Расплата (СИ)

Сергей прикатил на тележке кофе для Оли. Несмотря на ранний час, тележка с кофе создала какое-то радостное настроение. Ольга сладко потянулась и с благодарностью взглянула на Сергея.

‒ Сереженька, что это на тебя нашло? Я уже не помню, когда ты в последний раз приносил мне кофе в постель.

Анциферов с грустью и нежностью взглянул на жену. Он хотел сказать, что, возможно, это и есть последний раз, но решил промолчать.

Сергей поцеловал Олю в лоб и пошел будить Иришку. Это оказалось довольно сложным делом. Почти пять минут дочка отмахивалась от него и просила оставить ее в покое. Постепенно она пришла в себя, нехотя поднялась с кровати и отправилась в душ. Пока женская половина семьи занималась наведением марафета, Сергей вызвал такси. К счастью, вещи были собраны дочкой еще накануне, поэтому к приезду водителя все были готовы.

Сергей по просьбе Ольги сел между нею и Иришкой. Всю дорогу они молчали, только однажды Иришка повернулась к отцу и, сильно сжав его руку, спросила:

‒ Папа, а ты сможешь к нам попозже присоединиться?

Сергей, ни минуты не раздумывая, ответил:

‒ Конечно, Ирунчик, но это будет не раньше конца следующей недели. Вот расколю ворюгу-олигарха ‒ и сразу к вам.

Ольга не могла дальше слушать это вранье и тихонько заплакала.

Сергей обнял жену и спокойно сказал:

‒ Ну что ты, мать, убиваешься? Я же не на задержание бандита еду и не в Чечню, а просто остаюсь допрашивать одну проворовавшуюся сволочь. Не боись, прорвемся.

Через несколько минут машина остановилась у второго терминала. Сергей расплатился, и они вышли. Регистрация только началась, и у стойки, кроме них, была только пара человек. Немногие рискнули ехать в такую рань, несмотря на начавшиеся в России осенние школьные каникулы. Быстро пройдя регистрацию, они дружно пошли к паспортному контролю. Настала пора прощаться. В этот момент Ольга, кое-как державшаяся в машине, не выдержала, скинула туфли, села на холодный пол и, закрыв лицо руками, зарыдала совсем по-детски.

‒ Я никуда не поеду без тебя, Сереженька. Если уж пропадать, то всем вместе.

‒ Мама, ты что говоришь? Папа же сказал, что приедет к нам, ‒ спокойно сказала Иришка.

Вообще дочка держалась на удивление молодцом и помогла Сергею успокоить Ольгу. Когда жена успокоилась, Сергей повернулся к Иришке.

‒ Доча, оставь нас, пожалуйста, на две минуты одних.

Иришка смущенно отошла в сторону. Сергей подождал, пока она скроется за поворотом, и, глядя Оле прямо в глаза, произнес:

‒ Милая, ты и Иришка ‒ это все, что у меня теперь осталось в жизни. Пожалуйста, пообещай мне, что ты ничего Иришке не скажешь, а также любому другому человеку, кто будет выспрашивать обо мне, даже если эти люди будут представляться моими коллегами. От этого зависит ваша жизнь. Ты ничего не знаешь! Ты поняла меня?

Оля только кивнула в ответ, посмотрев на Сергея глазами, полными слез.

Сергей улыбнулся и поцеловал ее.

‒ Вот так-то лучше. А теперь вытри слезы и радуйся жизни. Вы, в конце концов, в отпуск едете. Не порть праздник Иришке и себе. Помни, все будет хорошо, главное, надеяться и ждать.

Через пару минут к ним подбежала Иришка и сказала, что им немедленно нужно проходить таможенный контроль, поскольку их имена уже объявляют по громкой связи. Сергей троекратно поцеловал и обнял их обеих на прощанье. Когда они прошли таможенный досмотр и помахали ему уже с другой стороны, Сергей облегченно вздохнул. Хотя бы за свою семью он мог быть отчасти спокоен. Анциферов не сомневался, что любой нормальный мужик поступил бы на его месте точно так же. Неважно, какую войну и с кем ты затеял. Главное, чтобы твои близкие не стали заложниками твоих принципов и амбиций. Еще важней не попасть под мельничное колесо страшной системы, пережившей, как Кащей Бессмертный, темное прошлое и незаметно переползшей в "светлое будущее".

