Земля сердечных мук (ЛП)
Земля сердечных мук (ЛП) читать книгу онлайн
Книга о Большом Орле пусть и невелика, но насыщена. За историей, которую он рассказывает, на самом деле скрывается много историй. Но все равно, самая главная из них – это рассказ о мужестве одного человека – Большого Орла, вождя племени погассетов.
Нет, этот человек – не «Последний из могикан», он – современный индеец, хотя по мужеству и цельности характера мало кому уступит. Он сам рассказывает свою историю, и сила ее в том, что история обращена к современности. За чувствами и поступками Большого Орла, отстаивающего свои права и права горсти соплеменников на клочке родовой земли, в единоборстве со всей системой власти, стоят столетия притеснений и обманов, совершенных против его народа. В обществе насилия «только сами индейцы могут рассказать верно свою историю. Именно это я и пытаюсь сделать», – говорит вождь. Он ведёт свой рассказ в форме автобиографической исповеди – так, как делали великие вожди-патриоты прошлого – Джеронимо, Джозеф, Чёрный Ястреб. И в определенном смысле рассказ Большого Орла – продолжение той же нескончаемой истории, полной сердечной боли – за судьбу народа, за его культуру.
Конечно, досужий глаз углядит, что вождь словно бы смешивает обычаи нескольких племен (например, будто индейцы не едят собак); и носит он ирокезский головной Убор, хотя сам происходит из племени алгонкинов; а изготовленные им вампумы – и вовсе авторские, нетрадиционные (правда, очень красивые)… Что же, в этом
– тоже история племени погассетов. Однако Большой Орёл " всё равно чистокровный индеец, он мыслит по-индейски, и действует по-индейски, защищая свой собственный дом. Поэтому-то и дым его трубки – так же, как и ружья – достигает Создателя.
И так же, как в былых индейских автобиографиях, чью традицию продолжает эта книга, понадобился белый человек, способный передать историю Белого Орла на бумаге, потому что не каждому доверил бы Вождь свою историю.
Клод Клэйтон Смит (для друзей – Бад) – сам выходец из штата Коннектикут. Он считает: есть высшая воля в том, что именно ему, потомку первого губернатора края, лишавшего предков Большого Орла исконных угодий, выпало рассказать его историю и тем искупить вину перед погассетами. Смит – профессор университета Огайо-Северный, где он ведет курсы лекций по истории американской литературы. Но он – ещё и писатель, автор книг для детей: «Чайка, которая потеряла море» (1984), «Корова и слон» (1983), романа из жизни ранних пуритан «Стратфордская ведьма» (1984). Уже здесь писатель вышел на тему аборигенов, тему сосуществования культур. Отсюда нить привела его к «Земле сердечных мук».
… Мы познакомились с Бадом в Огайо, на древней земле индейских курганов и богатого алгонкинского наследия. Под полыханье ярких красок осени и беседы о Хемингуэе мы задумали перевод книги на русский язык. Путь этот был долгим и непростым – книгу о Вожде несколько раз откладывали издательства, а накануне волнующего момента долгожданной презентации (август 1944 г.) рукопись была украдена…
К тому времени писатель уже начал работу над новой книгой о Большом Орле – теперь его увлек вопрос о том, отчего из множества других стран, в России особенно силен интерес к культуре и жизни аборигенов Америки? Замысел привел Смита дважды на русскую землю – именно в пору глубоких перемен, происходивших в русском обществе. Большого Орла и его преданного летописца пригласила Академия Наук и обширный круг российских индеанистов. Многие участники Всероссийского слета (по-индейски «цау-вау») под Ленинградом в 1991 году помнят их, особенно Большого Орла, в индейском наряде, среди российских берёз, в индеанистском типи. Несмотря на семидесятилетний возраст, вождь с удовольствием шутил, прогуливаясь по лагерю, мастерил удивительные браслеты из металла и бисера. А как забыть страшную ночь, когда Большому Орлу внезапно стало плохо с сердцем, и вот он, опираясь на руку приемной дочери, облачившись в лучший наряд, уходит в туман, чтобы, как он полагал, в последний раз встретить рассвет… И он встретил его – с молитвой и мужеством. Дым его трубки снова достиг Создателя.
Все эти события, московские встречи и многое другое, описаны в новой книге Смита – «Краснокожие на Красной площади» (1994).
