Юлька в стране Витасофии (сборник)

— Типично мужской выбор с типично мужскими отговорками, — хмыкнула Юлька. И, посуровев лицом, поинтересовалась:

— Вы явно ждали, когда я проснусь: что случилось?

— Ночью принесли послание от инквизиторов: вас разыскивают.

Говорят, по вашей вине погибло семь человек, но я в это не верю. Чем вам помочь?

— Покажите путь к Великановым горам! — попросила Юлька. Затем, поколебавшись, сняла медальон и протянула Абеляру: Расшифруйте изображенные на медальоне символы.

— Пожалуйста! — пожал плечами Абеляр. — Часы и дорога символизируют изменчивость времени, квадрат — протяженность пространства и четыре стороны света, круг — символ вечности.

— А верстовые столбы и крест?

— Двоякое значение: они соединяют время, пространство и вечность в единое целое и одновременно играют роль кнопок, на которые надо нажимать, чтобы привести медальон в действие, — возвращая медальон, Абеляр задумчиво добавил:

— Мне рассказывали об этом артефакте: он обладает могущественными свойствами. Но как им пользоваться, знают немногие: я к их числу не принадлежу. Пойдемте: вам пора уходить.

Повесив медальон на шею, Юлька зашагала рядом с Абеляром.

— Судя по рассказам Боккаччо,^[47] более порочной организации, чем монастырская, не существует, — произнесла Юлька, рассматривая монастырские постройки.

— Вы не правы, — покачал головой Абеляр. — Монастырь создавался как место для молитвы. Смысл жизни монаха — молитвой восстановить связь между Богом и человеком, утраченную в результате грехопадения.

В воздухе разнесся легкий звон колокола.

— Слышите?! — воскликнул Абеляр. — Колокольный звон — единственная музыка, воспринимаемая Богом.

— Говорят, что некоторые колокола имеют свое имя. Это правда? — спросила Юлька.

— Да.

Абеляр и Юлька вышли за стены монастыря.

— Видите тропинку, ведущую к лесу? Идите, не сворачивая. Потом будет речка, поле, за ним снова лес — будьте в нем осторожны, он наполнен иллюзиями — и Великановы горы. Во имя Отца и Сына и Святого Духа будьте счастливы! Аминь!

Абеляр, прощаясь, низко поклонился.

— И вам того же! — ответила Юлька, трогаясь в путь.

Рывками, словно его подталкивали, дул ветер, раскачивая траву и небольшие кустики. Утренняя прохлада таяла, уступая место намечавшейся жаре. Синело небо, простираясь от горизонта до горизонта, лишь несколько одиноких облачков плыло в вышине. Порывы ветра доносили запах полыни и полевых цветов. Юлька шла, радуясь новому дню — чувство, испытываемое только юностью.

Вот и лес. Узкая тропинка вилась между деревьями, изредка пересекая небольшие полянки. «Если повезет: к вечеру буду у Великановых гор», — планировала Юлька, ускоряя шаги, — ей чудилось, что за ней кто-то идет.

В просвете кустов показалась очередная поляна. Выскочив на нее, Юлька остановилась, пораженная неприятным зрелищем: трое здоровенных краснорожих парня, похожих физиономиями на червяков, по очереди стегали кнутом привязанную к дереву молоденькую девушку. Рот у девушки был заткнут платком, по ее лицу текли слезы.

— Что вы делаете?! — возмутилась Юлька, подбегая к пленнице. — Перестаньте!

Парни удивленно посмотрели на Юльку. Потом старший из хулиганов-червяков успокаивающе произнес:

— Гражданка, не нервничайте. У вас свои дела, у нас свои. Не обращайте внимания, проходите мимо.

— Пройти легко, — но как потом с этим жить?! — возразила Юлька, присматриваясь, за какой конец веревки дернуть, чтобы быстро развязать пленницу. — В чем она провинилась?

— У нас общая сфера деятельности — компьютерная. Мы работаем Вирусами, она — Мышкой, — пояснил старший из Червяков, явно надеясь убедить Юльку последовать его совету. — Никто не возражает: пусть трудится, — но зачем так стараться?! Только разгуляешься по файлам, а она Касперского или Норд натравливает, а то и доктора Вебера^[48] вызовет. Совсем замучила.

— Понятно, — кивнула головой Юлька и, дернув веревку, освободила пленницу. Схватив Мышку за руку, Юлька крикнула: «Бежим!» и потащила девушку туда, где деревья стояли погуще.

