Rise (СИ)

— Мама, — я накрыл ее руку своей и слегка пожал.

Она подняла на меня грустные глаза и вымученно улыбнулась.

— Хорошо, что ты не полностью пошел в отца, но и от меня кое-что взял.

Я тоже улыбнулся ей.

— Спасибо тебе, что помогла открыть глаза на истинное положение вещей. Я думаю, если бы не твое влияние, я бы стал таким, как отец или тетя Белла.

— Нет, — она отрицательно покачала головой. — Ты хороший мальчик, ты бы понял и сам.

Я криво усмехнулся, а потом посерьезнел.

— Хочешь, я напишу отцу, поговорю с ним как мужчина с мужчиной?

— Не нужно, сынок. Он никого не хочет слушать, ты только еще больше его разозлишь. А о его состоянии ты не переживай. Тот мракоборец, о котором я тебе писала, прислал мне сегодня днем известие, что отцу уже намного лучше, и волноваться не о чем.

— Расскажешь мне об этом мракоборце? — попросил я.

— Его зовут Джералд Рид. Очень вежливый человек. Не знаю, какую должность он занимает, но влияние у него есть немалое. Ему лет пятьдесят-пятьдесят пять, и, несмотря на такую должность, у него невероятно доброе лицо. Глаза просто светятся теплом. Когда я приезжала к отцу, мистер Рид помог мне, потому что я заблудилась в коридорах, а потом, когда я уже пообщалась с твоим отцом и совершенно расстроенная вышла за дверь, он успокоил меня, отвел в свой кабинет и напоил прекрасным чаем. Мы немного побеседовали, а затем он провел меня наружу. Потом он написал мне о происшествии с Люциусом, а сегодня — о его самочувствии.

— Похоже, ты ему доверяешь, — осторожно сказал я.

— Если бы ты его увидел, ты бы тоже стал к нему хорошо относиться, — ответила мама.

— Я никому не доверяю, — заявил я, а потом поправил себя: — Ну, кроме тебя, Гермионы, Алекса и Амелии.

— Немалый список, — сказала она, улыбнувшись. — Я очень рада, что в этом мире у тебя есть люди, на которых ты можешь положиться. Только ты все равно будь осторожен.

— Буду, — пообещал я.

— Ну, будем пить чай? — спросила она преувеличенно бодрым голосом.

— Если ты не против, я откажусь от чая. Очень хочется спать, — сказал я виновато, и это частично было правдой. Но основной причиной была все возрастающая боль во всем теле. Я с трудом мог терпеть ее со спокойным выражением лица.

— Разумеется, Драко. Иди. Спокойной ночи, — она мягко улыбнулась, и я, еще раз извинившись за раннее бегство из-за стола, отправился к себе при помощи эльфа.

*

Сна не было ни в одном глазу. Я лежал на спине, стиснув руки в кулаки и крепко сжав зубы. В темноте, когда других раздражителей и просто отвлекающих факторов не осталось, уставший и разбитый, я ощущал только две вещи: злость и боль. Потому что я был бессилен и понятия не имел, что можно сделать, в то время как боль пронизывала все мое тело. В голове она пульсировала тоненькой струйкой от левого виска к правому. В спине она представляла собой тяжелую металлическую пружину в позвоночнике, которая то сужалась, то расширялась, независимо от положения тела. А в ногах… в ногах она была огнем и льдом одновременно. Казалось, что кости горят изнутри, а каждое волокно мышц покрыто самыми холодными в мире микроскопическими острыми льдинками.

Я покрылся испариной, и это только дополнительно раздражало меня и заставляло напрягаться еще сильнее. Я закрывал глаза, считал до ста, пытался расслабиться и уснуть, но это было невозможно.

Через час этой бессмысленной и незаслуженной пытки я не выдержал и позвал Тинки.

— Хозяин Драко звал? — спросил он, появившись с тихим хлопком.

— Иди куда хочешь, делай, что хочешь, но достань мне обезболивающее зелье, — мрачно проговорил я, чуть охрипшим голосом.

— Но сейчас ночь… — слабо пропищал эльф, услышав, что я, мягко говоря, не в настроении.

— Я сказал — иди! И быстро! — рявкнул я, и Тинки поджал уши и закрыл глаза своими маленькими ручками. Я глубоко задышал, пытаясь успокоиться. — Пожалуйста, — добавил я тихо и почти жалобно.

Эльф шмыгнул носом.

