Хрустальный башмачок

Пытаясь как всегда помочь в общении с падчерицей, Стивен заметил:

- Взгляни, как она сегодня хороша, Мэгги!

Девушка в скромном темном шелковом платье не без иронии поинтересовалась:

- Этот прелестный наряд, конечно, выбирал отец?

- Нет, я заказала сама, но надеюсь, ему понравится.

- Могу представить, с каким удовольствием вы тратите теперь наши деньги! Раньше вам такое и не снилось!

- Мэгги! - воскликнул Стивен, но девушка уже проскочила мимо них.

Пытаясь как-то сгладить неловкость, Стивен сказал:

- Вся в мать, такая же капризная...

- Я не в обиде, Стивен. Трудно принять женщину, занявшую место твоей матери.

Где-то хлопнула дверь.

Пользуясь моментом, Стивен мягко заметил:

- Все наладится, Рут. Не думаю, что Мэгги все принимает близко к сердцу...Она всегда была эгоисткой. Так что со временем...

Теперь хлопнула входная дверь.

- Брюль! - воскликнула Рут. - Спокойной ночи, Стивен. Жаль, что вы с нами не едете.

- Мне тоже, - вздохнул он. - Ну, держитесь!

Рут поняла, что он имеет в виду: выдержать шепот, пересуды, десятки наведенных на неё биноклей. Сочтут, что она слишком молода, и слишком мало прошло времени после смерти её бывшей пациентки. Приличия нарушены... Удрученная такими мыслями, она спускалась по лестнице.

Но вместо Брюля в библиотеке увидела его коллегу, доктора Энди Кретендена.

Высокий худощавый молодой человек был ей хорошо знаком. Он неизменно появлялся в клинике с обворожительной улыбкой, весь персонал в нем души не чаял. Если Брюля побаивались, Энди все обожали. Особенно женщины. Правда, это симпатий Рут ему не прибавило. И её неприязнь только усилилась после того, как под его руководством она поработала сиделкой у Кристел.

Брюль относился с Энди как к сыну, хотя они и были почти сверстниками. Даже отношения Энди с Кристел не повлияли на их дружбу. Брюль неизменно направлял Кретендену пациентов, доверял ему сложнейшие операции, если сам был занят. Рут не раз случалось ему ассистировать и она вынуждена была признать, что Энди отличный специалист, который вполне мог сделать блестящую карьеру и без поддержки Брюля.

При виде того, с какой скоростью Энди осушил бокал виски, Рут подумала, что пьет он слишком много для своего возраста. К чему так взбадривать себя? И где же Брюль?

Отставив на столик пустой стакан, Энди обернулся к ней. Он был в смокинге. При виде такого великолепия сестры в клинике упали бы без чувств.

- Я жду вас, - сообщил Энди.

- Меня?

- Разве Брюль не предупредил?

Энди зачастую лучше Рут знал, чем занят доктор Гетрик. Она его не ревновала. И без того ей хватало причин не любить доктора Кретендена.

При виде её замешательства он поспешно продолжал:

- Видимо, он просто не успел. Его срочно вызвали к больному. И по его просьбе я составлю вам компанию на вечер.

- Он так и не приедет в оперу?

Рут очень огорчилась, оставшись без поддержки мужа в такой ответственный момент.

- Так получилось...Он очень сожалел. Надеюсь, моя канддидатура возражений не вызывает?

- Спасибо за любезность. Я собиралась в оперу лишь для того, чтобы доставить удовольствие Брюлю. У меня сегодня такая мигрень...

Голубые глаза Энди остались непроницаемыми.

- Ну, никогда бы не сказал, что вы подвержены мигреням. У вас такой цветущий вид...

Рут и забыла, что врачей обманывать не стоит. Собрав все силы, чтобы взглянуть Энди в глаза, она вдруг услышала:

- Вам обязательно нужно поехать сегодня в оперу. Нам нужно поговорить.

2.

Пока машина едва ползла по Мичиган - бульвару, Рут проклинала себя, что согласилась ехать. Видно, подействовал привычный авторитет врача.

Пушистый мех приятно грел плечи, в салоне было тепло и спокойно. Даже не верилось, что на улице гуляет ветер и сыплет снег.

Когда машина остановилась перед мостом, Энди поднял стекло, отделявшее салон от шофера.

Здесь тоже пахло розами. Энди это явно не смущало: он не раз сопровождал Кристел в театр. Но что он ей хотел сказать? И почему сейчас молчит?

Мост был разведен. Слышались гудки каравана барж, машин собиралось все больше.

И вдруг Энди заговорил.

- Полагаю, в первом же антракте нам следует поговорить без посторонних.

- Что случилось? В чем дело?

- Мы ещё успеем к началу. Мост опускается, и времени в обрез.

- Что случилось? Зачем ехать в оперу? Где Брюль?

- Он решил, что вам нужно быть в опере, несмотря на случившееся...

- А что случилось?

- Все в порядке, я просто не так выразился. Не обращайте внимания.

Теперь Рут заволновалась по-настоящему. Она знала, что Энди всегда был собран и сдержан. Видимо, он просто ждет подходящего момента, чтобы сообщить ей что-то важное. Или речь пойдет о каком-то пустяке, важном только для Энди?

Оставшуюся часть пути они проехали молча, разглядывая огни рекламы.

Движение становилось все интенсивнее. В соседних машинах восседали женщины в таких же мехах и драгоценностях - Золушки, осчастливленные своими принцами и защищенные от превратностей судьбы.

Рут вспомнила, как год назад проезжала тут в автобусе. Могла ли она в тот вечер думать, как переменится её судьба?

Воспоминания её расстроили. Она никак не могла застегнуть перчатку. Энди помог справиться с застежкой.

Машина остановилась перед оперным театром. Здесь было ветрено. Роскошно разодетые женщины в сопровождении мужчин спешили ко входу. Дав указание шоферу и купив газету у разносчика, Энди догнал Рут. Из многолюдного и теплого фойе они прошли в ложу, которую уже много лет снимали Гетрики.

Лишь в розовом бархатном кресле Рут облегченно вздохнула. Началась увертюра. Они были одни. Из зала доносились шаги опоздавших, но вскоре стихли и они.

В Чикаго опера все ещё оставалась торжественным событием.

Оркестр сверкал. Публика блистала нарядами и драгоценностями.

Вдруг Энди удивленно заметил:

- Элис тоже здесь...

- Вижу. Как она хороша!

Рут восхищалась Элис Пильхем совершенно искренне. Ей никогда не доводилось видеть более яркую внешность, с годами становившуюся все очаровательнее. Тонкое лицо, блестящие серые глаза, матовая кожа, коротко стриженые черные волосы, чуть тронутые сединой, рослая стройная фигура. Своей школьной подруге Кристел завещала весьма приличную сумму.