Шесть к одному – против(ЛП)

Под одеялом обнаружилось обычное потертое седло, что устраивало Гидеона куда больше, чем крохотное скаковое, поместиться в которое мог не каждый.

Он подвел Метеора к ступеньке, опустил стремена под свои длинные ноги и затянул ремни.

— Я бы подтянула на пару дырочек, — посоветовала Тилли. — Тогда и вам будет легче приподниматься, и ему на спину давление уменьшится.

Они выехали со двора и присоединились к трем всадникам из загона. Тилли выехала вперед, Гидеон и Айвен замыкали кавалькаду.

Метеор, проявлявший поначалу желание перейти на рысь, успокоился, удовлетворившись длинным шагом. Гарцевавший рядом жеребец Айвена то и дело фыркал и пританцовывал от переполнявшей его энергии.

Бывший жокей молчал, но и Гидеон не стремился затевать разговор. Утро выдалось великолепное, температура за ночь упала, и Дорсет словно оказался в коконе опустившегося низко тумана. Белая пелена укрыла пологие холмы и долины, придав пейзажу некое мистическое очарование; кусты и невысокие деревца будто колыхались на волнах молочного моря.

— Хоть немного рассеялось, — подал вдруг голос Айвен, когда они подъехали к воротам, за которыми начиналось поле. — Утром вообще ни черта видно не было. Хорошо еще, что кроличьих нор нет.

— Хотя кролики есть, — заметил Гидеон. Свидетельств тому было предостаточно: тут и там виднелись кучки характерного помета.

— Это потому что за полем присматривают. Есть тут человек. Живет в домике в лесу. Держит пару хорьков, а уж те не дают кроликам разгуляться. Присматривает за овцами, присыпает ямки, если появляются, собирает щепки, чтобы лошади не поранились.

— Живет один?

— Да. Вроде отшельника.

Едва они проехали через ворота и оказались на лугу, как лошади подняли головы и напрягли уши. Клубы пара повисли над мордами маленькими белыми облачками. Их возбуждение передалось и Гидеону — сердце забилось быстрее, разгоняя по венам забурлившую кровь.

Высокий серый жеребец впереди опустил голову к земле, стараясь ослабить контроль всадника.

— Проведи его по кругу, Гэвин! — крикнула Тилли. — Подержись за остальными, пока не будешь готов. Не хватало только, что бы он тебя сбросил! Подтяните, пожалуйста, подпруги!

Развернувшись, она подъехала к Гидеону, который уже подтянул подпругу на одну дырочку.

— Мы пройдем первыми, потому что я хочу потом посмотреть, как работают другие. Постарайтесь держаться на полкорпуса сзади, чтобы нос Метеора был на одном уровне с боком Моджо. Идем по дну лощины вон до тех кустов, поворачиваем вверх по склону и даем им размяться. Пусть разбегутся на три четверти, это достаточно быстро. Но не расстраивайтесь, если не удержите, — надолго его после такого подъема не хватит. Договорились?

— Понял, — кивнул Гидеон.

Она повернулась к остальным.

— Вы пойдете за нами. По моему свистку. Старший — Айвен. Понятно?

Тилли цокнула языком, и они тронулись, сначала рысью, потом перешли на легкий галоп. Удерживая прыгающую вверх-вниз голову Метеора на уровне мощного крупа Моджо, Гидеон наклонился вперед, к загривку гнедого.

Приближаясь к кустам, Тилли оглянулась.

— О’кей?

— Порядок.

— Хорошо. Держитесь крепче.

Краем глаза Гидеон заметил у кустов неясную фигуру, но рассмотреть не успел — в следующий момент скачка потребовала от него полной концентрации. Лошади срезали угол и, опустив головы, устремились вверх по склону.

Затянутая туманом долина осталась за спиной. Они мчались по диагонали поля площадью примерно в двадцать акров к его верхней границе, и ветер свистел в ушах, срывая с плеч Гидеона куртку и высекая слезы из глаз. Действительность свелась к грохочущему ритму копыт, короткому, с шумом, дыханию и слившемуся в размазанное пятно ограждению.

На вершине обе лошади согласно отвернули от забора и сбавили шаг. Тилли оглянулась на Гидеона через плечо.

— Все в порядке? Не давайте ему остановиться, пока не доберемся до вон той рощицы.

Через пару минут и Моджо, и Метеор перешли на медленную рысь, и Тилли снова оглянулась.

