У Южного полюса

КАРСТЕН ЭГЕБЕРГ БОРХГРЕВИНК

Читателю, который впервые прочел на обложке фамилию

автора этой книги, нет оснований упрекать себя в собственной

неосведомленности. Его незнание—лишь результат того, что

в географической литературе очень мало сказано о Карстене

Эгеберге Борхгревинке. Странный факт! О Кортесе, Бальбоа,

Писарро, о других конкистадорах-хищниках, потоками людской

крови заливших берега и земли, открытые ими, написаны тома

книг, их имена упоминаются в школьных учебниках, занесены

в энциклопедии всех цивилизованных стран, тогда как имя

человека, бесстрашно бросившего вызов неизвестному, развеявшего

ореол недоступности шестого материка нашей планеты, почти

предано забвению.

Борхгревинк был первым человеком, ступившим на землю

Антарктиды. В свое время он сумел возбудить потухший было

интерес мировой научной общественности к этой полузабытой

области земного шара. Он первый основал в Антарктиде

научную зимовку и провел там ряд ценных исследований. Наконец,

Борхгревинк первым ступил и на поверхность Великого

ледяного барьера Росса, дав правильное объяснение этому чуду

природы.

Научный подвиг скромного норвежского натуралиста имел

большое прогрессивное значение для развития географических

знаний. Но нельзя умолчать и о другой стороне подвига Борх-

гревинка. Никакие меркантильные соображения не оскверняли

его устремлений. Золото, алмазные россыпи, котиковые шкурки—

не их искал Борхгревинк в высоких широтах. Его желанная

добыча—коллекции растений, животных, горных пород. А цель—

познание, и только познание.

Почему же забыто его имя? В чем причина этой

исторической несправедливости? Неужели прав был писатель Стефан

Цвейг, столь скептически отозвавшийся об исторической науке?

«Кто ждет от истории справедливости,—писал он,—тот

требует от нее большего, чем она намерена дать: она часто дарует

посредственности подвиг и бессмертие, отбрасывая самых лучших,

храбрых и мудрых во тьму неизвестности».

Нет, причина не в слепой игре случая и не в прихотях

судьбы. Как сам подвиг Борхгревинка, так и забвение его были

вызваны определенными общественными условиями, всем

историческим ходом событий.

* * *

Биографические сведения о Борхгревинке, которыми

располагаем мы, весьма скудны. Они взяты из книги самого

Борхгревинка, из энциклопедии «Norsk Biografisk Leksikon» и из ответа

на наш запрос норвежской издательской фирмы «Chr. Schibsteds

Forlag» в Осло. Издатель фирмы Рагнар Волд любезно прислал

нам фотографию Борхгревинка, с которой сделан портрет,

публикуемый в начале книги, и краткую биографическую и

библиографическую справку.

Из того немногого, чем мы располагали, известно, что Кар-

стен Эгеберг Борхгревинк родился 1 декабря 1864 года в

Христиании, в семье кандидата юридических наук кассира

ипотечного банка Хенрика Христиана Борхгревинка (1812—1884).

Мать Карстена—англичанка Анни, урожденная Ридлей, намного

пережила мужа и умерла в 1923 году в возрасте 91 года.

Интерес к географии и, в частности, к полярным странам,

по словам самого Борхгревинка, пробудился в нем еще в

школьные годы, когда он учился в реальном училище. После смерти

отца будущий исследователь поступил в королевскую

лесоводческую академию в Таранде (Саксония).

«Получив свидетельство об ее окончании,—пишет

Борхгревинк,—я вступил в жизнь с неплохим запасом практических

знаний. Наилучшим, однако, из того, что я получил в Таранде, было

пробуждение интереса к природе и ее изучению».

В 1888 году Борхгревинк эмигрировал в Австралию. Нам

неизвестны причины, заставившие его покинуть берега родной

Скандинавии и пуститься в заморские края, но несомненно одно:

в Австралии он нашел свое призвание, обрел вторую родину.

Однако память о далекой Норвегии никогда не покидала

Борхгревинка. В своих антарктических записках он часто вспоминает

об отчизне, о дорогих сердцу каждого норвежца картинах,

гордится своими соотечественниками, давшими миру многих

славных исследователей, мореходов, тружеников.

Первые несколько лет Борхгревинк работал геодезистом

в штатах Квинсленд и Новый Южный Уэльс. Странствования по

девственным лесам и саваннам Австралии были отличной школой

для молодого изыскателя. Он закалялся в походах, тесное

общение с необычайной австралийской природой развило в нем цен-

ные качества исследователя—пытливость, наблюдательность,

выносливость. В 1893 году Борхгревинк сменил кочевую должность

геодезиста на педагогическую работу в Корвелл-колледже,

в Сиднее, где преподавал языки и естествознание. Здесь он

основал Корвелловский музей—ныне одно из замечательных

культурных учреждений Австралийского Союза. Но, видимо, даже

эта плодотворная и полезная деятельность не удовлетворяла его.

«В Австралии,—рассказывает Борхгревинк,—которую я влка-

честве геодезиста и естествоиспытателя исколесил вдоль и

поперек, мой интерес все более и более сосредоточивался на

антарктических областях. Для исследователя там лежало большое и

невозделанное поле. Еще в юности устремился я туда в своих

мечтах и представлял, как, изучая Антарктику, принесу такую же

пользу науке, какую принесли и продолжают приносить мои

соотечественники в Арктике».

Кажущаяся близость антарктических областей к Австралии—

каких-нибудь две с половиной тысячи миль напрямик—манила

Борхгревинка за Полярный круг. Рассказы китобоев о чудесах

Антарктики вызывали в нем страстное желание побывать там,

испытать свои силы в борьбе с полярной стихией, обогатить науку.

Диалектика учит: новые задачи, возникающие в любой области

человеческой жизни, способствуют выдвижению выдающихся

деятелей, призванных разрешить эти задачи. Устремления

Борхгревинка отвечали духу его времени.

Во второй половине прошлого столетия быстрые темпы

развития науки вызвали острую необходимость в изучении природы

полярных стран. В частности, без этого тормозилось развитие

ряда физико-географических отраслей знания. Множество

крупных «франклиновских» экспедиций, занимавшихся на

протяжении почти тридцати лет поисками Франклина и его спутников1,

в северных полярных областях намного обогатили знания

природы Арктики. Антарктика же продолжала оставаться

неизведанной.

Мало, непомерно мало исследователей бывало там.

Знаменитый Джемс Кук совершил плавание вокруг южнополярного

материка, но самого материка не нашел, русские моряки

Беллинсгаузен и Лазарев, открывшие Антарктиду, англичанин Росс,

американец Уилкс, француз Дюмон-Дюрвилль, позже

англичанин Нэрс2—каждый из них в той или иной степени внес свой

вклад в дело изучения Антарктики. Тюленебои, охотники за

котиками, плававшие в двадцатых-сороковых годах в

антарктических водах, в особенности Уэдделл и Биско3, способствовали

пополнению знаний, изучению особенностей южнополярной

природы, условий плавания в ледовых морях. Но сколь ни велики

были их усилия, сколь ни велик был вклад этих искателей

неизвестного, они не могли познать и сотой доли тайн Антарктики.

В результате хищнического промысла к началу второй

половины XIX века котики и тюлени были почти полностью истреб-

лены. Несовершенство промысловой техники того времени

мешало попыткам отдельных китобоев наладить в антарктических

водах добычу китов, и плавания в высокие широты южного

полушария резко сократились. Изобретение гарпунной пушки,