Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое. (СИ)

общения с космосом.

Пятачок я сравнивал и с его продолжением, где разбирался с

геологией сам. Пришел к неутешительному выводу: как и у

Владимира, у меня те же разобщенные пятна осветления в

неширокой полосе, правда стреляющей на знаменитую Пашину

канаву. Для полной ясности, полосу эту, как и у Владимира,

придется канавой экскаваторной вскрыть, не больше.

Рабочий день подходил к концу, и пришло время

поинтересоваться, что же на пятачке делать дальше.

«У тебя может и до руды дело дойти», - для начала

оптимистично настроенного гида похвалил, на что Владимир

первый раз за последние дни негативно не отреагировал, - «Вот и

расскажи, что собираешься вскрывать, и какие объемы канав для

этого понадобятся».

Паша тут же принял озабоченный вид, отражающий работу

извилин, и…. молчал, из-за отсутствие на данный момент

подходящих предложений. Ясно, вопрос индивидуально не

прорабатывал, хотя должен был это давно сделать. Постояли молча с

минуту, и Владимир не выдержал:

«Что телешься? Каждый геолог всегда это должен знать! А у

тебя никакого плана!»

«Ну», - наконец в голове у того что-то промелькнуло, -

«можно БКМом сеть сгустить, что бы дудки были в профилях через

пятьдесят метров, и две канавы задать, где породы изменены

сильнее всего», - показал, что стратегического видения ситуации

бог ему не дал. Сейчас дополнительные дудки, эти точечные уколы,

ничего в принципе не изменят. А двух канав ручных не просто мало

- капля в море, потому что уточнят строение одного-двух пятен

измененных пород, но реальную картину их общего развития по

мощности и протяженности не дадут. Дальше слушать коллегу

Владимир не мог:

«Опять на ерунду понесло!» - адресовал Паше, но высказал

мне, - «Здесь магистральные канавы нужны, и не одна, а несколько!

«Березиты» вскрыть на полную мощность, убедиться, что они не как

горох пятнами рассыпаны, а два-три тела слагают! А еще лучше –

одно большое!»

Паша с опаской отвернулся, поискал взглядом непонятно что

в районе горизонта, и неуверенно сформулировал ответ на

навязываемое ему почти готовое решение:

«Здесь можно пройти», - жестом показал, что через лощину.

И снова замолчал, как партизан на допросе.

Владимир обреченно махнул рекой – другого от нашего

молчуна и не ожидал. Пришлось срочно гасить нарождающуюся

перепалку:

«Так, мужики, время подумать есть. Завтра четверг, день

камеральный, вот и наметите канавы. И мне персонально покажете,

что у вас получилось».

Паша в ответ кивнул, молча и серьезно – предложенное дело

его не радовало и даже пугало. А Владимир усмехнулся – для него

канавы намечать – что семечки щелкать.

Часть четырнадцатая.

о случаю намеченной на завтра камералки, после поля

сразу разбежались по домам. Пару часов я собирался отдохнуть,

после чего заняться делом, связанным не с работой, а с Докой, с

которым договорились прокатиться в долину. И который мог втихаря

смыться из гаража раньше времени.

В последнем я не ошибся, издали заметив Урал возле

калитки, а подойдя поближе - и лопату, черенок которой торчал из

люльки. Сам Дока блаженствовал в тени на крыльце.

«Наконец-то!» - бодро вскочил на ноги при моем появлении,

- «Собирайся быстрей, у нас делов куча, можем не успеть!»

Я не успел бросить в летней кухне термос, сумку для

тормозка, и сполоснуться под краном – а Дока уже сидел на

мотоцикле. Через пару минут мы катили в направлении к долине, с

надеждой на многообещающие приключения. Чапа в люльку

запрыгнуть не забыл.