— Ну и как?

— Невероятно! — Гидеон покачал головой. — Изумительно! Вау!

Тилли рассмеялась.

— А у вас хорошо получилось. Получше, чем у некоторых моих инструкторов.

— Ну, вообще-то, заслуга не моя, а вот этого парня, — признал Гидеон. — Настоящий джентльмен.

— Понятно, — кивнула Тилли. — Фактор Гидеона.

— Извините, что?

— Это Пиппа так говорит. А вы не знали? Фактор Гидеона. Должна, сказать, Метеор далеко не всегда ведет себя прилично.

— Возможно, все дело в моем весе, — отшутился Гидеон. — Кстати, когда мы проезжали мимо кустов, там, в лощине, я вроде бы заметил человека…

— Наверно, Ройбен. Он часто приходит посмотреть, когда мы выезжаем лошадей.

— Ройбен?

— Да. Живет в старом домике на краю рощи. Там когда-то жили еще угольщики. Присматривает за полем. Сколько ему, я не знаю, может, пятьдесят, а может, и все семьдесят. Появился здесь еще до моего рождения. Пришел неизвестно откуда, да так и остался.

— Да, Айвен мне говорил. И он совсем один?

— Да. У него, правда, есть пес, колли, но вообще-то Ройбен держится особняком. Настоящий отшельник. Отец раз в неделю привозит ему продукты и берет список на следующую неделю. Это его зарплата. Деньгами мы ему не платим. Имени его никто уже не помнит, да, наверно, никто никогда и не знал. Сомневаюсь, что он числится в каких-то избирательных списках, потому что и сам дом на картах уже не обозначен. Насколько я могу судить, за двадцать последних лет он никуда не уезжал. Видим мы его нечасто, он уже и воспринимается как часть природы, но за лошадьми наблюдает. Мелани и Сью жалуются, что старик, мол, их пугает, но меня он не беспокоит, а Дэмиен еще подростком бывал у него довольно регулярно.

— Приятно сознавать, что и в наш век человек еще может выскользнуть из сети цивилизации, — заметил Гидеон.

— Полностью с вами согласна.

Они остановились на спуске в долину, совершив почти полный поворот и оказавшись почти над тем местом, где дожидались своей очереди остальные. Тилли достала из кармана куртки свисток и подала сигнал. Через несколько секунд двое всадников отделились от группы и покатились по дну долины.

Задолго до того, как они достигли кустов, обе лошади набрали сумасшедший ход и неслись бок о бок, поочередно вырываясь вперед.

Тилли громко застонала.

— Нет, нет, нет, Гэвин! — крикнула она, не рассчитывая, впрочем, что ее услышат. — Удерживай! Держи руки ниже, идиот! О, Господи!

Всадник на сером коне по-видимому понял, что проиграл борьбу за контроль, и животное, ощутив свободу, резко ускорилось и мгновенно оторвалось на несколько корпусов. Отставшая лошадь попыталась было сократить разрыв, а когда из этого ничего не получилось, вильнула вправо и, перебросив наездника через плечо, продолжила погоню уже налегке.

— Чтоб его! — Тилли сокрушенно покачала головой. — Бедняжка Мелани. Во дворе ей цены нет, но в седле держится плохо, хоть приклеивай. И этот чертов Гэвин…

Тем временем «чертов Гэвин» уже мчался к ним по склону холма, всем своим видом показывая, что может проскакать мимо и не остановиться. Оставшаяся без всадника лошадь следовала за ним.

— Опусти руки! Сядь ниже! Сожми ноги! — закричала Тилли. В конце концов серый сбавил ход, перейдя на неуверенную рысь.

— Я попробую поймать? — предложил Гидеон, глядя на второго коня.

— Попробуйте, но только будьте осторожнее. Она уже не в первый раз так поступает. Правда, через некоторое время сама и возвращается.

Голос ее прозвучал устало, и Гидеону стало жаль эту женщину, на плечи которой свалилось столько испытаний.

Гнедая приближалась к ним легким галопом с раздутыми от возбуждения ноздрями и вытаращенными глазами. Поводья болтались у земли, одно стремя зацепилось за седло. Ярдах в пятнадцати-двадцати от группы кобыла вдруг остановилась, словно не зная, что делать дальше, и Гидеон, не говоря ни слова, соскочил с Метеора и передал поводья Тилли.