Соперник Цезаря

Цезарь молчал. Он прекрасно понимал, что Клодий потребует плату, и плату соразмерную.

- Что взамен? - наконец спросил он, в свою очередь выдержав многозначительную паузу.

Клодий улыбнулся - но лишь про себя.

- Поддержать мою кандидатуру, как я поддержу твою, прислать в Город ветеранов на выборы. И утвердить в комициях во время нашего консульства мой закон о преторских когортах для охраны Города, а затем обеспечить мне полномочия проконсула с военным империем для наведения порядка в Риме и Италии.

В этот раз Цезарь проглотил слово «нашего» и даже не поморщился, как когда-то на пирушке глотал прогорклое масло.

- Сейчас я собираюсь выставить свою кандидатуру в преторы, - добавил Клодий.

- Что получу я?

- Десять легионов за счет казны для завоевания Парфии, с правом самому назначать легатов. Я найду какого-нибудь молодого шалопая и проведу в народные трибуны, чтобы он служил нам и обезопасил от нападок сената.

- Тебе понадобятся деньги на преторские выборы. - Цезарь положил перед Клодием запечатанный свиток. - Это поручительство к моему аргентарию Оппию. Еще возьмешь десять миллионов наличными здесь, у моего казначея.

Клодий дернул ртом, но ничего не сказал. Предложение денег означало, что Цезарь дал согласие. Впрочем, у Клодия не было иллюзий по этому поводу: власть Цезарь не уступит никому - ни Помпею, ни Клодию, ни сенату. Ни даже консилию, если его удастся создать. Но пока соглашение императора устраивает. И Клодия - тоже.

- Мне нужен эскорт, - сказал Клодий. - Сумма ведь немаленькая.

- Поедешь с моими гонцами. Через два дня они повезут почту в Рим. Каждые десять дней я отправляю гонцов с охраной.

В Самаробриве Клодий Поллы не нашел. Поначалу он решил, что к исчезновению девчонки причастен Полибий, но, глянув в преданные собачьи глаза, понял - не виноват парень. Сама улизнула. Пока войско маневрировало, пока Клодий был в плену, а Цезарь громил галлов, исчезла Полла. Что ж, в войну со многими так бывает - только вчера жил человек, а назавтра исчез, нет его - и все.

Клодий зашел в маленькую деревянную таверну за городскими стенами, которую держала какая-то предприимчивая тетка, вдова торговца, застрявшая в Белгике с товаром и рабами. Посетителей было - не протолкнуться. Римские писцы и торговцы, юрисконсульты; галльские князьки, каждый с многочисленной свитой. Длинные волосы, обсыпанные известью, шлемы из луженой бронзы, меховые куртки, золотые торквесы, плащи, кольчуги, мечи и кинжалы - все вдруг сплелось в причудливый узор, старый мир Галлии рушился, рождался новый. Мир Галлии римской.

Клодий поискал свободное место и приметил римлянина в дорогих доспехах и красном плаще. Свой золоченый шлем молодой римлянин положил подле локтя. Светлые волосы, прямой нос и маленький упрямый подбородок. В первый миг Клодию показалось, что это Публий Красс. Как же так? Ведь Публий сейчас в Парфии. Потом догадался, что это не Публий, а Марк Красс, старший сын старика Красса. Марк служил квестором в Галлии, и Цезарь вызвал его с легионом, велев сняться с зимних квартир.

Клодий подошел и уселся за стол рядом. Красс смерил его равнодушным взглядом и… не узнал. В самом деле, трудно было вообразить, что римский сенатор очутился здесь посреди зимы и восстания в далекой дикой Белгике. Потом всмотрелся, ахнул…

- Приветствую тебя, Марк Лициний Красс, - сказал Клодий.

Квестор всмотрелся, ахнул:

- Сенатор Публий Клодий?

- Не ожидал меня здесь увидеть?

- Если честно, то да.

- По-моему, это здорово! - с преувеличенным восторгом воскликнул сенатор, внимательно наблюдая за собеседником.

- Что? - не понял Красс.

