Наша компания

Тем временем на берегу во главе с Валерием Филатовым и Андрейкой в полной боевой готовности застыли остальные участники ловли. У них в руках была сеть.

Но сом не сдавался. Он то уходил глубоко под воду, и тогда Илья Степанович вслед ему отпускал шнур, то всплывал на поверхность реки и тянул за собой лодку кормой вперед, несмотря на все старания Мити и Сени, которые гребли в противоположную сторону, к берегу.

На телеге с сеном подъехали косари и начали давать советы:

— Илья Степанович, ткните вы его острогой.

— Да нет, лучше веревочную петлю на него накиньте и тащите в лодку.

После долгой и упорной борьбы сом, наконец, устал, и его удалось подтянуть на мелководье.

— А ну! — махнул рукой Илья Степанович береговой команде. — Вперед, только осторожно, на собственные крючки не попадитесь.

Ребята, растягивая сеть, вступили в реку.

— Заводите, — показывал Илья Степанович. — Круче сеть заводите.

Косари отправились ребятам на подмогу.

Широкая морда сома то показывалась из воды, то вновь исчезала.

Когда хищника окружили сетью, Илья Степанович приказал:

— Тяни! Выгребай!

И тут вода в заводи забурлила, закипела... Это сом метался в сети.

По реке поплыли обрывки водорослей и клочья пены. Казалось, в заливе работал винт парохода.

— Попался! Не уйдет! — торжествующе прыгали на берегу ребята.

Рыболовы, облепленные песком и тиной, мокрые, всклокоченные, пыхтели в речке.

Сом хлестнул хвостом, и сразу несколько ребят отлетело прочь от сети.

— Вот это бацнул!

Сеть за концы выбирали на берег. Вода в заводи пузырилась, клокотала.

— Близко не подходите, — предупредил Илья Степанович. — Зашибить может.

Наконец всю сеть выбрали на берег. В ней билась большущая рыбина, чуть поменьше оглобли. Никто из ребят никогда о такой и слышать не слышал и видеть не видел.

Илья Степанович и один из косарей вынули из уключин весла и оглушили ими хищника.

Спина у сома была черная, на боках — зеленые с желтым пятна. От широкой пасти отходили четыре уса — два белых и два красноватых.

— Ну вот! — сказал Валерий Филатов. — Я же говорил, что он усатый!

— А зубы у него какие острые! — заметила Ира. — И много-много...

— Ой, глядите! — воскликнул вдруг Федя Дудкин. — У него во рту крючок!

Ребята пригляделись:

— И правда, крючок.

— Это, наверное, твой, Андрейка!

— Мой, — важно сказал Андрейка. — Вот мой крючок у него.

— Значит, сом у тебя первого клюнул, — проговорил Илья Степанович.

— И верно, — поддержали председателя ребята, — это Андрейка его приметил, когда утенок-то нырь...

— Героический рыбак, — потрепал Андрейку по плечу Илья Степанович.

Андрейка для солидности нахмурился.

— Принять его в артель! — сказал Митя.

— Принять! — хором подтвердили ребята.

Андрейка еще больше нахмурился, застеснялся и от удовольствия даже покраснел.

ПЕС МАЛЫШ

Пришла ко мне почтальон Оля и говорит:

— Иван Григорьевич, вам щенок не нужен? — И из своей почтарской сумки, нагруженной газетами и журналами, вытащила рыжего маленького пса.

Пес тут же ухватил рукав моей рубашки.

— Откуда он взялся, такой прыткий? — спросил я Олю, стараясь освободить рукав.

— Не знаю, — сказала Оля. — Прихожу я утром в контору колхоза, а он на ступеньках сидит. Может, его кто подбросил, или сам он приблудился... Совсем еще глупый малыш, все бы ему только кусаться.

— Эй ты, глупый пес Малыш, — сказал я, — отдай рубашку!

Не тут-то было! Пес замотал головой и плотнее сжал челюсти.

— Да ты, я вижу, упрямый... Ну ладно, так и быть — оставайся жить у меня. Только рубашку отдай.

Но пес рубашку не отдал, пришлось отнимать.

Я опустил пса на землю. Он постоял, подумал и направился в комнаты.

— Тетушка Улита, — говорю я своей хозяйке, — худа бы нам определить этого пса Малыша?

А пес Малыш тем временем старое, дырявое сито из дому вытянул и по двору тащит.

