Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ)

броский прикид – типа модных шорт, цветной майки с «ай лав ю»,

красивых босоножек. Что бы не отличаться от местных отдыхающих

и бездельников - если направлялись на турбазу, или в другое людное

место.

Дока понял все не хуже меня, но одной мелкой несурадицей

заинтересовался:

«А зачем они в мешок все складывали? Не могли просто так

шмотки в яму бросить?»

«Наверное, собирались за ними вернуться, попозже», -

брякнул я первое, что пришло в голову. И тут же задумался: а что,

если угадал? Тогда подтверждается, что по крайней мере один из

преступников человек местный – не будут же возвращаться за

тряпками откуда-то от черта на куличиках, имея на руках кучу денег.

Я уже начал придумывать, как возле ямы организовать

постоянное наблюдение хотя бы в светлое время суток, и заикнулся

об этом Доке. Но он от фантазий оторвал:

«Объяснишь Михаилу, когда с ним встретимся. Караулить

самим у нас времени нет. Нам теперь важнее понять, куда повернул

мотоциклист, когда вернулся на шоссе – в сторону областного

центра, или к нам поближе, на Придорожный, над которым, как ты

говорил, самолет двигателем ревел, сигнал подавал».

Приведя яму в первоначальный вид, то-есть, на всякий

случай закопав и замаскировав, побежали к Уралу, я с лопатой в

руках, Дока – с мешком шмоток. Подъехали к областному шоссе,

остановились, не выезжая на обочину, и налегке пошли вдоль нее в

сторону Придорожного – интуиция подсказывала обоим, что

мотоциклист умотал туда, возможно прихватив одного из

подельников.

Известные нам детали в подстроенной аварии с

инкассаторской машиной, и заранее спланированные действия

преступников после нее, говорили, что это люди по крайней мере

не глупые. Но и без особого таланта, если учитывать, как скоро мы с

Докой кое в чем разобрались. Вот и сейчас, выезжая на совсем

низкую насыпь шоссе, они сделали очередную банку: вместо того,

что бы одному сойти и мотоцикл облегчить, водила дал газ, и с

пробуксовкой под тяжестью лишнего пассажира выскочил вверх,

оставив сами понимаете какой шикарный след. И показав

направление, по которому они покатили дальше – след на обочине

явно стрелял в сторону Придорожного.

Но на одном этом следе мы не зациклились. Пробежались по

обочине шоссе еще немного, и нашли еще один след Восхода при

одном седоке, теперь слабенько отпечатанный - с шоссе в знакомую

лощину. Правда, понять, с какой стороны он сюда подъехал, не

удалось.

Домой вернулись засветло. Мешок со шмотками Дока

оставил у себя, и как о деле решенном, предупредил:

«Завтра едем к Михаилу. Есть что показать!» - с гордостью

глянул на добытые вещественные доказательства.

Часть шестнадцатая.

В машину Паша принес охапку колышек. Для всех геологов

– выставлять на местности намеченные экскаваторные канавы. С

Владимиром вел себя мирно, без словесной перепалки, чем крайне

удивили Наташу, не оправдав ее надежд лишний раз посмеяться над

мужиками.

День летел незаметно и скучно. Экскаваторные канавы я

тоже выставил – а больше нечего и делать, все возможное уже

просмотрено, и оставалось ждать, когда канавы будут пройдены.

Решил пробежаться за те дайки, что слагают гребни черных пород -

посмотреть геологическую ситуацию там, заодно и подумать, что

всем нам делать дальше.

Поднимаясь на ближайший гребень, по укоренившийся

привычке старался не шуметь, не стучать молотком, и не

выскакивать на верх с излишней поспешностью. Потому что с его

другой, не просматриваемой из лощинки стороны, мог быть кто

угодно, в том числе и сайга, которая о моем присутствии рядом не

предполагает, потому что не видит. И очень приятно захватить ее

врасплох, лишний раз подтвердив навыки хорошего охотника. Вот и

сейчас я медленно-медленно поднял голову над последним на

вершине камнем – пять сайгаков спокойно паслись метрах в

двадцати пяти. Как всегда, когда ты без ружья! А будь оно – этой

сайги вообще бы не встретил, или гуляла бы в километре, не ближе!

