Я - Никто. Земля. Государство. Россия (СИ)

Оно гласит следующее:

право свободы предоставлено каждому. Пользоваться свободой – значит, поступать в рамках законного исполнения основного закона, призванного служить делу сохранения самих свобод, не допускающих противозаконность в любой среде содержания сообщества.

Ценность такого высказывания в том, что оно предусматривает развитие всех форм свобод и не подразделяет их по категориям.

Важно только одно - соблюдение закона и не допущение воздействия противной стороны.

Теперь, возвратимся к заключению.

Там свобода попираема вдвойне. Это мера пресечения и место лишения свобод. Это заключает того или другого в рамки определенного круга людей, что представляют собой какую-либо социальную опасность.

Таким образом, закон утверждает беззаконие и вовлекает в содружество все формы существующей преступности.

Он их объединяет под общим итогом заключения.

Это значит, что на исправление практически времени нет, а само оно практически невозможно.

Данный факт нельзя не согласовать и с действующим законодательством, что определяет меру пресечения как место лишения свободы.

Все это попадает в разряд беззакония и в довершение работы незаконно существующего и приводящегося в действие суда.

Таким образом, обнаруженные факты явного противодействия закону, обязывающего каждого к его исполнению, складываются в общее число и претворяют в жизнь механику воспроизведения преступности или ее клонированного участия в деле сотворения уголовно построенного мира.

То есть, государство практически само обустраивает такое выражение и создает базу для почвенного взрастания преступности.

Таким же объявленным фактом преступления или несоблюдения законности есть факт самого содержания под стражей или практическое лишение свободы еще до объявления решений суда.

Даже самое злостное преступление, совершенное лицом, не дает права лишать свободы до вынесения приговора, осуществляемого практически заочно в стенах того или иного ведущего следствие заведения.

Такое может иметь место только в том случае, если комиссионно при том же суде будет предложено решение о незамедлительном прекращении права свобод по причине, явно несущей иной угрожающий смысл.

В деле достижения права и свобод есть множество смешанных понятий. Порой, они существуют неотъемлемо, а порою вовсе раздельно.

Так вот.

Право и свобода должны иметь смысл единственного значения.

То есть, право определяет свободу, а свобода - само право.

В этом и заключается смысл самих прав и достоинств, о которых говорят и к которым надо идти.

Всякая преступность блюдет свои законы. Она устанавливает их в своей сфере и неукоснительно соблюдает.

Это ей так же необходимо, как и сам существующий закон в государстве.

В противном случае, будет иметь место беззаконие в отношении представителей самого беззакония.

Так вот.

Дабы защитить все их права и достоинства нет надобности создавать какой-то иной закон.

Необходимо пользоваться одним и соблюдать его в действительности. Тогда, правда или справедливость не пойдет по рукам, а возмездие непременно произойдет.

Но законы уголовщины несколько отличаются от законов государства.

Иначе говоря, они не несут смысл государственного сохранения личности. Потому, их преемственность в среде уголовного окружения гораздо больше, нежели в какой иной. Они же чтутся уголовными элементами гораздо сильнее.

Как же в таком случае поступить, как выразить желание и стремление всех представителей уголовно протекающего процесса?

Ответ один. Созданием единственно действующего закона, предусматривающего справедливость. Только он в своем безнравственном отношении способен разрешить проблемы всех сторон и ускорить процесс исчезновения понятия уголовности.

Мера пресечения - не пресечение границ - это не уголовщина, а временное изъятие состава свободы из ее большего числа.

Таким образом, единое законодательство разрешает все формы бытия и устраняет факт существа уголовности вне зависимости от состава самого правонарушения.

Он устанавливает иное определение, которое может быть обозначено, как форма социального значения элемента или члена сообщества граждан.

Все преступления, так или иначе, обретают смысл социальных, ибо на той почве взрастают и вносят свой смысл именно туда.

Потому, сам термин заключение должен переименоваться как социальное исключение элемента общества среды.

Или, по самому факту - социальное задержание до внесения определений государственного суда.

Суд неизменно должен быть именно такого порядка. Ни о какой частной юридической практике речи идти не может. Для этого имеется база существующего основного закона, определяющего статус суда и его правовых органов.

Исключение может составить только единица документального подтверждения и адвокатура разрешения социальных форм развития общественной среды, которая, кстати, не может быть представлена в самом суде, как защищающая сторона.

Для этого в ведомстве суда будет иметься своя величина равноопределяющего характера со стороны государства.

Право частности здесь не запрещается, а лишь истолковывается по-иному.

Допускается ведение совместного процесса, но только до определения даты самого суда. То есть, все материалы возможны или допустимы в частном воспроизводстве по ходу их собирательства, а весь ход судового процесса возлагается на государственного исполнителя.

Таким образом, суд является величиной строго независимого государственного порядка и представляет собой группу лиц, равноотносящихся к составу рассматриваемого дела и к самому обвиняемому в ходе судебного разбирательства.

Если говорить о частности адвокатуры, то ее роль в предстоящем законе очень проста.

Это выяснение обстоятельств дела, донесение следствию каких-либо сведений, восстановление всех прав и достоинств в отношении обвиняемого или подследственного, если таковое не соблюдено, и выяснение обстоятельств дела с целью их донесения до самого обвиняемого.

Есть ряд и иных привлечений, о которых пока можно не говорить.

Закон предусматривает весь комплекс правоохранительных мер как со стороны защиты, так и со стороны обвинения.

Потому, нет необходимости привлекать частность к суду, если он – ведение самого государства в предоставленном всем праве свобод.

Суды не могут быть подчинены кому-либо. Есть только одно звено - это вышестоящий суд в лице конституционного или верховно-конституционного.

Решение того может расцениваться, как решение окончательное.

Всякие суды независимы и переподчинению не подлежат. Жалобы в суд не принимаются, а ход следствия не прекращается до тех пор, пока не будет вынесено судовое решение.

Кассационная жалоба может быть рассмотрена иным судом, если то будет определено судом верховным.

Но не более одного раза с момента самого обращения.

В фактах выявленных особых случаев в деле дознания государственного значения могут участвовать и другие суды по отбору кандидатов, представляемых в иной поток судового исполнения.

То есть, суд может быть расширен, если в том наблюдается государственная необходимость и возникающая сложность.