Мы родились и жили на Урале–реке... (СИ)

воспринимался ими как неудобный для работы и отдыха. Как ни печально,

но следует признать, что оба брата чувствовали себя явно не совсем уютно

в р о д н о м доме... Взрослые люди, они по - прежнему были ограничены

в своих желаниях строгими домашними правилами - традициями, которые

продолжал настойчиво защищать отец... Иначе жить, работать и строить

быт он уже не мог и не умел... Или, может, и не хотел?..

Вспоминая когда - то бывшее, давно ушедшее, но и теперь дорогое

его душе, отец не видел ничего плохого и сложного в нынешней

домашней, семейной жизни. Старался успокоить своих “неразумных”

детей не раз сказанным: “Вот так, несколькими семьями мы жили десять

лет вместе с родителями...И ничего страшного не случилось...”

336

Но ушедшее, старое время никому из молодых не хотелось ни видеть

и ни признавать... Они думали и чувствовали совсем по - другому.. И

надеялись жить не так, как их родители в пору своей молодости.

Болезненно воспринимал слова отца о “справедливых давних порядках”

Владимир. Он открыто не жаловался на свою жизнь, поскольку не хотел

обижать родителей, но и не мог не видеть, что его Люся после Мамлютки

не находит себе места в доме, где глава семьи (ее свекор) настойчиво

пытается сохранить “правила” казачьего традиционного быта. Она не

понимала и не принимала их, странных, несколько загадочных и в целом -

внутренне чуждых ей...Устававшая и от постоянных забот о дочери, и от

тягостных раздумий о будущем, невестка настойчиво искала и не находила

ответов на главные (по ее мнению), жизненно важные вопросы: “Что

следует делать сейчас? .Как будем жить дальше? Когда сложится наша

настоящая семья? Она должна быть и обязательно будет другой, -

самостоятельной...”

....Быть лишь помощницей свекрови в домашних делах невестка не

хотела.. Ей казалось, что опытная, любящая с в о й дом хозяйка не

доверяет ей серьезных дел: за многие годы семейной жизни наша мама

привыкла все необходимое семье и дому выполнять сама (“своими

руками...”). В ее характере, добродушном, спокойном и приветливом,

нередко пробуждалось ревнивое и самолюбивое чувство (потомственная

казачка!..), не позволявшее ей уступать даже дочери (невестке - тем более!)

свои “владения” (кухню), “власть” и “важные”, “нужные” дому и семье

дела...

Людмила болезненно воспринимала ”самовластие” свекрови. Уже

привыкшая (в Мамлютке) к самостоятельным решениям, к иному образу

(и режиму) жизни, она вдруг почувствовала себя подавленной и

одинокой...

Молодой женщине хотелось светлого, радостного разнообразия в

своей жизни: встречаться не только с сестрами и родителями, но и со

старыми подругами, бывать в театре, видеть новые кинофильмы, слушать

интересные радиопередачи и пр.. И постоянно - главное, никогда не

забываемое желание Людмилы: жить с в о е й семьей, иметь с в о ю

квартиру, где она могла быть настоящей хозяйкой. Желание вполне

понятное, но пока совершенно не выполнимое ..

Вспоминая (неизвестно кого?) и обижаясь (на мужа?), говорила: “... А

вот Коля после хлопка получил квартиру со всеми удобствами..” Но моя

невестка, кажется, не знала (или забыла?), что мы, Оля и я, долгие годы

“снимали” чужие комнаты - без каких -либо т. н. “удобств”. И не думала о

том, каких нервных усилий стоила мне небольшая квартира в

“институтском” доме ...

337

К сожалению, Владимир не мог “снимать комнату ”: его зарплата

замполита, бывшая чуть больше “стандартного жалованья” учителя -

“предметника” в средней школе, полностью “уходила” на незаметные,

мелкие, но необходимые покупки. Брат (как некогда договорился с

Борисом) проводил в одной группе занятия по русскому языку и истории,

но его “почасовые” никак не могли серьезно “подкрепить” скромный

семейный бюджет .

Отец, хорошо знающий положение старшего сына, поддерживал его,

но возможности старого бахчевника были невелики. Он еще мог

“заготовить на зиму” картофель и тыквы, купить на рынке лук, морковь и

пр. В распоряжении мамы имелись продукты, нужные лишь для скромного

“стола”, но они не могли удовлетворить желание и вкусы сына и невестки.

“Разносолы” предлагались редко, - лишь в праздничные дни. “...Жить надо

на свои, заработанные деньги. И нечего влезать в долги, .”- не раз говорил

отец своим детям. И одновременно - самому себе...

Думаю, что Владимиру и Людмиле непросто жилось в родительском

доме. Они внутренне стремились к самостоятельности и свободе (прежде

всего семейной, бытовой), но их не было. Однако каких - либо серьезных

внешних причин жаловаться на трудное положение у них, кажется, не

было. Думаю, что родители (прежде всего отец) не поняли бы “молодых”,

если бы услышали от них слова недовольства или обиды..

Молодая женщина несколько болезненно реагировали на вопросы

родственниц и старых знакомых о жизни в родительском доме. Ответы

Людмилы звучали всегда коротко и спокойно “Хорошо... Нормально...”

Хотя, на самом деле, в ее жизни далеко не все было так радостно и

успешно, как говорила моя невестка...

Но ничего другого сказать она не могла и не хотела :”... Неужели

обязательно нужно жаловаться на свою жизнь... На мужа, который

постоянно работает, но которому пока не везет.. Видно, удача где -то

задержалась... На какой срок ?..

Вряд ли кто может сказать...”

7

Уральск в конце 50-х - 60 -е годы настойчиво стремился изменить

свой прежний облик казачьего города - станицы. Менялся национальный

состав его населения.. Особенно заметно этот процесс ускорился под

воздействием “целинной эпопеи” и недавно (1963 г.) организованного

сельскохозяйственного института .

338

На востоке Уральска поднялись корпуса крупной ТЭЦ, ставшей

своего рода символом его развития и преобразования . На окраинах города

возводились корпуса новых промышленных предприятий и многоэтажные

жилые дома...

Асфальт покрыл не только центральную (официально названную

“проспектом”), но и ряд соседних “рядовых” улиц. Над главной рекой

поднялся постоянный железобетонный мост: теперь можно было всегда

спокойно и легко переехать или перейти на “бухарскую сторону”. ..

Горожане, кажется, серьезно поверили в свое счастливое, радостное

будущее..

С откровенным восторгом встретили сообщения об “околоземных”

полетах Ю. Гагарина и Г. Титова, В. Терешковой и В. Быковского: уральцы

рассматривали эти события как некий знак наступления новой жизни. И

даже “исчезновение” животных (прежде всего коров), бывших для многих

горожан одним из постоянных и проверенных источников их

благополучной жизни, теперь рассматривалось иначе - лишь как “активная

борьба” местных властей за современный, культурный Уральск..

Но, к сожалению, жизнь менялась положительно как -то медленно и

незаметно..

“Бездомные” учителя и врачи по - прежнему лишь надеялись в

скором времени стать владельцами квартир. Ее ждал и старший брат.

Соглашаясь работать в училище, Владимир, конечно, рассчитывал, что

быстро получит столь необходимую и желанную “жилплощадь”, некогда

обещанную директором. Но замполиту не везло: прошло более пяти лет - в

бесконечных заботах и тревогах, а нелегкие разговоры о квартире по -

прежнему оставались лишь “беспредметным сотрясением воздуха”.

Как стало известно, городское руководство совсем не беспокоило

положение дел в строительном училище. О нем, по мнению председателя