— Да вот в сито его и определить, шкодника этакого, — говорит тетушка Улита. — Дам я овечью шкуру, постелите ему, и пусть себе квартирует.

Так я и сделал: в сито положил кусок овечьей шкуры и поставил сито в углу веранды — квартируй себе на здоровье, пес Малыш.

А пес Малыш уже забрался на ящик, с ящика — на стул, со стула — на стол, а со стола — на перила веранды.

Идет по перилам — живот толстый, лапы короткие, морда длинная, усатая. Идет покачивается.

«Ну, иди, иди! — думаю. — Там дальше бочка с водой стоит, авось в нее свалишься и не будешь лазить, где тебе не следует».

Идет пес Малыш и видит — стоит бочка. Заглянул он в нее — а из бочки уставилась на него чья-то подозрительная морда. Наклонился пес Малыш, чтобы эту морду понюхать, да не удержался — и бултых в бочку, только брызги полетели.

Сидит Малыш в бочке, передними лапами за край держится и голосит что есть мочи:

— Спаси-ите! Тону-у!

Пришлось мне его вытаскивать.

Вообще в дальнейшей жизни у пса Малыша случалось много огорчений, и все от излишнего любопытства. На кончике его черного носа столько было этого любопытства, что хватило бы на трех щенков.

Часто я слышал его беспомощный визг на дворе и выскакивал на помощь. Что такое? Что случилось? А он то застревал меж прутьев палисадника, то пытался проглотить осу, то присмаливал себе нос о паровой утюг или о сковородку, на которой жарились котлеты.

Но все это ничего по сравнению с курами. Куры — злейшие враги пса Малыша. Куда бы он ни пошел, куры всюду его караулят, гуськом на цыпочках за ним пробираются. Чуть зазевался Малыш — наскакивают на него куры, на землю валят и давай клевать в живот. Пес Малыш лапами морду прикроет и ну орать! А петух шагает вокруг побоища, в шпорах, с тяжелым гребнем, будто в пожарной каске, и при этом, точно саблей, помахивает крылом и приговаривает: «Ко-о... Ко-о... Так его, так его. Крепче колотите этого бездельника, крепче...»

Однажды куры так сильно исклевали Малыша, что пришлось помазать ему живот йодом, а голову перевязать.

Но вот с кем Малыш подружился, так это с молоденьким ягненком Орликом. Тетушка Улита взяла Орлика из колхоза, чтобы выкормить. А когда он подрастет, она снова отдаст его в колхоз.

Орлик белый, кучерявый, на тонких ногах. Пес Малыш подкрадется сзади к Орлику — хвать его за ногу и давай грызть. Орлик брыкнет его — Малыш отпрыгнет. Орлик за ним — Малыш от него. Орлик бегает, бегает, да и остановится, фыркнет: «Устал, не могу больше бегать».

А пес Малыш только разыгрался, не уймешь его. Пригибается к земле, морда хитрая-прехитрая, и целится, высматривает, как бы это Орлика за хвост поймать. И вот разбежится пес Малыш — прыг, да мимо: увернулся Орлик и еще Малыша боднул. Кубарем катится толстяк Малыш, а как встанет — на нем и репейники, и солома, и остюки.

А если Малышу все-таки удавалось схватить Орлика за хвост, пес Малыш визгливо ворчал, радовался.

После игры Малыш и Орлик лежат рядом, отдыхают.

У Малыша менялись молочные зубы, и он начал все грызть. Грыз он и уголь, и бутоны цветов, и вороньи перья, и ботинки, и ножки у стульев.

Как-то прибегает ко мне тетушка Улита и жалуется:

— Иван Григорьевич, пес ваш третью метлу у меня съел!

В то время мне по делам лесного питомника нужно было ехать в район, в город. Сам я по профессии инженер-лесовод.

Когда я приехал в город и сделал там все свои дела, то попутно зашел в магазин детских игрушек.

— Вам, гражданин, для кого игрушку подобрать — для мальчика или для девочки? — спросил продавец.

— Нет, мне нужна игрушка для моего пса Малыша.

— Это рядом, в охотничьем магазине. Есть там и ошейники и намордники.

— Нет, — отвечаю я, — мне не нужны ошейники и намордники, а нужны мне мячи. Самые маленькие мячи.

— Есть такие, извольте. Вот, например, эти. Поглядите, как они высоко прыгают.