, которых хватало и в жизни. Около дома, в котором жил герой его видений, росло в окружении пышных кустов небольшое, но прямое и постепенно крепнущее дерево; ветками оно иногда залезало в раскрытые окна, словно протягивая руки к чужому дому, но тот парень постоянно злился и отстригал их. “Жестокий безумец”, – подумал Ян грустно: сейчас многие ученые Первой зоны отдали бы половину своей жизни, чтобы растущее во дворе дерево лезло к ним в окна.

Корабль резко тряхануло; пузырь лопнул, и “Канюка”-командира вытолкнуло из пузыря в открытый космос. Как Ян и предполагал, его и Алису, зависшую рядом, выбросило не в точке назначения, а за целых пятьдесят, даже не тридцать, километров: хоть это и было расстояние на одну секунду полета при максимальном ускорении, оно говорило о превосходстве диз-зондов марсиан, что не могло не злить.

- Ого! Ты только посмотри на это! – окликнула его напарница; голос её был полон трепета и неподдельного восхищения. – Посмотри туда! Видишь?!

Ян поднял глаза от панели управления и замер, не в силах сказать и слова: он оказался заворожен зрелищем, открывшимся ему. В гуще диз-полей, не заслоненная ими только с одного конца, висела странная конструкция, представляющая из себя каскад постепенно уменьшающихся переливчатых колец. Она была нетипична для строений Марса — Империя предпочитала придавать всему созданному форму треугольников и пирамид.

- Я даже не знаю, как это описать, – наконец выдохнул он. Несколько секунд он ещё смотрел, пока не опомнился; посетовав на свою впечатлительность, он недовольно проговорил, возвращая в свой тон командирские нотки: – Ладно, хватит болтать, мы всё-таки на задании. Так, летим к открытому концу и оттуда все прощупываем на максимальной мощности: как-то подозрительно выглядит столь важный предмет без охраны. Как просканируем — передаем данные по узконаправленному лучу, незачем кому-то еще нас слышать.

- Хорошо, полетели, – тихо откликнулась девушка.

Подлетев к проходу в полях, они аккуратно миновали их и активировали сканирование, вслушиваясь в каждый сигнал. Оказалось, в радиусе пяти километров от объекта все было напрочь забито помехами, причем во всех спектрах: и радио, и магнитном, и даже в самом надежном – гравиметрическом. В визуальном были самые слабые помехи, как ни странно; вероятно, марсиане считали своих врагов полуслепыми калеками, полагающимися лишь на датчики у них под носом. Несмотря на шумы, эти самые датчики-локаторы засекли множество целей размером от истребителя до аванпоста; все они, к счастью, висели в доках четырех средних аванпостов.

Также неподалеку присутствовали два десятка крейсеров, скорее всего Mk. IV B, и пара неопознанных целей чуть больше крейсера. Врага было до ужаса много: Ян сглотнул, с трудом осознавая, чем все это может кончиться. До этого ему приходилось сражаться с противником, превышающим его звено по численности в два-три раза, но никак не в минимум пять, пусть даже и с подкреплением. Шансов было ничтожно мало, и марсиане не собирались давать спуску: этот проект им как раз стоило защищать.

- Серебряные, вы меня слышите? – обратился он к охране Совета, пытаясь быть как можно более спокойным. Дождавшись утвердительного ответа, он продолжил: – Отлично. Прыгайте в подсвеченную точку, вам хватит дальности, чтобы подстрелить оттуда самого далекого из защитников.

Ян нажал несколько кнопок на голопанели, передавая сигнал. Через секунду в его ушах снова зазвучал голос главного “Серебряного”, говорящего за всех:

- Точку видим, старт прыжка.

====== XVI. Привратники. ======

267 г.о.К., ** января, 10:17

Пара малых рейдеров Земли, совершив несколько маневров, ловко расположилась между четырьмя аванпостами; последние были светло-золотистыми конструкциями, похожими на древние пирамиды, изрезанные тысячами лучей света, идущими изнутри. “Канюки”, не отвлекаясь на разглядывание творений марсианских архитекторов, желавших привнести красоту даже в войну, захватили свои цели, так кстати зависшие на одном месте и лишь чуть колыхавшиеся из-за отдачи мощных двигателей. Сами марсиане, к большой радости пилотов, об этом совершенно не подозревали: разработанная специально для “Канюков” прицельная система прекрасно сочеталась с отличной маскировкой, работавшей на полную мощность. Вздохнув, Ян, собрав всю силу воли, успокоил себя и предельно плавно нажал на кнопку удара, готовясь открыть огонь и начать тем самым ожесточенную схватку. Он буквально предвосхищал момент, в который космос озарится разноцветными пятнами взрывов, прямыми лучей и шарами плазмы, уши наполнят обрывочные фразы из канала, открытого на приватной частоте звена, а пальцы вопьются в джойстики, постоянно дёргая их то туда, то сюда и одновременно переключая десятки цепей, управляющих кораблём. Момент, в который он останется с чувствами один на один.

Ему не суждено было случиться сегодня. Вместо Яна удар нанесли Серебряные: совершенно внезапно вынырнув из пустоты, пронзив темноту серебром отражаемого от щедрого Солнца света, они в несколько изящных движений, заставивших молодого пилота замереть в изумлении, выстроились клином и, не медля ни секунды, открыли сосредоточенный огонь по одной-единственной цели с расчетом мгновенно уничтожить её огневой мощью невероятной силы. Затея удалась: ближайший аванпост, по которому они и стреляли, получил несколько сотен металлических болванок за десять секунд в качестве подарка от Лунной Академии и взорвался, оставив после себя лишь воспоминания в виде разлетевшихся во все стороны оплавленных кусков металла.

Внезапное дерзкое выступление Серебряных, бывшее марсианам пощечиной, полученной железной рукой, разозлило их не на шутку, тем самым закономерно вызвав сумятицу в рядах и без того не отличавшихся дисциплинированностью пилотов. Воспользовавшись этим, пилоты сбросили маскировку, мешавшую им показать врагу полный потенциал смертоносных рейдеров, и активировали модули РЭБ. Конечно, незамеченной такая дерзкая вылазка не осталась: сразу пять грузных крейсеров медленно начали разворот в их сторону, одновременно ловя их на прицел, но пилоты, мгновенно оценив уровень опасности, уже исчезли с места, проведя несколько нехитрых маневров уклонения. Выстрел звена из пяти крейсеров одновременно был гарантированно фатален для “Канюка”, да и для многих других кораблей Совета — кроваво-красные лучи испаряли с легкостью и броню, и электронику, и живую плоть, заключенную в скорлупку скафандра, оставляя после себя лишь покореженные обломки, объятые серебристыми облаками.