Нина и сила Абсинтиума

Девочка ощутила его прикосновение к своему алхимическому жезлу. Вздрогнув, она отскочила от Ливио в страхе, что тот хочет завладеть им. «Я не могу… я не должна верить ему. Он мой враг! Он не лучше Каркона!» – думала Нина с болью в душе. Но какая-то неведомая сила толкала к призраку, к тому, кто захватил её и пытался оторвать от Ческо! Перед глазами пронеслись образы дорогих ей людей и все испытания, пережитые ради спасения Ксоракса: дед Миша, её друзья, жестокие схватки с Карконом, владельцем дворца Ка д'Оро!

Она резко ответила:

– Тебе не дано понять меня, потому что ты – часть Зла. Ты действительно веришь, что я могу полюбить тебя? Что предам Алхимию Света и перейду на твою сторону? Учти, если ты попытаешься отнять Талдом, я сделаю все, чтобы остановить тебя, даже ценой собственной жизни!

– Я знаю цены твоему жезлу, знаю, что в нем хранятся тайны твоей алхимии, но я вовсе не собираюсь отнимать его, – спокойно ответил призрак, и это заставило девочку занервничать еще сильнее.

– Вы, алхимики Тьмы, много раз пытались завладеть Талдомом, чтобы понять, в чем источник нашей неистощимой силы. Каркон убил моего деда, чтобы заполучить жезл, но у него ничего не вышло. И тебе я не советую делать этого! – повторила Нина решительно. Она сознавала, что должна защитить великую тайну существования Ксоракса. Позволить врагу завладеть Талдомом Люкс означало бы отдать в его руки судьбу вселенского Добра и обречь на неизбежную гибель Этэрэю и Шестую Луну.

– Если бы я захотел, я мог бы взять твой Талдом во время полета, когда ты была без сознания, разве нет?

Слова Ливио были так логичны, что смутили Нину, которая начала даже сомневаться в дурных замыслах своего врага. А если Ливио на самом деле испытывает к ней чувство любви?

– Пойми, я нуждаюсь в тебе… а ты во мне, – шептал Ливио. – Я влюбился в тебя сразу, как только увидел. Ты помнишь, когда это было? – Его убедительный ласковый голос ядовитой змеей вползал в уши девочки.

– Да… да... Я все помню, – так же шепотом ответила она.

– Но одно я всё-таки украду у тебя, – проговорил после паузы Ливио, с нежностью глядя на неё.

– Что именно? – с подозрением посмотрела на него девочка и спешно сунула в карман руку, опасаясь, что Ливио имеет в виду Тэнуэранте.

Но юноша удивил её коротким ответом.

– Твое сердце, – сказал он, собираясь заключить Нину в объятия.

– Мое сердце принадлежит Ческо! – вскрикнула девочка, отступая на несколько шагов.

И в этот миг с темно-серого неба на равнину посыпались огромные хлопья снега. Мягкий и нежный, он засверкал на волосах девочки, как брильянты. Нина развернулась и, утопая в снегу, пошла как можно быстрее; она направлялась сама не зная куда, лишь бы подальше от коварного призрака и его льстивых и лживых речей.

Но Ливио не спешил признавать себя проигравшим. Он снова сделал несколько пассов руками: бутоны всех роз одновременно раскрылись и сбросили на снег лепестки, мгновенно превратившися в лужицы крови.

– Вот что ты натворила своим упрямством: принесла боль и страдание! Ты поступаешь глупо, отталкивая меня. Я люблю тебя вечной любовью. Возьми мою руку, и пойдем дальше вместе. – В его голосе прозвучали надежда и печаль.

– Хватит! Мне это надоело! Я хочу уйти отсюда... Я хочу вернуться к Ческо! – закричала девочка и побежала под все усиливающимся снегопадом, топча лепестки и кровь.

Призрак, взмахивая полами плаща, полетел за Ниной. Ледяной ветер несся ему вслед над белоснежной равниной, усеянной пурпурными пятнами. Кровь в лужицах превратилась в красные кристаллы, ослепительно сверкавшие повсюду. Рассыпанные словно осколки стекла, они заставили Нину остановиться. Температура резко упала, и мороз сковал все вокруг: лишь лед и снег господствовали в этом полном тревоги месте.

– Если тебе не нравится снег, я могу устроить что-нибудь теплее, – с готовностью сказал Ливио, летучей мышью спускаясь с неба.

И правда, мгновенно перестал идти снег, а с ним исчезла и вся зимняя декорация, сменившаяся шелестящей листьями рощей и бескрайним лугом, покрытым ярко-зеленой травой. Посреди рощи виднелся замок с двумя голубыми башнями.

