Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"

Самтыгном ждал братьев в пещере, дрожа от холода. Хорошо хоть ему было, где спрятаться от ледяного, как в декабре, ветра. Он уже совсем замерз и потерял терпение, когда услышал родные голоса. Его острый слух различил, прежде всего, тонкий и высокий голосок Мизинчика. Затем приятный баритон Колпака. Только Чистюля почему-то молчал, но Самтыгном был за него спокоен - куда он денется. Выскочив из пещеры, он бросился обнимать Мизинчика, от радости совсем забыв, что еще минуту назад не мог пошевелить даже одним пальцем на ноге.

- Живо-о-ой!!!- заорал он сиплым голосом. И все поняли, что Самтыгном простудился.

- Ну вот, еще одно несчастье, - сказал Чистюля грустно. - Теперь у тебя будет воспаление легких. И что мы будем делать с тобой без Побудки.

- А, - отмахнулся от него легкомысленный Самтыгном, - когда будет, тогда и посмотрим. Он никогда не делает предположений о возможных неприятностях, а предпочитает решать проблемы сразу по мере их возникновения. - Чего заранее волноваться. Будет… - не будет. Конечно, не будет. - И Самтыгном с новым рвением бросился обнимать нашедшегося Мизинчика. Он бы задушил его до смерти в объятиях, но тут ему в голову пришел вопрос: - Ну, если ты, Мизинчик, целый и невредимый, то почему ты пропал? Где это тебя носило? Я совсем истощился, ползя в гору, и, получается, без всякой пользы. - Он явно был озадачен неожиданно счастливым поворотом событий, потому что не любил совершать подвиги зря.

- Вовсе даже и не без пользы, - успокоил его Колпак, - вот смотри, - он стал загибать пальцы на руке, - мы испытали свои силы - это раз, мы проверили нашу дружбу - это два, мы потренировали свои мышцы - это три, мы… - тут он несколько задумался, пытаясь обнаружить еще какую-нибудь пользу, - мы узнали друг друга лучше, так как друг познается в беде - вот.

- Ну, тогда ладно, - смирился со своим подвигом Самтыгном, - только интересно же, где Мизинчик потерялся?

- Да не терялся я вовсе, - ответил ему Мизинчик, - а увлекся. Лез, лез в гору, а когда добрался до вершины, - увидел, что солнце уже почти скатилось с неба. Тут, наверху, еще светло, а внизу уже темно. Я как представил себе, что надо будет идти по лесу ночью, когда хищные звери выходят на охоту, ну и испугался. Решил, что лучше я на горе посижу. - Он помолчал и вдруг с восхищением произнес: - А солнце-то, когда заходит, такое красное, как пожар, и облака вокруг него такие розовые, и вишневые, и оранжевые, и всякие! Красиво! Из леса такого не увидишь.

- А мы такого и не увидели, - вздохнул Самтыгном, - что ж, пошли что ли, а то мне еще завтрак готовить. Я что-то сильно проголодался. - И гномы поползли по скалам вниз, поддерживая и оберегая друг друга.

Уже дома, уплетая за обе щеки пшенную кашу с малиновым вареньем, Колпак и Чистюля обсуждали неожиданное появление светлячка. Мизинчик, подкармливая светлячка розовым сиропом, молча слушал их рассуждения, не вмешиваясь в разговор старших, потому что ничего не мог сказать умного - у него не было никаких объяснений этому удивительному происшествию.

- Чего тут необъяснимого? - неожиданно для всех заметил Самтыгном, от которого вообще нельзя было дождаться, чтобы он заинтересовался чем-нибудь, далеким от поварского искусства. - Побудка ушел искать себе Учителя, так?

- Откуда ты знаешь, зачем ушел Побудка? - удивился Колпак.

- Путем логических размышлений, - важно ответил Самтыгном, - ремесло у него такое, тонкое. Чтобы лечить и знать природу вещей - без Учителя не обойтись. А чтобы стать Великим лекарем - тут такой Учитель нужен…

- Какой? - Мизинчик округлил глаза и навострил уши, чтобы услышать какую-то страшную тайну, немедленно выяснить, где она находится, и завтра же утром отправиться туда. Но Самтыгном его разочаровал: - Великий! - выпалил он.

- Ну, и что из этого следует «путем логических размышлений»? - Чистюля отнесся к заявлению Самтыгнома явно скептически.

- Следует, что Побудка нашел такого Учителя и уже кое-чему научился, - простодушно ответил Самтыгном.

- Чему, например? - не отставал от него Чистюля.

