У Южного полюса

оборудования я заготовил в Норвегии—в стране, имеющей гораздо

больший опыт, нежели Англия, в деле снаряжения полярных

экспедиций.

Чтобы не утомлять своих читателей, я не стану приводить

здесь списки заготовленного провианта и оборудования. Все это

я упомяну по ходу описания путешествия, когда речь будет идти

о применении тех или иных предметов.

Запасы продовольствия делались на три года. Поскольку

при отъезде из Европы мы насчитывали 31 человека и 90 собак,

то дел у меня, понятно, оказалось по горло. Все запасы и

предметы снаряжения должны были быть высшего качества и, кроме

того, по возможности легкими и малогабаритными.

Судно, на котором я остановил свой выбор, было построено

по чертежам Коллина Арчера (из Лаурвига), строителя «Фрама».

Я назвал корабль «Южный Крест», по имени созвездия,

сверкающего в небе южного полушария.

Это судно не строилось специально для нашей экспедиции.

Оно предназначалось для охоты на тюленей в Северном

Ледовитом океане, где успело, правда, побывать лишь один раз.

«Южный Крест» был чрезвычайно прочным судном. Корпус

его был яйцеобразной формы. Оно имело парусное оснащение

барка; водоизмещение его составляло 521 тонну, чистая

вместимость—276 регистровых тонн; длина—146,5 фута, ширина—

30,7 фута, осадка—18 футов. У него были две палубы и круглый

ахтерштевень1. В качестве двигателя служила прямоточная

машина тройного расширения в 360 лошадиных сил. С ее

помощью судно могло развивать в тихую погоду скорость в 9

узлов. Гребной винт имел две лопасти. Его можно было поднимать

на борт. Последнее обстоятельство имеет большое значение для

судов, которые маневрируют среди льдов, ибо ледовые массы

могут легко сломать винт. Помимо того, мы имели с собой

запасной, легко насаживаемый винт.

Пожалуй, самое трудное при организации полярной

экспедиции—это подбор людей. Были сотни заявлений, из всех

частей света приходили просьбы о зачислении.

Почти все претенденты отзывались о себе в самых теплых

тонах и именовали себя вполне квалифицированными людьми.

Само чтение писем представляло большой интерес. Некоторые

наперед рассматривали себя как мучеников науки, изображали

в цветистых фразах все земные блага, от которых они

отказывались, чтобы следовать за мной, и не сомневались в том, что

мой выбор падет на них.

Очень трудно, однако, бывает определить в отношении

каждого данного лица, имеется ли у него подлинный интерес к

полярным исследованиям или тут налицо только внезапная

вспышка энтузиазма. Наиболее пригодными надо считать тех людей,

которые обладают ровным, хорошим характером и наделены

острой наблюдательностью. Есть немало дельных людей, но

нелегко бывает найти спутников, у которых хорошие способности

сочетались бы с открытым, ровным, веселым характером. Во время

полярной экспедиции самое лучшее настроение духа

подвергается серьезнейшим испытаниям.

При отборе своих спутников я предпочтительно принимал

людей, которые были бы в состоянии точно регистрировать

факты. Это казалось мне полезней, чем окружить себя учеными

специалистами. Я не считал ни желательным, ни возможным

разрабатывать в процессе самой экспедиции собираемые материалы.

Это легко понять, если представить себе те обстоятельства, при

которых нам пришлось жить и работать.

В особенности не имело смысла углубляться в изучение

зоологических коллекций прежде, чем они попадут в руки

специалистов, работающих в цивилизованных условиях. То отличное

состояние, в котором все коллекции «Южного Креста» были

доставлены в Британский музей, надо, по-моему, в первую очередь

объяснить быстротой, с которой отдельные особи погружались

в спирт, формалин, либо консервировались иным каким-либо

образом.

Необходимо было включить в состав экспедиции людей,

привыкших к суровым зимним условиям и умеющих ходить

на лыжах. Отбор 30 человек продолжался сравнительно долго.