Придя в себя от потрясения, Нина спросила:

– Как ты это сделал? Неужели так просто поменять пейзаж и погоду?

– Для Алхимии Тьмы просто. Она способна на большее, а этот… пустячок… станет нашим скромным жилищем, – улыбнулся Ливио, кивая на замок.

– Нет, меня в этом замке никогда не будет! Тем более с тобой! – упрямо мотнула головой девочка и услышала непонятный шелест. Подняв глаза, она увидела приближающуюся гигантскую стаю разноцветных бабочек.

В мгновение ока бабочки окружили Нину, щекоча ей лицо маленькими крылышками, уселись к ней на голову, на руки, облепили одежду.

Нина улыбнулась.

– Наконец я вижу радость в твоих глазах, – заметил Ливио, уверенный в том, что ему удалось сломать барьер между ним и юной внучкой профессора Миши.

Но радость Нины длилась недолго, многоцветные покрывало из бабочек напомнило ей об Ондуле, волшебной бабочке Ксоракса. И её сердце запылало от гнева. Она взмахнула рукой, в которой сжимала Талдом, и бабочки моментально разлетелись в стороны.

– Ты рассчитывал задобрить меня бабочками и отвлечь от главного? Думаешь, я не понимаю, что ты похитил меня из Секретузии, чтобы не дать отыскать цифру 6 Золотого Числа? Вот настоящая причина твоих бессмысленных слов любви и нежностей! Ты решил, что я настолько глупа, что удастся заманить меня в твою магическую западню! Ничего у тебя не вышло! – воскликнула Нина, яростно топча траву.

Молодой призрак печально посмотрел на неё.

– Все не так, как ты говоришь. Я делаю это совсем по другой причине. Для начала скажу, что я теперь сравнялся в могуществе с Карконом! Благодаря вот этому! – И он продемонстрировал девочке пузырек с некой жидкостью.

– Это что, какой-то препарат? – спросила она, издали рассматривая пузырек.

– Да, это Эликсир Жизни – очень сильное алхимическое средство, которое дарит вечность. Каркон пьет Эликсир уже много веков, поэтому до сих пор и жив. Я украл у него один пузырек! – гордо ответил Ливио, направляясь к девочке.

– То есть ты собираешься стать могущественнее Магистра Магикум? Ты хочешь бросить вызов Каркону, чтобы присвоить себе его власть? Ты украл препарат, чтобы жить вечно?! – Девочка Шестой Луны была потрясена признанием Ливио.

– Да, я сделал это и ради тебя! Понимаешь?

Призрак был уже в паре шагов от Нины.

– Ради меня? Зачем? – Она встревожено отступила на несколько шагов.

– Неужели ты не понимаешь зачем? Если и ты выпьешь Эликсир Жизни, тоже станешь бессмертной. И наша любовь будет бесконечной. Мы станем хозяевами Вселенной. Всей Вселенной! Никто не сможет остановить нас! Никто и ничто!

Взгляд призрака остекленел, глаза налились кровью и по гладкой коже лица побежали глубокие морщины.

– Ты сумасшедший! У тебя совсем крыша поехала! – закричала в ужасе Нина и бросилась бежать в направлении леса.

С хриплым криком: «Ты никуда от меня не уйдешь!» Ливио полетел за ней. Выбрав момент, он обрушился на девочку сверху и, схватив её морщинистыми руками, сжал в объятиях словно в тисках, тяжело дыша на неё серой.

Закрыв глаза от отвращения, Нина изо всех сил пыталась освободиться от жесткой хватки призрака. Но он, лишь сильнее сжав её, поцеловал девочку.

Нина почувствовала, что задыхается. Голова кружилась, как если бы она вращалась на карусели. Ей никак не удавалось оттолкнуть Ливио от себя. Более того, отвращение внезапно превратилось в нечто, близкое к наслаждению: едкий запах серы сменился опьяняющим ароматом роз. Ей захотелось кричать. Нина пыталась воспользоваться Талдомом, но у неё совсем не было сил.

Когда призрак отпустил её, Нина открыла глаза, наполненные ужасом. Ливио улыбнулся ей и довольно проговорил:

– Ну вот, теперь ничто и никто не сможет разлучить нас. Теперь мы две половинки одного целого…

Окончание фразы повисло в воздухе, потому что прямо на их глазах зеленый мирный пейзаж начал разрушаться: небо налилось фиолетовым светом, деревья вспыхнули как свечки, а замок с невероятным грохотом обрушился. Пыль и осколки камней рассыпались по лугу, высоченные языки пламени принялись пожирать все вокруг. Густые тучи черного дыма затянули горизонт.