Глава 15. Последние глотки свободы

Выйдя из терминала, Сергей поймал такси. Тот же водитель подъехал к нему.

‒ Вы что, за мной следите? ‒ прищурившись, спросил Анциферов.

Водитель испугался.

‒ Да нет, что вы... Просто с пяти утра не было еще ни одного рейса, поэтому и пассажиров не было, а вы довольно быстро управились со своими барышнями.

‒ Да, в общем, вы правы, ‒ согласился Сергей.

Как только они сели в машину, Сергей вспомнил, что забыл сказать Ольге, как она узнает его друга Антона Горынина. Сергей быстро написал ей SMS: "Олюнчик, моего друга, который встретит вас в Турции и покажет местные достопримечательности, зовут Антон Владимирович Горынин, или просто для друзей "Горыныч". Как прочтешь мое смс, сотри его на всякий случай. Люблю и целую, Серж".

Через две минуты пришел ответ: "Все сделала, как вы велели, мистер Холмс". Анциферов радостно улыбнулся. В этот момент у него зазвонил служебный мобильник.

Звонил Пёстренький, и Сергей решил не подходить к телефону. Однако Пёстренький продолжал звонить. На четвертый раз Сергей все же ответил на звонок.

‒ Владлен Вадимович, я увидел, что вы звонили, но не мог подойти, так как был в душе. День сегодня очень хороший. Наверное, олигарх у меня начнет раскалываться с самого утра.

В ответ послышался громкий гогот, потом Пёстренький спокойно произнес.

‒ Ты мне мозги-то не пудри, Анциферов, а постарайся быть на работе побыстрей, потому как я и наши коллеги из Москвы будем присутствовать при твоих допросах Хлопонина, так что поторопись.

‒ Конечно, Владлен Вадимович, вот только разберусь с неотложными домашними делами ‒ и сразу к вам. Тут мне дочке и жене кое в чем помочь надо, но думаю, это не займет больше двух часов, так что не позже одиннадцати утра я буду на работе.

Добравшись до дома, Анциферов, не торопясь, поднялся по лестнице, даже не воспользовавшись лифтом. Войдя в квартиру, Сергей сбросил ботинки и, не раздеваясь, направился к компьютеру. Он написал короткое письмо своему старому другу Антону Горынину. Десять лет назад они вместе работали в контрольно-таможенном отделе на Дальнем Востоке. В письме Сергей попросил Антона позаботиться о его жене и дочери на неопределенный срок, а именно до момента прояснения ситуации. Отправив письмо, Анциферов облегченно вздохнул. Осталось дождаться приземления самолета, и можно смело идти и писать заявление об увольнении из прокуратуры по собственному желанию.

Сергей лег на диван и закрыл глаза. Он вспомнил, как с патлами до плеч шел устраиваться на свою первую работу после окончания института в 1986-м году. Тогда его, молодого выпускника юридического факультета, на заре перестройки направили по распределению на Дальний Восток. Там же он познакомился с двумя такими же, как он, патлатыми хипанами, одним из которых был Саня Чапченко, а другим ‒ живущий теперь в Турции Антон Горынин. Теперь из них троих только Саня продолжит работать в органах безопасности. Антон Горынин еще в лихие девяностые обнаружил схему незаконного выведения черного нала за рубеж и доложил об этом вышестоящему начальству. Несмотря на приказ начальства закрыть это дело, Антон не послушался и поехал в Москву добиваться правды на самом верху. Когда его машину взорвали, Антон чудом остался жив, поскольку в тот момент, когда сработало взрывное устройство, он выходил из квартиры. Тогда Горынин понял, что в следующий раз промашки не будет, и быстро уехал вместе с семьей за границу по поддельным документам. Теперь настала очередь Анциферова. Однако беда заключалась в том, что Сергей не мог просто взять и слинять вместе с семьей: для него это было сродни трусости и предательству. И дело было не в каком-то показном "робингудстве". Анциферов просто не мог допустить и тени мысли, что он, как мелкий воришка, пустится наутек от правосудия. Сергей не считал себя виноватым, поэтому даже мысль о том, что он, как серый заяц, ударится в бега, была ему омерзительна.