Они принадлежали к трем нациям. В числе научных

сотрудников находилось 3 англичанина, стьюард был шведом,

кроме того, имелось два лапландца; все остальные были

норвежцами.

Капитаном «Южного Креста» я назначил Бернгарда Йенсена,

второго штурмана «Антарктика», 1853 года рождения, двадцать

лет плававшего в арктических водах. Я выбрал на этот

ответственный пост именно его потому, что ранее имел возможность высоко

оценить его опытность и предусмотрительность.

Первым магнитологом был назначен Уильям Колбек, офицер

запаса английского военно-морского флота, 1871 года рождения,

получивший образование в Халле. Он имел английские дипломы

штурмана и шкипера и до своего назначения плавал вторым

штурманом на пассажирском пароходе «Монтебелло», ходившем

между Халлом и Христианией (Осло). Врач экспедиции Гер-

луф Клевстад родился в 1866 году и получил медицинское

образование в университете Христиании. Луи Берначчи, родившийся

в Тасмании в 1876 году, учился сперва в Хобарте, а впоследствии

работал в Мельбурнской обсерватории. Антон Фоугнер,

«прислуга за все», посещал городское училище и сдал экзамен на

штурмана. Он родился в Христиании в 1870 году. Хью Ивенс,

1874 года рождения, учился в Глочестерской школе в Англии

и провел в дальнейшем четыре года в Канаде, где приобрел

большой охотничий опыт. Позднее он сопровождал консула Гундер-

сена в его экспедиции на остров Кергелен. Николай Гансон,

препаратор, родившийся в 1870 году в Христиансунне, был

воспитанником реального училища и являлся большим

любителем водного спорта. В течение ряда лет он ведал коллекциями

в Британском музее и в Зоологическом музее в Христиании. Коль-

бейн Элефсен, хороший гребец, работал в качестве повара в

правительственных экспедициях; Йорген Петерсен, штурман, имел

большой опыт плавания во льдах; Ганс Гансен, второй штурман,

также обладал этим опытом и, кроме того, был хорошим

охотником. На должность первого машиниста был зачислен Христиан

Ольсен, второго машиниста—Юлиус Иоганнесен, на должность

плотника—Ганс Улис, стьюарда—швед Карл Андерсен. В

состав экспедиции вошли, кроме того, 14 крепких закаленных

норвежских матросов. Их имена: боцман Клемент Клементсен,

Иоганнес Янсен, Франц Иоганн Магнуссен, Оскар М. Бьарке,

Ганс Нильсен, Ингвар Самуэльсен, Ганс И. Йонсон, Иоганн

А. Андерсен, Улаф Ларсен, Ларе А. Ларсен, Адольф М. Карлсен,

Карл X. И. Беен, Аксель Иогансен, Карл Брюнильсен.

На судно были приняты также уроженец норвежской части

Лапландии2 Савио, родившийся в 1877 году, отличный лыжник,

разумный и отважный, и его земляк и ровесник Муст, также

опытный и надежный лыжник.

Оба лапландца родом из южного Варангера оказались очень

полезны для экспедиции. Их ценные качества проявились еще

при оборудовании материальной части. Привычные к холодному

климату, они подсказали мне кое-что полезное. О цивилизации,

правда, лапландцы не имели ни малейшего понятия и ни разу,

например, не видели железнодорожного поезда. Первый в своей

жизни поезд пришлось им увидеть в Тронхейме.

Я сам перевез их из Норвегии в Англию, где им нужно было

ухаживать за 90 сибирскими собаками, доставленными в Лондон

для экспедиции. В своих красивых своеобразных одеждах оба

лапландца по прибытии в Англию возбудили, понятно,

всеобщий интерес. Мне трудно забыть поездку по железной дороге

из Халла в Лондон, которую я с ними совершил. На одной

маленькой станции нам надо было выйти из вагона, чтобы

пересесть на другой поезд. Мне удалось благополучно сойти на