Думаете, что я сделал дальше? А осторожно спустился вниз,

сайгу не потревожив, и пошел через лощину к ограничивающей ее

другой дайке. И для себя отметил, что при необходимости добыть

пропитание, вдоль даек-гребней можно прогуляться с ружьем –

очень они к месту для охоты с подхода.

За вторым гребнем сайги не оказалось, я начал колотить

камни, где это было возможно, а заодно подумывать о нашем

будущем. Потому что цели и задачи, стоящие перед группой,

существенно изменились. Прежде всего, приезжавшее из города

начальство нашими делами не заинтересовалось, и толкаться дальше

втроем, когда все уже исхожено и нужно лишь последовательно

наращивать объемы вскрытия в основном на перспективном пятачке,

совсем необязательно. А пятачок, с «березитами» и «железной

шляпой», у Паши. К тому же он уверен, что золото есть, и горит

желанием до него добраться. Вот и пускай добирается, под

контролем моим, а не Владимира, не разделяющего некоторых

Пашиных убеждений.

Ну а «вестника космоса» пора убрать подальше. Ему кстати,

как и мне, тоже смотреть нечего. Кроме канав, которые сегодня

только выставит на местности.

Пока бегал по покрытой мелкой сухой травкой ровнятине, в

голове план дальнейшей работы определился окончательно. По нему

Паша не только остается на пятачке, но в его ведение передаются

площадки моя и Владимира – на них ему придется проследить за

сегодня заданными канавами. А оставшиеся не у дел возвращаются

на старые планшеты, с которых пришлось срочно сорваться.

О своем решении ребятам рассказал в камералке,

вернувшись с поля. И встретил полную поддержку – так один хотел

держаться от пятачка подальше, а другой – ковыряться на нем, и не

слышать постоянных нотаций, что там есть, а чего нет и быть не

может. Оставалось и главного геолога поставить в известность о

намеченной передислокации сил.

«Правильно решил», - поддержал Игорь Георгиевич, - «но за

Пашей присматривай, что бы не переусердствовал - в меру и дудок

БКМовских проходил, и канав – у вас сейчас не разведка, а всего

лишь оценочные работы».

«Буду контролировать», - согласился с замечанием, после

чего главный геолог улыбнулся:

«А проект по эксперименту как лежал в городе, так до сих

пор и лежит. И никаких разъяснений!» - махнул рукой, - «По

времени – пора площадку под выщелачивание строить, и Павел

Петрович на свой страх и риск к старому шурфу бульдозер

отправил, дорогу торить».

Я покачал головой, удивляясь безответственности некоторых

«ответственных» товарищей, но в душе все же надеялся, что это

всего лишь временные неувязки и партии повезет - появится

возможность самой зарабатывать денежки, в добавление к

государственному финансированию.

* * *

Возле дома нашелся Урал, конечно Докин, с устроившимся в

люльке Чапой. Приятель топтался в огороде - определял на вкус

качество экспроприированного овоща.

«К Михаилу едем, в милицию», - сообщил с удовольствием, -

«Я ему позвонить не успел, а он уже предложил встретиться!»

«Даже о мешке с тряпками не пришлось упоминать?» -

улыбнулся я напарнику, проявившему неожиданную храбрость. Хотя

она легко объяснялась – для опера у Доки есть серьезнейшие улики

по расследуемому делу.

«Мамой клянусь!» - перекрестился убежденный атеист, -

«Сам поговорить предложил!»

Что-то Михаил от нас хочет, это очевидно. Только вот что?

Не мог придумать, пока катили на Урале в Мирненскую милицию.

«Охраняй давай!» - приказал собачухе, и она осталась сидеть