- Например, чародейству, - Самтыгном, рассердившись на непонятливого Чистюлю, шумно собрал грязные глиняные тарелки в стопку и понес их на кухню мыть.

- Побудка - чародей? Эта мысль не приходила мне в голову, - удивленно заметил умный Чистюля. - Мне даже трудно представить Побудку, нашего Побудку, волшебником. - Чистюле всегда немного не хватало воображения художника. Он был типичным мастеровым, строящим дороги, а не какие-то там воздушные замки.

- А я думал, что Самтыгном думает только животом, а он, оказывается, не только… - задумчиво сказал Колпак и вылез из-за стола. Говорить было больше не о чем, потому что решение Самтыгномом задачки с мгновенным перемещением светлячка из пункта А в пункт Б, хотя и неправильное, так как не подтверждено опытом, но единственное, поэтому его пришлось принять до выяснения новых обстоятельств.

Ночью гномов разбудило отчаянное блеянье Черныша. Самтыгном, пока было тепло, оставлял его у крыльца, привязав к перилам, чтобы не убежал в лес. И теперь козленок, напуганный кем-то, метался из стороны в сторону, стараясь оторваться от привязи.

– Это волки, – крикнул Самтыгном, и, схватив факел, сунул его в печь, запалил и тут же выскочил на улицу. За ним последовали остальные. Среди листвы ближайшего к домику гномов дерева, освещенного факелом, мелькнула гибкая тень какого-то зверька, и сверкнули два огромных глаза, в которых отразились сполохи огня.

– Это ласка, – сразу успокоившись, сказал Колпак. – Черныш ей не по зубам.

– Фу, – облегченно выдохнул Самтыгном, – на этот раз пронесло. Но вообще-то надо подумать о жилье для Черныша. Идет зима, станет голодно, и хищники почуют легкую добычу. – Он отвязал козленка, осторожно по ступенькам завел его в сени, затем выскочил на улицу, схватил охапку сена, заготовленного Колпаком для матрасов и подушек, бросил его в угол и строго сказал: – Ночуй пока здесь, а на улицу ни шагу.

На следующий день гномы были заняты постройкой прочного хлева для козленка. Проект постройки и все расчеты Чистюля сделал углем на куске бересты. Он учел даже то, что Черныш когда-нибудь вырастет, поэтому дом для него оказался просторным и удобным. Мизинчик, который вместе с Чистюлей возил гальку от ручья, в моменты передышки все время пристраивался полежать то в одном углу, то в другом, а когда на доме появилась крыша из густых веток ели, связанных шалашиком, он заявил, что и сам бы с удовольствием здесь пожил, если бы, конечно, построить печку.

– Чернышу печь не нужна, – возразил на это Самтыгном. – У него шерсть густая, поэтому живи с нами. Чем тебе плохо.

– И не плохо вовсе, – согласился Мизинчик.

Мизинчик боится первого снега, Самтыгном

изобретает сирену, а Чистюля выходит из леса.

Октябрь закончился непогодой. Заметались в воздухе легкокрылые зимние мотыльки. Подвластные причудам ветра, они то мчались куда-то, не разбирая пути, то замирали, нехотя опускаясь на еще не увядшую траву.

В это ненастное раннее утро в домике гномов громко хлопнула дверь. «Если Побудки нет, то это Мизинчик, - подумал проснувшийся Колпак и, повернувшись на другой бок, еще успел, прежде чем снова уснуть, недовольно проворчать, - куда это в такую рань…»

Мизинчик по своему обыкновению шумно, минуя ступени, спрыгнул с крыльца, чтобы посражаться с невидимыми врагами в густой траве, но остановился на полпути, еще не совсем понимая, что произошло с миром. Все вокруг казалось другим. Огромное пространство было захвачено неизвестно откуда взявшимися белокрылыми мушками, энергично устремленными с небес на землю. Мизинчик задрал голову, чтобы посмотреть, из чего это вылетают эти белоснежные существа, похожие на пушистые семечки одуванчика, но ничего не увидел, так как на его лицо мгновенно уселась какая-то холодная мокрая тварь, залепившая собой глаза, проникшая в нос и мешающая дышать. Мизинчик от ужаса истошно заорал, переполошив гномов. Они, как по сигналу тревоги, кто в чем спал, в том и выкатились на крыльцо, готовые прийти на помощь. Но, увидев Мизинчика в одиночестве сидящим на мокрой траве, остановились в недоумении: ничего грозного рядом не было. Что же так его испугало?