Но вернемся к первой книге о Большом Орле. Как говорит он сам на последних страницах книги, «сердечная боль продолжается» – впереди новые гонения, конфликты с властями, а значит, – ежедневный подвиг служения своему народу, борьба за выживание. Большой Орел пишет: «Вы тоже можете помочь – тем, что узнаете правду». Другой известный индейский вождь сказал в своей автобиографии: «Чтобы рассказать правду, не надо много слов». Нужен честный и мужественный человек с болью в сердце – его уроки непременно найдут внимательных учеников: они всегда ко времени.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Раньше я уже говорил о дыме горящих вигвамов на Голден Хилл в Бриджпорте. Белые люди сожгли вигвамы, чтобы изгнать моих предков с территории первой индейской резервации. Местные власти в то время не предприняли никаких мер. Но дым этих пожаров поднялся в небо к Создателю.
С тех пор ничего не изменилось. Спустя сотни лет опять на территории резервации совершен поджог. Виновник не арестован. Никаких мер не принято.
Но дым от сгоревшего типи Джейн Оленье Сердце достиг Создателя. Такой дым не может ускользнуть его внимания.
Несмотря на образование, сознание белого человека осталось прежним (он может записать это и повесить у себя на стене), таким, какое оно было триста пятьдесят лет назад, когда он только что сошел с корабля на нашу землю, – жги индейцев, сгоняй с их собственной земли!
Меня не сожгли и не изгнали. Но положение после поджога было очень напряжённым: злопыхательские обвинения соседей, злобные выкрики и ругань, обидные слова с обеих сторон.
И с обеих сторон – страх. Вся эта борьба продолжалась несколько лет, и определённые люди намеренно разжигали ее. Кое-кому это уже надоело. Были угрозы физической расправы, насилия, смерти. В целях защиты я не расставался с револьвером.
Соседи хотели прогнать меня с этой земли и продать её. Они заявляли, что индейцы издеваются над городом и над властями штата.
Но я твёрдо сказал, что останусь в резервации. Несмотря ни на что. Потому что земля резервации священна.
Глава 24
Спустя месяц после того как сгорело типи, состоялась важная встреча всех сторон, вовлечённых в наш конфликт: Специальный уполномоченный по Охране Среды Обитания штата Коннектикут, Координатор по делам индейцев, представители Генерального Прокурора штата Коннектикут, представители городского управления Трамбулла, индейцы из Совета по Делам Индейцев Коннектикута. Присутствовали также представители федерального правительства: Министерства юстиции США и Комитета по Гражданским Правам.
Я устал от всех этих тревог и дискриминации и хотел выяснить, что можно сделать, чтобы все это прекратить. Люди пытались выжить меня с моей собственной земли. Юристы соседа требовали от меня различной информации: где я жил раньше, какой владел собственностью и т.п. Все эти сведения мои юристы считают несущественными для нашего дела. Люди писали обо мне грязные, мерзкие письма, полные ненависти, но когда мои юристы пытались получить одно из таких писем у местной газеты, они натолкнулись на отказ. Похоже, у всех есть права, кроме меня. Стоит мне открыть рот – и против меня возбуждается дело.
Представитель по Гражданским Делам заявил, что «поджог типи свидетельствует об имеющихся в данном районе беззакониях» и что для «защиты индейцев на территории резервации нужна твердая рука».
Беспорядки и дискриминация были одной из проблем, обсуждавшихся во время встречи. Другая проблема касалась юрисдикции, вопроса о том, кто же имеет право решать нашу тяжбу.
Что касается беспокойства в городе, заявил представитель городского управления, то это «всего лишь споры между соседями». Он не может «отвечать за то, что думают друг о друге соседи». Однако Координатор по Делам Индейцев сказал, что проблема значительно глубже: в его контору уже больше полутора лет поступают звонки от жителей Трамбулла, и он чувствует, что в городе создалась напряженная обстановка.
Что же касается юрисдикции, то, по словам представителей Генерального Прокурора штата Коннектикут, резервация, как и парки, находится в юрисдикции штата. Однако индейцы из ДАМ сказали: нет, резервация – «объект самостоятельный».
