Портреты Пером (СИ)

– А если перестать зеркалу сопротивляться? – тихонько спросила Дженни.

– Обезьяна не сопротивляется, – подала голос Исами. Арсений прохладой на запястье ощутил прикосновение её пальцев. – Когда я знала его, он был просто трусом, нерешительным и подлым человеком. Сейчас он действует как жестокий и умный маньяк, рискует, не боится последствий. Такое могло сотворить только зеркало. Проклятию выгодно помогать ему, потому… мы упустили врага ночью, хотя не должны были. Именно потому пострадал Джеймс. Я не снимаю вину с нас, с себя – мы предусмотрели не всё. Но проклятие не станет играть на нашей стороне, покуда мы остаёмся… людьми. А это значит, шансов у нас не так много.

Дженни опустила голову. Зак засопел, посмотрел на Джека, как будто «мастер» мог что-то придумать. Рой сказал «фигня какая-то» и снова уставился в потолок.

– А моё зеркало, выходит… Арсень разбил? – Джон вопросительно взглянул на Перьев. – Интерес теоретический.

– Да, – согласился Арсений. – Именно что разбил. Или просто оставил трещины, и тебе теперь тяжелей в него смотреться. Только…

– Ты на них посмотри, – деланно умилился Мэтт, указывая на колонку. – Послушай, точнее.

Внутри бушевала ярость. Вот, значит, как. Он – трус, и без какой-то там мифической тарабарщины, которую выдумала опять полоумная Тигрица, ни на что не способен? Но показывать, как разозлили их слова нельзя, нет.

– Нам надо придумать, как ослабить власть проклятия, – прошелестело в колонках голосом Тэн.

Мэтт заскрипел зубами, но справился с собой и повернулся в кресле к Грин. Алиса прислушивалась к голосам из колонок и рассматривала схемы ловушек. Он накануне притащил их из кабинета сюда, в логово, подобрать что-нибудь для новой жертвы. Фолл постарался на славу во время своего правления – столько всяких пыточных приспособ придумал, а в некоторых запертых комнатах было к ним оборудование.

А Пёрышко в подвале правду смолвил – народная игра начинала надоедать. Марионетки не желали подставлять друг друга, даже ночью никто никого не прирезал из страха.

Другое дело – за мысль, что он может что-то понимать в его, Трикстера, мотивах, следовало наказать. Перо обнаглел в последнее время.

– Кто первый, Алиса-Элис? – обратился он к сидящей на кровати женщине. – Попробуем поймать Пёрышко? Или тебя кто другой больше раздражает? Кого, м?

Она, изящно скинув обувь, подтянула к себе ноги.

– Мэтт, а если пойти дальше? – Алиса (вернее, Элис) ткнула его пальцем в плечо. – Ты всё как-то мелко мыслишь: отомстить тому, отомстить другому. Если хочешь бить, то бей масштабно.

– Масштабно… А это идея.

Мэтт поджал ступни, покрутился в кресле. В одну сторону, в другую.

– Масштабно – значит, бить по Дракону.

– Да, конечно, выведи из строя Дракона. Так интересно будет потом добивать по одному никчёмных разрозненных кукол… – в голосе Элис послышалась презрительная злоба. – Мэтт, у тебя психология парковой скамейки. Я говорю о Джейн. Сначала нужно лишить их флага, и только напоследок – мозгов.

– Парковая скамейка не обеспечила бы нам победу, – огрызнулся Стабле. – С психологией тебе виднее. Джейн так Джейн… – он потянулся и взял из её рук несколько бумаг с чертежами, наугад. Даже с некоторым облегчением. – Кресло… клетка… зеркальный шлем с ножами… Всё не то…

Взгляд случайно наткнулся на короткую запись вверху чертежа. Кривенько, может, Фолла осенило тогда, к чертежу запись отношения не имела. Мэтт улыбнулся.

– Вот, – он ткнул пальцем в запись, демонстрируя её Элис. – Если только придумать к этому подходящую обстановочку… А у меня есть одна идея.

– И последнее, – Арсений глубоко вдохнул, набираясь решимости.

На него посмотрели кто с ужасом, кто с недоверием. Но одинаково замученными взглядами.

– Все мы воспринимаем присутствие проклятия по-разному. Но всего категории три. Первые… – он вспомнил терминологию Райана с «проводниками», «диэлектриками» и «конденсаторами». Хвостатый объяснял чётко и понятно, но ясно дал понять, что не хочет впутываться в открытые уроки по метафизике.

