Ликвидатор

— Вы могли бы помочь мне добраться до Тони.

— Я вам уже сообщала, что не знаю, как с ним связаться.

— Думаю, я знаю. Мне кажется, он поехал на Джерси.

— Для чего?

— Вам остается поверить мне на слово. И боюсь, мне придется последовать за ним. Дело не терпит отлагательства.

— Тогда вам нужны одежда и деньги. И вы позволите мне их для вас достать.

— Но не из моей квартиры. Думаю, лучше сказать вам правду. Тони не очень обрадуется, но…

— Тони позеленеет от злости.

Не похоже, чтобы ее сильно пугала такая перспектива.

Но она не глупа. В его словах должно быть достаточно правды, чтобы убедить ее.

— Понимаете, как вы, наверное, могли догадаться, он служит в военной разведке, а я один из его подчиненных. Если не возражаете, пока я бы не хотел вам сообщать большего. Но мы идем по следу некоей шпионской организации, действующей здесь и на Джерси. Я добрался до их английского отделения в прошлый уик-энд, когда меня схватили. Отсюда мой внешний вид.

— Как… Как ужасно!

— Порой это действительно довольно неприятная работа. Тем не менее мне удалось от них ускользнуть. К несчастью, им все обо мне известно. Например, они знают, где я живу. Если вы туда поедете, боюсь, уже не вернетесь.

— Какой ужас! — воскликнула снова Барбара, но по выражению ее лица можно было заключить, что она с большей радостью сказала бы «как здорово!».

— Есть, однако, кое-что похуже. Я думал, что мне следует ввести Тони в курс дел, но оказалось, что он сорвался на Джерси. Боюсь, он там преследует свою дичь, не зная, как много о нас известно другой стороне.

— О боже! — Впервые Барбара действительно встревожилась.

— Не надо паниковать, — поспешно сказал Уайлд. — Я абсолютно уверен, что сейчас ему ничто не угрожает. Ребята, которые преследуют меня, оставят его в покое, рассчитывая, что я к нему присоединюсь.

— Что вы и собираетесь осуществить.

— Вот именно. Кроме того, вместе с Тони мы в состоянии противостоять этой кучке мерзавцев.

— Но вам определенно потребуется помощь.

Барбара мерила шагами кухню, сомкнув пальцы и уперев в них подбородок.

— Я еду с вами. Люди, от которых вы сбежали, будут вас искать. Если они ожидают, что вы попытаетесь добраться до Джерси, то будут поджидать вас во всех аэропортах. Вас, но не мужчину и женщину, путешествующих вместе.

— Я надеялся, что вы догадаетесь об этом, — пробормотал Уайлд.

— Во-первых, деньги. Как вы считаете, сколько нам потребуется? Пятьдесят фунтов?

— Думаю, этого вполне хватит.

— Сейчас я оденусь и поеду в банк. Затем отправлюсь по магазинам. Если вы мне запишете размеры, я куплю вам что-нибудь из одежды. Боюсь, вам придется довериться моему вкусу.

— Всецело полагаюсь на ваш вкус. По крайней мере, в том, что касается одежды. Не могли бы вы еще купить пачку «Бельфлера»?

— Именно «Бельфлера»?

— Я раб привычки. И электрическую бритву.

— Да, конечно же. Женщинам такое не приходит в голову. А потом я куплю билеты на дневной рейс на Джерси.

— Вы сегодня смотрели в окно?

— Ах да. Но туман скоро рассеется, уверена.

— А я не уверен. Сегодня в полночь из Веймута отправляется пароход. Поезд уходит из Ватерлоо в девять.

— Отлично. Значит, я куплю билеты в первый класс, Ватерлоо—Веймут.

— Второй класс, Ватерлоо—Джерси.

— Я всегда езжу первым классом.

— Второй класс меньше выделяется, и в любом случае на пароходе только один класс. Но вы можете зарезервировать для нас каюту. Двухместную, на имя мистера и миссис Энтони Кэннинг.

— Это необходимо?

— Нам нельзя показываться на глаза, — объяснил Уайлд.

— А.

Барбара постучала по зубам карандашом.

— Знаете, все равно мы не доберемся туда до завтра. Может, будем лучше рассчитывать, что туман рассеется, и полетим на самолете?

— Поверьте мне на слово, — сказал Уайлд, — нам подойдет только корабль.