- Единая Европа. Сначала - Македония, потом - Греция, потом - Испания. И, наконец, Галлия. Лишь германские племена пока нам неподвластны. Но Цезарь уже переходил через Рейн. Так что и германцы изведали силу римского оружия.

- Да, будет, куда уезжать в изгнание - места на выбор.

- Не слышу восторга в голосе.

Красс глянул на Клодия исподлобья:

- Вся Галлия волнуется. Каждый день приходят известия, что племена совещаются о войне, и шлют друг к другу послов, и собираются в дебрях, в потаенных местах. Что если они объединятся? - Красс наклонился к собеседнику и понизил голос: - Они нас раздавят. Я тут прикинул: галлы смогут выставить не менее миллиона. А тысяч триста - в один день. У проконсула только шестьдесят тысяч.

Клодий пожал плечами.

- Все равно Рим победит.

- Да, Рим победит! - через силу рассмеялся Красс. - Мой отец победит парфян, Цезарь - галлов, а потом… - Молодой Красс замолчал, не в силах представить, что будет потом.

«Если бы можно было найти НЕЧТО, - подумал Клодий, - столь же абстрактное, как Доблесть, Верность или Слава, которых обожествляют римляне, и это безличное НЕЧТО, как новый царь, объединило бы меня, Цезаря, Красса и Помпея, каков бы тогда был этот мир?»

В душном и плотном воздухе таверны ему представилась огромная триумфальная арка выше неба, она заслоняла грозовые облака, и в ее лазурном проеме всходило золотое солнце.

Клодий тряхнул головой.

«Чушь! - одернул он себя. - Я должен переиграть Цезаря, Красса и Помпея. А триумфальная арка мне не нужна».

- Говорят, что ты в Цизальпинскую Галлию возвращаешься? - спросил центурион, наблюдая, как грузят в повозки кожаные мешки, оружие и прочую кладь.

Клодий глянул на ветерана и, к своему удивлению, узнал центуриона Ворена.

- Луций! - Сенатор кинулся обнимать старого вояку.

- Осторожно, сиятельный! - Тот поднял левую руку, и Клодий увидел, что рука заканчивалась теперь чуть пониже локтя, и культя обернута куском кожи. - Со мной еще человек десять, из тех, что служить больше не могут. Рабов берем с собой - нам Цезарь подарил по рабу на каждого. Еще скотину гоним. С почтарями боимся ехать - добра много при себе. Коли ты поедешь - так мы с тобой. Думал, еще повоюем вместе с императором, да не выйдет! В койке теперь мне только воевать! - Центурион расхохотался, обнажая белые ровные зубы. - Землица у меня имеется - во времена Суллы отец получил, оливы насадил, ну, так теперь сяду на эту землю, как-нибудь прокормлюсь. А тебе, сиятельный, мы все дыханием обязаны. Мы теперь твои должники и клиенты - ты нам жизнь спас.

- Послушай, Ворен, если я в Рим тебя позову, приедешь?

- А то как же! Я же сказал - твой клиент до последнего дыхания.

- Земляков с собой приведешь?

- Это еще зачем? - насторожился Ворен.

- Голосовать.

- Опять эта морока… Да мы у себя в городской совет достойных людей выбираем, зачем нам твои столичные свары.

- Погоди! - Клодий поднял руку. - Прийти надо будет только один раз. Потом у себя будешь голосовать.

- Что? - не понял Ворен. - Ну, да ладно, один раз - куда ни шло. А больше - ни-ни.

Картина VI. Золото Ардуенского леса

Кое-кто сочтет эту историю выдумкой. Я бы тоже счел, если бы мне рассказали подобное. Возможно, кто-то подумает, что все загадочное, связанное с этим происшествием, придумано мной для оправдания. Но, клянусь Геркулесом, я никогда не искал оправданий для содеянного ни перед богами, ни перед людьми. Да и смешно богам обижаться на двуногих тварей, что мнят себя разумными, - все равно что нам, людям, выставлять претензии волам или собакам. Хотя и такое бывает. У говоруна Цицерона есть одна фраза: земля для богов и людей. Чтоб мне не жить, хорошо сказано! Вот только зачем земля богам?

Из записок Публия Клодия Пульхра