– Короче, представим, что проклятие – это электричество. – Выставил ладонь в сторону открывшего рот крыса, – Джек, будешь меня поправлять со своими точными физическими знаниями, опрокину на тебя кровать. Итак, первый тип людей по восприятию нашего электричества – что-то вроде диэлектриков, – Перо потёр ладонями колени, собираясь с мыслями. – То есть, к проклятию не восприимчивы, оно может сколько угодно лизать вокруг, а откусить не сможет. У нас это хвостатый и Джим-подпольщик. Ты же никогда призраков не видел в доме? – обратился к Нортону. Тот мотнул головой.

– Не совсем.

Арсений нахмурился.

– Стоп, ну да, а как бы ты тогда Леонарду силы отдавал, когда Джек в коме валялся? Ты же с ним разговаривал... Я вам приводил показывать...

– Сменный тип, – подсказала мигом сообразившая Исами. – В разных состояниях сознания. Это ведь не тот Джим, которого мы помним...

Нортон смотрел на них спокойно и без каких-либо эмоций. Хоть груздем назови, только в кузов лезть не заставляй, ну да

– Ладно, проехали. – Арсений отмахнулся. – Щас ты диэлектрик. А Леонард вообще тема отдельная, его даже Райан видел. Возвращаясь к теме, диэлектрики в большей степени в безопасности. Сознание не работает на тех… частотах, которые воспринимают проклятие, и проклятию сложней до них добраться. Обратная сторона – не видеть призраков, ну, почти полное отсутствие экстрасенсорных способностей. Вторая группа… конденсаторы. Они эту электрическую хрень… Джек, молчи, сказал, мои гуманитарные мозги и так сейчас через уши потекут.

Крыс, махнув на него рукой, отошёл в угол. Может быть, страдать по поводу нарушения базовой терминологии.

Арсений продолжил:

– Аналогия проста: такие люди набирают наше электричество в себя и, короче… выплеск будет тогда, когда бак заполнен. Там вроде, накопление мощности заряда, не?

Джек только ещё раз отмахнулся.

– Короче, к чертям эту всю физику… Представьте, что в бак под большим давлением… А… Так, короче: такой человек набирает в себя кучу отрицательной дряни от проклятия. Избавиться сам не может, и проклятие разъедает его изнутри. При этом восприимчивость очень высокая, может говорить с призраками, чуять всякую потустороннюю ерунду. Если его переполнит проклятием, будет выплеск, а куда он будет направлен – хрен знает. Может разрушить, что первое под руку попадётся. Джек, ты туда как раз относишься. Джим, Исами… Джон, ты тоже. Про остальных не знаю. Ну и есть проводники. Эти могут стягивать проклятие с представителей второй группы и вообще из окружающего пространства. Таких у нас во всём особняке двое, и оба в этой комнате. Я и Джен.

Дженни прижала ладошку к груди, как бы переспрашивая «я?». Арсений на всякий случай кивнул.

– У нас высокая степень эмпатии, отсюда восприимчивость, и до некоторой степени мы способны нейтрализовать действие проклятия. Одно «но» – мы это делаем собой. Своим телом, грубо говоря. Нас изнутри плавит, вместе с внутренностями.

– А то, сколько вы за раз пропускаете… электричества, – Джек смотрел на него хмуро, исподлобья, – это зависит от «сопротивления проводника»?

– Зависит, – Арсений кивнул. – Кстати, чем выше сопротивление, тем сильнее нейтрализуется проклятие, ну, опять же приплетая физику… Когда по проводнику с высоким сопротивлением пускают ток, он нагревается. Вот так проклятие внутри нас переходит в сильную физическую боль. У нас, по правде, есть ещё один проводник в доме. Сэр Энди Уолкман. Но он проводник абсолютный – потому сознанием сразу воспринимает две реальности, с призраками и нашу. И ни с кого проклятие стягивать не может, оно через него переливается, как через пустоту. Не знаю, как так возможно. Короче, в дальнейшем советую учитывать свой тип… На всякий случай. Те, кто без разбору натягивает, постарайтесь… нервничать поменьше, что ли… не знаю я.

– Класс совет, – хмыкнул Рой неуверенно. – Не нервничать. В особняке шибнутого психопата.