— Стой! Стой! — заорали Червяки и ринулись в погоню.

Кеды позволяли Юльке бежать быстро, тогда как Мышкины туфли были годны только для тротуаров. Густые кусты, через которые, убегая, легко пролазили худенькие девушки, задерживали Червяков, но Юлька понимала, что это не надолго.

— Брось меня! — крикнула Мышка, избавившаяся от кляпа еще в начале побега.

— Еще чего! — возразила Юлька, перебегая поляну — и, споткнувшись о сухую ветку, шлепнулась на землю.

— Кажется, нас скоро привяжут к одному дереву, — вскакивая на ноги и глядя на приближающихся Червяков, констатировала Юлька.

— Ты забыла о моей специальности! — возразила Мышка, по-особому складывая пальцы на правой руке. — Обними меня: я поменяю файлы.

Недоумевающая Юлька обняла Мышку за талию, та щелкнула пальцами, — и Юлька почувствовала, как завертелись в бешенном вихре земля и небо, и этот вихрь несет ее, несет…

Подбежавшие Червяки изумленно застыли: девушки исчезли.

— Неужели Мышь решилась на жесткую перезагрузку? — удивился старший из Червяков. — Вслепую, без экрана, она рискует оказаться в жерле вулкана или в океане. Храбрая девчонка: не зря ее боялись!

— Зато теперь компьютер беззащитен! — обрадовался младший из Червяков. — Айда в город!

И Червяки, радостно гогоча, помчались прочь.

А на поляну, где недавно стояли Мышь и Юлька, бесшумной тенью скользнул черный пудель. Потыкавшись вокруг и понюхав воздух, он злобно тявкнул и нырнул в кусты.

Прошло минут десять, и на поляне появился новый посетитель. Помяв сапогами траву, он изучил следы и направился в глубь леса. …Юлька очнулась рядом с Мышкой на обширном каменистом плато, освещенном множеством факелов, которыми размахивали, выкрикивая «Ашанти!», одетые в набедренные повязки чернокожие дикари.

— Мы где? — ахнула Юлька, вглядываясь в темноту.

— Судя по выкрикам, на празднике богини плодородия, — объяснила Мышка, с тревогой поглядывая на дикарей. — Надеюсь, жертва выбрана: не хотелось бы, избавившись от кнута Червяков, умереть от ритуального ножа.

— Ты говоришь о человеческом жертвоприношении? — недоверчиво уточнила Юлька.

— Да, — подтвердила Мышка, озираясь по сторонам. — Жертва на помосте, на троне сидит. А рядом два охранника с копьями.

Только сейчас Юлька обратила внимание на невысокое деревянное сооружение, вокруг которого толпилась основная масса дикарей.

— Подойдем ближе: мне кажется, эти негодяи наметили жертвой девушку.

Схватив Мышку за руку, Юлька потащила ее к помосту.

— Зачем нам это? — заупрямилась Мышка, пытаясь тормозить ногами. — Лучше поменяем файлы: на один раз энергии у меня хватит.

Преодолев Мышкино сопротивление, Юлька подтащила ее к помосту, на который как раз взобрался размалеванный туземный вождь.

— Люди племени Совы! — громко воззвал он. — Наше племя после нашествия саранчи переживало голод. Мы страдали и умирали, пока высшие силы не послали нам чужестранку, которую мы преподносим в дар богине плодородия. Отдадим последние почести той, чья кровь, оросив землю, оплодотворит почву, принеся нам невиданные урожаи. Ашанти!

— Ашанти! — завопили, размахивая факелами и подпрыгивая, дикари.

Сидевшая на троне белокожая, одетая в платье девушка, подняв голову, посмотрела на Юльку — и столько угрюмой тоски было в ее взоре, что Юлька не выдержала.

— Великий вождь! — обратилась Юлька к туземному военачальнику. — Дозволь нам, странникам, припасть к ногам той, кто возвысит своей кровью племя Совы.

Вождь с подозрением осмотрел путешественниц.

— Кто вы и откуда?

— Из далеких городов. Наставляем на путь истинный заблудшие души, — объясняла Юлька, удивляясь, как ловко, оказывается, она умеет сочинять. — Слава о могучем племени Совы и его храбром вожде докатилась до наших земель и вот мы здесь, восхищенные и трепещущие. Не откажи в нашей просьбе!