Хотя обсуждались все проблемы, но решений принято было немного. И я сказал: «Я не Мартин Лютер Кинг. Если вы причините мне зло, кто-нибудь обязательно пострадает».
Вскоре после этого состоялась другая встреча -только соседи, члены нашего племени и Координатор по делам индейцев. Соседи добивались ответа, является ли наша резервация аутеничной. Имею ли я право здесь жить. На оба эти вопроса Координатор по делам индейцев ответил утвердительно.
Жителям города известно, что это резервация. Один из граждан, работающий в городе, является родственником семьи, упомянутой в дневнике Уильяма Шермана. Работая в городе Трамбулл, этот человек подписывал показания, утверждавшие, что это действительно резервация.
Раньше я уже проходил через подобный допрос, чтобы попасть в Совет по Делам Индейцев, и теперь я опять должен был проходить через то же самое. Встреча была хорошей, но соседи не были удовлетворены. Они продолжали выискивать способы, как от меня избавиться. Тогда я подал жалобу на угрозы по моему адресу и беспорядки в Комиссию по Правам Человека. Я рассказал, что жители в Трамбулле пытаются выжить меня с индейской земли. И получил ответ, что мое «обвинение не входит в их юрисдикцию», что гражданский закон 53-35 на меня не распространяется, так как я живу в резервации и не плачу ни налогов, ни ренты. Моя жалоба, сообщили мне, «по-видимому, является делом гражданским» и посоветовали обратиться к юристу.
После этого я написал письмо Ричарду Блументалю, Генеральному Прокурору США Департамента Юстиции в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия. Я сообщил о судебной тяжбе с соседом, рассказал о дискриминации и беспорядках. Сказал, что мне отказано в моих гражданских правах и я хочу начать действовать через суд.
Мистер Блументаль прислал мне ответ. Его письмо находится в нашем музее вместе с другими документами, относящимися к этому делу. Мистер Блументаль сообщил, что «не может определить, подлежат ли дела, подобные моему, юрисдикции его департамента». Департамент Юстиции США не может решить, кто за что отвечает!
Вопрос о юрисдикции хоть кого доведёт до бешенства. На всех встречах, которые у нас были с представителями местных, федеральных властей и властей штата, Координатор по Делам Индейцев говорил об «общей» или «смешанной» юрисдикции. Племя обладает юрисдикцией в резервации, город обладает криминальной юрисдикцией, а штат – административной. Все эти юрисдикции частично совпадают, но границы их действия не ясны.
Американские индейцы стали гражданами США согласно специальному закону, принятому в 1924 году. И, по словам одного из моих юристов, «таким образом, по-видимому, обладают всеми конституционными правами, предоставляемыми остальным нашим гражданам». В том числе и правом защиты личности. Но, как говорит мой юрист, «Проведение этих прав в жизнь – совершенно другое дело».
Юрисдикция не ясна. Права индейцев не ясны. Никто не знает, как поступать в этих случаях…
Глава 25
В том месте, где раньше стояло сгоревшее типи (между проездом и фундаментом бревенчатого дома) теперь находится так называемый «очажный круг». Он используется в индейских обрядовых церемониях. Очажный круг символизирует центр жизни.
В центре очажного крута есть небольшое углубление, выложенное камнями, где во время церемонии горит священный огонь. Шаман ходит вокруг огня и обращается к людям, которые сидят, образуя большой круг за рядом камней.
То же самое происходит, когда курят священную трубку. Дым поднимается вверх к Создателю.
Индейцы и белые люди часто курили священную трубку вместе. Так было, когда заключался договор. Для нас священная трубка всё равно что Библия для белого человека. Соглашение, скрепленное курением священной трубки, нерушимо. К такому соглашению индейцы относятся с почтением. Но не белые люди. И не раз проливалась кровь.
Кровь пролилась и на этой резервации. Но то была кровь белого человека. Не индейца.
Однажды вечером после поджога типи сюда с рёвом подкатила банда мотоциклистов. Я спал в сарае. Мой сын Кении был на страже. Он разбудил меня, и по его виду я понял, что он очень напуган.
Один парень из них был пеший. Он стал ругаться, оскорблять меня и угрожать. Сначала заговорил про какой-то украденный мотоцикл. Потом сказал, что это его банда подожгла типи. Он кричал, что они взорвут сарай и вышвырнут нас из резервации.