Поезд не был переполнен. И они легко нашли свободное купе. Уайлд положил чемодан Барбары на полку и сел рядом с ней. Он подумал, что они представляют собой великолепную пару, гармоничную и не привлекающую внимания. Она была в серой юбке, желтой блузке и туфлях на низком каблуке. В сером твидовом пальто с серой меховой оторочкой она казалась в высшей степени привлекательной женщиной, которая, однако, не старается быть привлекательной. Только темные очки добавляли ее облику нотку дешевой романтики. Уайлд также был в меру элегантен в сером костюме и рубашке в широкую красно-белую полоску. На шее черный вязаный галстук. Носки серые, ботинки черные. В качестве белья — норвежские плавки. Пальто от Берберри.

— Мне следует нанять вас в камердинеры, — сказал он. — Сколько я вам должен?

— Я все списала на Энтони. Вы должны ему семьдесят фунтов двенадцать шиллингов и шесть пенсов. Включая пальто. — Барбара посмотрела, как он закуривает сигарету. — Уверена, вы мне говорили, что когда-то курили только трубку.

— Ну да, пытался вести здоровый образ жизни.

— И потерпели сокрушительное поражение.

Она наклонилась, чтобы прикурить свою сигарету. Она слишком много говорила, и ей трудно было сидеть спокойно. Она была в приподнято-нервном настроении. Уайлду подумалось, что она уже почти решилась сыграть с мужем очень злую шутку.

— Кстати, а как вас Тони зовет?

— О… Барбара, наверное.

— Никакого ласкательного имени?

— Энтони не того склада. Ну… дорогая. Иногда.

— Как насчет Бобби? Вам бы пошло.

— Правда? Меня так в школе называли. Хотя это никогда особенно меня не заботило. А я вас должна называть… Джонас — ваше настоящее имя?

Уайлд улыбнулся:

— Получилось так, что довольно многим я принес несчастье.

— Да уж, могу себе представить. — Барбара всмотрелась в затуманенное окно. — Говорят, что дорога займет четыре часа.

— Это так. Я собираюсь поспать на вашем плече.

— Думаете, это подкрепит нашу легенду?

— О, разумеется. Если кто-нибудь, проходя по коридору, и задержит на вас взгляд, то это только из-за ваших ног.

— Ну да. Боюсь, в таких делах я очень медленно соображаю.

— Хотелось бы в этом убедиться.

Уайлд задремал. От Барбары Кэннинг восхитительно пахло. Она поместила ноги на противоположное сиденье и склонилась к нему, тоже вроде бы собираясь поспать. Он решил, что она уважает мужа, возможно, он ей даже нравится, но вряд ли там есть какое-то более глубокое чувство. Поэтому, как и Хильда Хартман, она будет в порядке, когда все закончится. Он не думал, что она захочет увидеть его снова. Он считал, что женщины не любят, когда их используют, еще больше, чем мужчины.

Поезд заскрипел, замедляя ход. Барбара тронула его за плечо:

— Вы даже храпели. Хотела бы я так же легко расслабляться.

Она раскрыла сумку и достала маленькое зеркальце.

— Вы не подержите?

— Я как раз собирался спросить вас, долго ли мы женаты. Неужели сильное чувство уже позади?

Она накрасила губы и промокнула их салфеткой.

— Мы женаты долгие, долгие годы. У нас трое детей школьного возраста. Вам смертельно скучно со мной. В принципе вы больше не любите меня. У вас любовница. Я в этом уверена.

— Думаете, Тони предпочел бы такую легенду?

— Абсолютно в этом уверена. Не пора ли нам выходить? Поезд уже остановился.

— Сейчас. Это долгое дело — карабкаться в толпе по сходням. Пусть сначала другие поднимутся на борт. Зачем спешить, если каюта зарезервирована.

— Вы все предусмотрели, Джонас.

— При моем ремесле без этого не выжить.

Уайлд сел рядом с Барбарой, снял с нее темные очки и поцеловал синяк у нее под глазом.

— Вот это действительно зрелище! Неужели впервые?

— Вы и правда думаете, что Энтони меня бьет?

— У меня есть ощущение, что он может сделать это в любой момент.

Взяв руками ее лицо, он поцеловал ее в губы.

У нее перехватило дыхание.

— Это тоже важная часть курса выживания?