До переезда через железку доскочили в момент, дальше по

проселку вдоль нее скорость пришлось убавить – пыль и песок не

только тормозили, а и бросали мотоцикл из стороны в сторону. Еще

раньше Дока попросил рассказать, где лихие ребята с мешком денег

этот проселок пересекли, направляясь в сторону сопок, теперь он

внимательно высматривал их следы, вместе с Чапой - я постарался

ничего не затереть.

«В кедах бежали», - сделал вывод, когда добрались до следов

беглецов от места аварии через долину в сопки, - «у одного размер

последний – лапа как у медведя, а у второго маленький, почти

женский», - поднял на меня голову, - «Теперь я их ни с какими

другими не спутаю».

Конечно не спутает, потому что других нет, по крайней мере

вчера не было. Дока же надеялся разглядеть еще что-то, мною

пропущенное, и когда покатили дальше, крутил головой как

ненормальный, больше рассматривая обочины проселка, а не

лучшие для проезда места. Так доехали до моста на железке,

проехали под ним на другую ее сторону, и по второму проселку

наконец-то добрались до места, где беглецы оставили следы еще раз,

теперь в направлении противоположном: от железки к областному

шоссе. Дока ими тут же занялся:

«Точно они пробежали», - согласился, что и я вчера не

ошибся, - «тот же медведь, и тот же пацан мелкий», - как и в первом

случае, следы были разного размера. С деловым видом прыгнул – по

другому не скажешь – на мотоцикл, с проселка проехал до

ближайших кустов, спрятал технику за ними. И архаром взлетел на

железнодорожную насыпь, куда я только-только взобрался.

«Куда дальше пойдем?» - дыша как лошадь, выдавил между

вдохами, уже обшаривая долину глазами.

Я на нее насмотрелся вчера, и сейчас решал, по какому из

двух вариантов будем ее пересекать, понимая, что дело сегодня

одним вариантом и закончится – времени на второй уже не будет.

Напротив нас за долиной вздымался крутой склон сопки,

можно сказать – обрывистый, на который и тренированному

человеку взобраться не просто. В лоб на него беглецы не пойдут

точно. Левый ее склон был пологим, и кончался довольно широкой

лощинкой, за которой начинался очередной подъем. По первому

варианту, беглецы могли бежать через долину в направлении на эту

лощину, но ….слишком хорошо она просматривалась даже отсюда, с

железки. Мысленно представив в голове хорошо известную мне

ситуацию на местности, в которой лощинка пересекалась областным

шоссе, все же посчитал, что преступники вряд ли так бежали, если

считали важным возможность в любой момент скрыться от лишних

глаз – чистым было место, без промоин и кустарника.

Правый склон той же сопки был крутой, и в нижней части

переходил в обрыв. Таким же обрывом начиналась следующая

сопка, а все пространство между ними заросло кустарником, что

говорило о сухом русле, которое, как я отлично знал, в своем истоке

областным шоссе пересекалось. Скрытно добраться до него здесь

было проще всего.

Сравнивая два варианта, я все же колебался, пока Дока не

развеял сомнения, продемонстрировав рукой предпочтение второму

варианту:

«Туда бежали! До шоссе кусты, в любой момент можно

спрятаться».

«Тогда вперед! Далеко не разбегаться, вперед не забегать.

Заметил подозрительное – кричи, будем разбираться. Долину

перескочим и ничего не найдем – сместимся в сторону, вернемся

назад. Так и будем челночить, до победного конца», - начал я

серьезно, а закончил на веселой ноте, на что Дока не ответил - он

уже летел с насыпи вниз. В желании не оставить в долине ни одного

квадратного метра, где не ступала бы его нога.

Только зря мы тратили энергию. Трижды перебегали долину

туда и обратно, просмотрели все возможные закоулки, облазили все

кусты, исследовали все звериные выкопы и раскопы, песок в руслах

временных потоков исследовали не хуже, чем под микроскопом –

ничего, и даже Чапа ни разу не подал голос. Не только денег –

следов человеческих не нашли!