Сон в руку

- Да...

- Как? Когда?

- Да третьего дня. Несчастный случай. - Чижик достал из кармана платок и шумно высморкался.

Взгляд Кержича стал подозрительным.

- Как же вы об этом узнали? Вы ведь были в Америке.

- Мне позвонили.

- Кто?

- Племянник. Муж Риммы.

- Вот как? - Кержич сцепил руки. - А откуда он об этом узнал?

Владелец похоронного бюро ответил не сразу. Он еще раз высморкался, неторопливо сложил свой огромный платок и спрятал его в карман.

- Так они вместе были. Путешествовали, так сказать...

- Вместе путешествовали?

- Да.

- Вместе с тем самым детективом, что вы наняли?

- Да.

Кержич посмотрел на Чижика так, словно хотел, чтобы тот лопнул на сто частей.

- Так отчего же вы, болван, мне сразу этого не сказали?

Гробовщик растерялся:

- О чем?

- Что все ваши оставшиеся родственники объединились в розысках!

Чижик пожал костистыми плечами:

- Я не думал, что это имеет какое-то отношение к нашему делу. Я просто попросил госпожу Быстрову съездить в Москву, встретиться с моим племянником и привезти видеокассету их последней поездки по Чехии...

Кержич изменился в лице:

- Ни слова больше - немедленно в аэропорт! Остальное расскажете по дороге...

Рывком подняв Чижика, он потащил его к выходу.

Глава 31

1

Завтрак начался в гробовом молчании. Подавленное настроение рыжеволосого военачальника передалось и остальным участникам похода. Деловито стучали вилки, но никто не произносил ни звука. Даша с ужасом наблюдала, как люди поглощают пищу, все они казались ей отвратительными вурдалаками. Наконец нервы не выдержали.

- Я вот недавно прочитала, что умеренность в еде продлевает жизнь, заявила она, обведя стол тяжелым взглядом. - А от сладкого, меда например, развивается кариес и диабет - очень опасные заболевания...

Завтракающие оторвали глаза от тарелок.

- ...Но самое страшное, когда в мед добавляют какие-либо еще ингредиенты, - продолжала молодая женщина. - Особенно животного происхождения. При длительном хранении такой мед превращается в яд. Старый мед - это смерть!

Катя поперхнулась соком, а Полетаев вскинул правую бровь. Он как раз открыл упаковку меда, чтобы намазать себе тост. После неожиданного сообщения подполковник незамедлительно отложил нож и принялся искать на упаковке дату выпуска.

- Позвольте с вами не согласиться, - решил поддержать беседу Прохазка, который русский понимал с каждым днем все лучше и лучше. - Вот моя бабушка, а она у меня большой специалист в области народной медицины, так вот она всегда утверждала, что мед чрезвычайно полезен, и именно со всякими добавками. Говорят, человек может до ста пятидесяти лет дожить... - С этими словами толстяк распахнул пасть и засунул в образовавшееся отверстие бутерброд длиной в полметра.

Даша стала белее салфеток.

- Что за чушь вы несете!

Прохазка обиделся:

- Во-первых, это не я, а моя бабушка, а во-вторых...

- А во-вторых, вы все обжоры, а обжоры вообще долго не живут.

- Да моя бабушка до сих пор жива! И прекрасно себя чувствует. Никогда таблетки в рот не брала, только отвары да настойки...

- Ну и что? - Даша состроила гримасу. - Вы-то здесь при чем? Надеюсь, вы не думаете, что кто-то станет принимать советы по правильному питанию от человека, стоящего на грани инфаркта?

- Почему это я на грани инфаркта? - растерялся бородач.

- Да потому, что жрете все подряд! - Даша сделала над собой усилие и повернулась к Деланяну: - Вот возьмите, к примеру, нашего дорогого Артура, он не ест никого, у кого есть уши. Разве это не достойно подражания?

- Он их отрезает своим национальным кинжалом? - спросил Ример и демонстративно принялся намазывать хлеб медом. - Нечего сказать, гуманист...

Деланян, не отрывая глаз от тарелки, резал лист салата на мелкие кусочки. Даша почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Его молчание было красноречивее всех оправданий.

- Господи, да что это у вас за настроение такое с утра пораньше? поспешил вмешаться Полетаев. - Мое мнение: пусть каждый ест все, что ему нравится. А вы, Дарья Николаевна, слишком впечатлительны. Не надо было к этой Агнешке, древолечительнице, ходить. Этак вы заставите нас одной пыльцой питаться. Так нельзя. Что, собственно, вы имеете против меда?

- Против меда я ничего не имею. Я только утверждаю, что он должен быть свежим и чистым от посторонних примесей.

- Просто бабы - это стадный народ, - промямлил Ример с набитым ртом. Одной какая-нибудь глупость в голову взбредет, так по всему миру и начинают о ней талдычить. Римка в последнее время с этим медом мне всю плешь проела: "Давай обзванивай всех пчеловодов, пусть нам образцы шлют". А перед этим...

- Странно, - вдруг произнесла Чижикова. - Перед смертью Амалия тоже про мед говорила. Да как-то так нелепо сказала: "Зачем мне молодость? Только мед портить".

У Даши отвалилась челюсть.

- Что?! - прошептала она. - Кому она так сказала?

Завтракающие словно по команде повернули головы. Их явно удивил заданный вопрос. В ожидании ответа они смотрели на Чижикову. Тетка была заметно польщена всеобщим вниманием. Она поправила пучок жидких волос и сложила губки гусиной гузкой:

- Врать не буду, не знаю. Амалия разговаривала с кем-то по телефону. Я этот разговор хорошо запомнила потому, что она очень нервничала и все социалистическую власть вспоминала...

Даша подпрыгнула на месте, так что бокалы звякнули:

- Не может быть!

- Почему это не может? Вы же не присутствовали при разговоре!

- Да потому, что ваша невестка страдала амнезией! Мне пан Чижик рассказывал, что она даже имени своего не помнила...

Полетаев поспешил утихомирить соседку:

- Дарья Николаевна, умерьте свои эмоции, на нас люди внимание обращают. Вон молодой человек чуть не подавился.

За соседним столом действительно сидел приятной наружности юноша, с интересом прислушивающийся к их разговору. Чижикова подслеповато прищурилась:

- Знакомое лицо, наверное, какой-нибудь известный человек... - Она явно тянула время, купаясь в лучах всеобщего внимания.

- Да, тетя, наверное, это ваш тайный поклонник, - хмыкнул Ример. - Он только стесняется разницы в возрасте, а то бы давно пал к вашим ногам.