Земные наши заботы

и всякого производства вообще.

Вот почему в нашем общественном сознании никогда не притупляется

беспокойная мысль о деревне. Ни выдающиеся открытия, обещающие человечеству

великие блага, ни мечты о космических полетах и жизни на иных планетах не

могут отвлечь нас от забот о земле-кормилице, о ее сеятелях. Потому что

знаем и всегда помним: материальное и духовное благополучие общества, как и

каждого из нас, во многом зависит от состояния сельского хозяйства.

Вспомним вот эти строки из трудов великого русского ученого-

естествоиспытателя Климента Аркадьевича Тимирязева: «Возделывающий землю,

хотя он сам этого не сознает, является жизненной опорой всей нации, — это

он, а не кто другой, создает в самом прямом смысле слова те условия, без

которых не работали бы ни ее руки, ни ее мысль. Он не только непосредственно

кормит и одевает ее в настоящем, но он же еще заботится о сохранении всей

возделываемой площади земли в состоянии постоянной пригодности для будущих

возрастающих потребностей...»

Высокая, многотрудная должность! Исполняемая под переменчивым небом. И

чтобы добиться успеха, без которого никакой труд не в радость, земледельцу

надо быть в постоянном творческом поиске — в живом деле, каким является

сельское хозяйство, шаблон противопоказан, тут шаблонным решением можно

погубить все дело. Да и жизнь не стоит на месте, и все время нужно искать

новые формы организации труда и управления производством. Нужно

совершенствовать условия бытия, чтобы социально-экономическая обстановка

была наиболее благоприятной для самого человека, возделывающего землю.

Этим поискам, земным нашим заботам, и посвятил я книгу очерков.

1. ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР С ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ

В разгар жатвы позвонили председателю

колхоза, пригласили в район на совещание. И

выступить предложили.

— С чем? — поинтересовался он.

— Выложи, что на душе накипело...

— Ладно, — охотно согласился председатель.

Опустил телефонную трубку, вытащил из кармана

записную книжку, свидетельницу многих его

размышлений, радостей и огорчений. — Не цифры в ней, — сказал он мне, — а

правда, выраженная в цифрах. — И добавил с улыбкой: — Очень выручает. Как

только услышу на совещании набор непонятных слов, значения которых, мне

кажется, и сам докладчик не понимает, я в книжечку: а как у нас дела

обстоят?

Он полистал потертую книжечку и спрятал в карман. А пряча, проговорил:

— Как ни крути, а придется форму соблюдать...

Я догадался, о чем это он, и напомнил о предложении «выложить».

— Так-то оно так, да с трибуны не совсем складно говорить о том, что на

душе накипело,— ответил председатель.— Одно не к месту, другое не по случаю,

не по данному вопросу. Вот если бы тот, кто звонил, или кто другой, позвал

председателей, посадил бы рядком да и поговорил ладком, без трибуны, без

повестки и регламента, тогда и узнал бы все, что на душе у людей накипело...

Долго мы сидели в тот вечер. Председатель под настроение отводил душу, я

слушал. А выслушав, пообещал написать «про все это».

Но как-то так получилось, взволнованный рассказ его в очерк «не лег» — не

по теме. Потом словно бы забыл о нем, но лишь до поры. До встречи с Федором

Степановичем Васильевым, председателем «Красного добровольца» на Смоленщине.

* * *

Признаться, не доводилось мне еще встречать такого хозяйства. Много видел

хороших, но похвалиться такой вот «независимостью» от климатических условий

они не могли.

Впрочем, все по порядку. «Красный доброволец» начинал свой путь с

«нулевой» отметки, которая к тому же была значительно ниже средней по

области и по району. Судите сами, могла ли быть урожайность зерновых ниже 2

центнеров с гектара? А именно такой она была здесь. Гектар картофельного

поля давал 28 центнеров, а от коровы в среднем надаивали по 820 килограммов

молока. И не удивительно, что задолженность колхоза в два с половиной раза

превышала его годовой доход. Таким и принял хозяйство Васильев, работавший

до этого в городе рядовым фининспектором.

Итак, в том памятном для него 53-м году хуже «Красного добровольца» не

было в районе колхоза. Сегодня он в числе лучших на Смоленщине. А частенько

его именуют даже правофланговым Нечерноземья. Сегодня орден Ленина на

колхозном знамени. Звезда Героя Социалистического Труда на груди Федора

Степановича Васильева.

Пройденные годы как ступени на крутом подъеме в гору. И каждая выше

предыдущей, потому что ни один показатель, достигнутый на этом пути, - ни

разу не повторился, а неизменно рос, улучшался. Можно сказать, каждый год

оказывался рекордным вопреки дождям, засухам, вопреки всем невзгодам,

которые обрушивает на земледельца небо.

Сравним: на нижней ступени 2, на верхней — более 40 центнеров зерна с

суглинистого да подзолистого гектара. Надой был 820 литров, сейчас — более

4000. И это не на черноземном юге, где, кстати, тоже не часто встречаются

хозяйства с подобными урожаями, а уж с надоями такими — тем более. Это в

типичном для российского Нечерноземья колхозе.

Как то раз прислал Васильеву письмо коллега из Поволжья: прочитал, мол,

ваше выступление в газете, хвалю, прошу совета и помощи. А в конце письма

признался, что колхоз, который недавно он возглавил, отстает от «Красного

добровольца» лет эдак на десять.

Прочитал я и подумал: да что далеко ходить, многие хозяйства и здесь, в

районе, находятся на таком же отдалении. Подтверждение этому я нашел в

выступлении первого секретаря Смоленского райкома партии на торжестве по

случаю награждения «Красного добровольца» орденом Ленина. Он привел

любопытное сопоставление, которое, однако, высвечивало не только успехи

орденоносного колхоза, но, если вдуматься, и просчеты соседних хозяйств. Вот

оно. В 1965 году колхоз собрал по 15 центнеров зерна с гектара, а район чуть

больше половины; в 1975 году колхоз намолотил по 32 центнера, а район —

меньше половины. Теперь давайте поменяем порядок сравнения: район намолотил

по 15 центнеров, а колхоз...

Что ж, для хозяйств Нечерноземья и этот средний показатель в общем-то

неплохой, однако очень уж велика разница.

Может, в животноводстве иная картина? Да, иная, но еще более контрастная:

на 100 гектаров сельхозугодий «Красный доброволец» произвел 860 центнеров

молока и 154 центнера мяса, а в среднем по району, даже с учетом

специализированных хозяйств, в три с лишним раза меньше.

Каждый понимает, что за этими средними величинами кроются и такие

хозяйства, в которых урожайность и надои и того ниже. Однако что мне

показалось достойным внимания: представители и этих хозяйств, выступая на

итоговых собраниях и даже в печати, говорили: «Достигнутое — результат

успешного, самоотверженного труда и высокой творческой активности всего

коллектива». Да так ли это? Нет, надо иначе поставить вопрос: что дает им

право утверждать такое?

Спросил об этом у председателя, Он улыбнулся, мол, я не судья другим

хозяйствам, но ответил!

— Каждый коллектив сравнивает свои достижения с показателями предыдущих

лет. Логично?..

— Вроде бы да...

— А раз так, — с той же улыбкой проговорил председатель, — раз есть

успехи, то почему бы и не сказать про активность?..

Нет, упорно не хотел председатель «считать деньги в чужом кармане», как

он однажды выразился. Не хотел говорить про других. Пришлось самому

доискиваться.

По отчетам мне было известно, что на 100 гектаров угодий «Красный