— Хорошо, хозяин, Тинки все сделает. Только подождите немного.

— Возвращайся как можно скорее, — попросил я, он кивнул и исчез.

Прошло долгих полчаса, пока эльф вернулся обратно с десятком флаконов, заполненных вязкой прозрачной жидкостью. Я с трудом дождался, пока он, тяжело дыша, подошел ко мне и протянул один из флаконов. Я выхватил его, открыл дрожащими руками, залпом выпил противное на вкус зелье и осторожно опустил голову обратно на подушку, прикрыв глаза.

— Молодой хозяин, нужно ли вам еще что-то от Тинки? — напомнил про свое присутствие эльф.

— Нет, — сказал я, нехотя открыв глаза. — Иди спать. Я позову, если что-то понадобится. И не вздумай хоть словом обмолвится хозяйке о том, что я тебя о чем-то просил.

— Хорошо, хозяин Драко. Спокойной ночи, — Тинки поклонился с таким несчастным видом, что мне стало стыдно за свою резкость.

Когда эльф ушел, я снова остался наедине с болью и бессильной злостью. Одно радовало — зелье начинало действовать, и с каждой минутой я чувствовал, как постепенно все больше расслабляюсь. Через полчаса я уже мог думать о чем-то другом, кроме ощущений в теле. Я перебирал в памяти события прошедшего дня и пытался припомнить каждую малейшую деталь нашего разговора с Грейнджер у ворот Малфой-мэнора. Казалось, я сказал что-то лишнее или не сказал что-то важное, только никак не получалось понять, что именно…

Мы стояли на том же самом месте недалеко от поместья, сумерки неумолимо сгущались, холодный ветер хлестал в лицо. Казалось, говорить было уже не о чем, но я эгоистично тянул время, даже зная, что она уже очень замерзла, впрочем, мне тоже не было тепло. Но разве не лучше греться ощущением присутствия и теплом, идущим от наших взглядов, а не благодаря огню в камине пустого дома?

— Ну что ж, мне уже пора, — произнесла Грейнджер каким-то извиняющимся тоном.

Она посмотрела мне в глаза, и я не мог подобрать слов, так меня заворожила глубина ее взгляда. Я протянул руку, она заметила это мое движение, сделала шаг навстречу и сжала пальчиками мою ладонь.

— Все в порядке? — удивленно спросила она.

— У меня такое чувство, что я должен что-то еще тебе сказать, иначе упущу нечто очень важное.

— Хорошо, я жду.

— Спасибо тебе за все, — сказал я. Нет. Это не то.

Она улыбнулась.

— Ты уже говорил это сегодня.

— Ты красива, — снова попробовал я. Но нет, это тоже не то.

Послышался тихий смешок.

— Да, особенно с красным, распухшим от холода носом. Не льсти мне.

Я помотал головой и окинул ее фигуру взглядом. Вот оно! Я хотел видеть ее перед собой постоянно, хотел, чтобы этот рождественский вечер она разделила со мной. “Не уходи”, — вот что я хотел попросить. Я был готов всю ночь просидеть здесь на морозе, лишь бы она была рядом, только не так, как сейчас, а чуть ближе, как тогда, когда она обнимала меня, узнав, что зелье подействовало.

Я потянул ее руку на себя. Она наклонилась, приблизившись к моему лицу.

— Гермиона, обними меня, — попросил я шепотом.

Она чуть наклонила голову и посмотрела на меня сквозь прищуренные веки.

— В чем подвох? — спросила она недоверчиво.

А я не нашел ответа и, повинуясь импульсу, подался вперед и поцеловал ее мягкие губы.

Время остановилось.

Я открыл глаза и увидел перед собой такой привычный потолок своей комнаты. Мне все приснилось, но казалось, я чувствовал ее касания и сейчас. Раньше сны были другими. Гермиона снилась мне довольно часто, но в этих снах она говорила со мной, улыбалась или просто держала за руку, в них она была мне другом. Сегодняшний сон отличался от предыдущих. Я закрыл лицо руками. Пора было признавать, я все-таки влюбился в нее, хоть и не хотел в это верить все время.

Я потер глаза. Глупо. С моей стороны было бы крайне глупо на что-то надеяться. Я не мог ей дать ничего. Да и кто сказал, что ей что-то нужно от меня?

Думать о ней в таком ключе было труднее, чем обычно. Голова снова начинала напоминать о себе тупой болью в висках.